Заново рожденная. Дневники и записные книжки 1947–1963. - Сьюзен Сонтаг

Оборонительная позиция призывает, провоцирует другую сторону к нападению. Помни!! X смотрит на Y с униженной любовью; Y раздражают растущие в нем упреки самому себе, которые он отметает как незаслуженные; соответственно, Y считает себя обязанным проявлять жестокость по отношению к X.

Садизм, враждебность – это существенно важные элементы любви. Соответственно важно, чтобы любовь была обменом актов вражды.

Урок: не жертвовать своим сердцем там, где эту жертву не принимают.

26/2/1958

Козерог [астрологический знак СС] предпочитает дружбу прохладной, лишенной страсти любовной связи. Таков, вчера вечером в «Табу», был подарок от Г., поднесенный мне с широкой ухмылкой…

Козерог не хочет ни того ни другого. Он не владеет ни одним, ни другим. Ненавидит и первое, и второе.

Как и к кому это относится, Г.? Быть может, к тебе? Во всяком случае, не ко мне.

Твоя ненасытность, дорогая Г., это лишь утешительная проекция, в которой тебе представляется твой собственный талант к пресыщению. Никогда не получать того, что хочется, означает никогда не хотеть (длительное время) того, что получаешь, – разве что кроме случаев, когда это у тебя отнимают.

26/2/1958

…Вчера вечером в Сорбонне (с Джеффом) прослушала лекцию Симоны де Бовуар о романе (возможен ли он еще). Она стройная и собранная, у нее темные волосы, и она прекрасно выглядит для своих лет, но у нее неприятный голос, слишком высокий тембр + нервическая быстрота, с которой она говорит…

К вечеру читала «Отражения в золотом глазу» Карсон Маккалерс. Гладко, действительно экономно… все «сделано», но меня не мотивируют апатия, кататония и животное сострадание… (в романе, я хочу сказать!)

27/2/1958

Прекрасный концерт сегодня в Сорбонне – Бранденбургский [концерт] № 6, скрипичный концерт Бетховена (Жорж Тессье), г арии Моцарта («Dalla sua расе»[24] + еще одна) + Коронационная месса № 15.

…«Эти лживые и опасные отношения». Более лживые, более опасные для меня, чем для Г. Для меня они реальны. Для нее – всего лишь поддержание видимости отношений, вполне неудовлетворительных, причем она уделяет им не более четверти своего внимания, тем временем тоскуя по Ирэн.

Читаю «Проживая свою жизнь» Эммы Гольдман…

1/3/1958

Низшая точка моих отношений с Г. Фантастически грубое поведение во время нашей близости ночью в четверг – совершенное отчуждение вчера… Понимала ли я, что пошло наперекосяк? Должна задать себе несколько вопросов и т. д., и т. д. Я убежала, рыдая, в 4:00, зашла в метро – нырнула в кино («Гранд-отель», Гарбо, Кроуфорд); оттуда в «Морской волк» на встречу с Моникой, там был и Хан; обед в «Гаудеамусе», пьяна от сливовицы, перестала слышать, в буквальном смысле; снова на Елисейские поля на другой фильм («Temoin a charge» [ «Свидетель обвинения»]) – все еще не слышала и не воспринимала ничего; вошла в метро в полночь с Ханом + Моникой, + затем глупо, бесстыдно выбежала на площадь Согласия, чтобы взять такси до «Морского волка», где я обещала быть – надеясь, что она тоже там будет, зная, что она не придет…

24/3/1958

Хватит делать из этого дневника хронологию моей связи с Г.! В образе отражается образ образа… Довольно и того – точнее, слишком много и того, – что я люблю ее, что я наслаждаюсь, созерцая ее, что иногда, пусть и крайне редко, мы занимаемся любовью и что… Однако повествование о всех падениях и взлетах, в некотором смысле, искажает их, и я ввожу себя в заблуждение, начиная думать, что все это реально, что все может быть реально. Хватит играть в эту игру или пытаться в нее играть. Подсчитывать очки – ошибка…

… Мы ладим (когда мы ладим), только если она или мы оба пьяны. Так, должно быть, она была пьяна в то раннее воскресное утро, три недели назад, когда она + я и Паула + Джерри вернулись сюда и легли в кровать, и она ударила меня по лицу и расцарапала мне спину и кричала, что ненавидит меня + мне она была отвратительна, а я всхлипывала и пыталась ударить ее и не могла этого сделать… А потом в течение пяти дней все было нормально, и мы снова были любовницами, впервые после того декабрьского дня в комнате Видала, – однако к концу недели, ко времени вечеринки 8 марта все кончилось. Синяку меня на лице побледнел и наконец исчез так же, как интимная теплота между нами… исчезло редкостное перекрестие моего и ее воображения. Нечто вспыхнуло вновь на следующий день, на вечеринке у Мари и Пьера, а затем погасло совсем.

…Вчера вечером невероятный фильм в «Синематеке», «Глупые жены» Штрогейма. Донжуанские мотивы – великолепный сластолюбец Штрогейм, его военно-сексуальные наряды и садистские замашки. Непристойность не признается за приемлемую тему в американских фильмах – а этот человек был ассистентом [Д.В.] Гриффита!

15/4/1958

После двух недель в Испании (Мадрид, Севилья, Кадис, Танжер) я вернулась в Париж… Почему я не взяла с собой этот дневник? Потому что знала, что Г. берет свой, и мне представилась гротескная картина, как мы с ней живем в одном номере и пишем другу друга на глазах – созидая свое частное «я», расцвечивая свой частный ад…

Дела обстояли лучше + хуже, чем я ожидала – Мы не ссорились (если не считать одного нелепого дня в Севилье: она была со мной днем, а после мое лицо выдало меня, мое отчаяние + ощущение, что меня отвергли, а она восприняла это как то, что отвергли ее) и не были близки по-настоящему… Я не могла избавиться от мысли, что она несчастлива, что Испания и испанский язык напоминают ей о жизни с Ирэн. Мы были вежливы друг с другом и очень разъединены…

…Коррида в Севилье, как меня чуть не вывернуло наизнанку, когда первый бык упал на песок. Вторник в Мадриде, как картины Босха и музыка фламенко всю ночь кипели у меня в голове… На солдатах во время шествий в Севилье каски сродни нацистским.

У меня болит левая пятка, истерзанная новой обувью, которую я купила за день до отъезда, – закусочная близ Каррера-Сан-Иеронимо – кошмарный вагон третьего класса в поезде до Севильи с 6 грязными, скабрезными испанскими «vitelloni»[25] («Норман Мейлер», «Клерк», «Кларк Гейбл», «Толстый дружок», мерзкий тип с «bota» [бурдюком для вина] на противоположной скамье у окна) – стою на мосту Триана днем в субботу в ожидании «paso» [деревянная фигура, выносимая во время пасхального шествия], которая так и не появилась, – все время чувство голода, может быть из-за тревоги и сомнений, а стоило ли мне приезжать, и оживления + грусти + удовольствия, все вместе, – беспокойная сумятица чувств…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});