Квинканкс. Том 2 - Чарльз Паллисер

— Я так и знала, что они справятся.

— Но почему вы это сделали? И каким образом, миссис Дигвид, вам удалось меня найти?

— Потом-потом, — улыбнулась она, словно бы довольная какой-то тайной. — Это долгая история, и Джоуи тоже должен быть под боком, чтобы вставить словечко. Я вижу, вы измотались дальше некуда, возьмемся за главное.

Миссис Дигвид принялась разогревать на огне уже готовый бульон, и я, несмотря на сэндвичи, вновь почувствовал голод. Глотая бульон и жуя толстые ломти хлеба, я не переставал засыпать ее вопросами, однако вместо ответов она только улыбалась и качала головой.

Когда я насытился, миссис Дигвид постелила мне постель на скамье в углу.

Внезапно меня охватила усталость, я улегся, а миссис Дигвид укрыла меня одеялами. Мне вдруг пришло в голову, что я сейчас нахожусь в Спиталфилдзе — той части Лондона, которая каким-то таинственным образом связана с прошлым моей матушки, хотя в ее записях об этом говорилось очень туманно. Я быстро заснул и обрел покой, какого не знал с того дня — не более недели тому назад, когда меня заставили предстать перед канцлерским судом.

Заслышав сквозь сон говор, я открыл глаза: мистер и миссис Дигвиды, вместе с Джоуи, сидели у столика перед очагом в дальнем конце каморки и о чем-то негромко совещались. Мое волнение, связанное с побегом, улеглось и уступило место все возрастающей подозрительности. Минуты две-три я через полусомкнутые веки наблюдал за моими спасителями, прикидывая, стоит ли до конца верить тому, что они вызволили меня из беды, руководствуясь исключительно желанием помочь ближнему, или же благодаря тому, что состоят в головоломном заговоре, против меня направленном. Убедившись, что слов мне не разобрать, я невольно решил: голос они приглушают только для того, чтобы их не подслушали. Что ж, придется выждать и, пока силы мои не восстановятся, попытаться выяснить их действительные побуждения. А пока надо будет придерживать язык, не болтать лишнего и следить — вдруг они проговорятся. В этот миг миссис Дигвид взглянула в мою сторону с таким выражением доброты и озабоченности на лице, что я вмиг позабыл о своей маленькой хитрости и широко открыл глаза.

Миссис Дигвид улыбнулась:

— Давайте-ка идите с нами завтракать. Мы вас заждались.

Обрядившись в одежонку, позаимствованную у Джоуи, я подсел к столику и с аппетитом накинулся на хлеб с селедкой. Жуя, я все-таки не совладал с любопытством и сказал:

— Многого я все же никак не могу понять.

— Все по порядку, — отозвалась миссис Дигвид. — Об этом Джоуи должен порассказать. Так или иначе, а сперва не кто-то, а он вас разыскал.

— Как же вышло, — обратился я к Джоуи, — что ты встретился со мной у того дома на Чаринг-Кросс?

— Ну да, я следил за вами от притона Барни.

— Я так и знал, что кто-то идет за мной по пятам! Значит, упомянув Джоуи, Барни говорил о тебе? — (Говорил о мальчишке, который требовался в ту ночь для какого-то тайного дела. Расскажет ли Джоуи для какого?) — Но зачем? — спросил я вслух.

— Когда я тем вечером туда, к Нарядным Домикам, заявился, — пояснил Джоуи, — Барни велел мне глаз с вас не спускать — на тот случай, если вы вздумаете улизнуть. Вреда, дескать, от этого никакого не будет. Ну, я ничего такого от вас в ту ночь и не ожидал, уснул, а так вышло, что спустя пару часов проснулся — заслышал, как засов лязгнул, когда вы наружу выскочили.

— И все эти два-три дня ходил за мной по пятам?

— Да, — смущенно подтвердил Джоуи.

Так-так, Барни платили за то, чтобы он за мной следил: именно это я и подозревал. Платил, возможно, Сансью — по наущению Клоудиров. После ответа Джоуи возник вопрос о том, что происходило раньше.

— Но каким образом, — спросил я, — мы с тобой оба могли оказаться вместе в обществе Барни?

Наступило молчание, на меня никто не смотрел.

— Случайно, — выдавил из себя Джоуи.

Конечно же он лгал — как, наверное, и его родители. Известно ли им, что не кто иной, как Барни, проник ночью ко мне с матушкой в дом в Мелторпе? Бесспорно, известно. Но понимают ли они, что я это обнаружил и потому уверен: подобное совпадение слишком разительно — а, следовательно, связь между ними и Барни более чем очевидна. Я почти не сомневался, что Барни приходится Джоуи дядюшкой — и, значит, братом кому-то из его родителей. А Салли, разумеется, их дочка. Что ж, надо дать им шанс признаться.

— Каким образом ты связан с Барни? — спросил я, поочередно взглянув всем троим в лицо.

Никто не поднял глаз, а потом родители посмотрели на сына.

— Да так, — проронил Джоуи. — Спутался с ним, и все тут.

Все пристально уставились на свои деревянные тарелки, подготовленные для пудинга.

Выходит, я прав. Кто-то — хотя я и помыслить не мог, кто именно — заплатил им, надо полагать, за то, чтобы меня вызволить и вкрасться ко мне в доверие. Но с какой стати, если Барни в сговоре с Сансью заманил меня в капкан к моим врагам — семейству Портьюсов, вкупе с их пособником Алабастером, — с какой стати Джоуи вместе с его родителями меня освобождать? Неужели мое спасение — простой розыгрыш? Наверняка тут приложили руку Момпессоны! Если нет, то в чьих интересах они действовали, спасая меня от Портьюсов?

— Как вы оказались в таком месте, мастер Джонни? — спросила после паузы миссис Дигвид.

Я подробно описал, как два года тому назад мы с матушкой отправились на Кокс-Сквер на поиски миссис Дигвид, как старик по имени Сэмюел сообщил нам адреса Избистера и Палвертафта и как, хотя мы пошли тогда к первому, я вспомнил адрес Палвертафта и, оказавшись недавно у него, был им послан к Барни.

— Ну, тогда этим все и объясняется! — воскликнула миссис Дигвид. — Старик Сэмюел все перепутал. У него мозги всегда были набекрень. Мой Джордж сроду воровством не занимался.

— Тогда откуда вы знаете Избистера? — спросил я.

— Мы когда-то были соседями, — вставил мистер Дигвид. — И время от времени я нанимаю у него — верней, заимствую — лошадь с повозкой.

Я задумался. В самом деле, Сэмюел мог перепутать Джорджа с Барни, и в этом случае вероятно, он с Дигвидами никак не связан — во всяком случае этого имени он не упоминал, — и совпадение заключалось только в том, что Барни и Дигвиды были друзьями или соседями Сэмюела. Выходит, я попал к Барни из-за ошибки старика. Однако, поскольку мне было известно, что Барни проник в матушкин дом до того, как туда явились Джоуи со своей матерью, подобное объяснение представлялось мне недостаточным. Более того, поведение Дигвидов внушало подозрения: они словно чувствовали за собой какую-то вину.

У меня оставался еще один вопрос, который помог бы определить, лжет Джоуи или нет:

— Почему ты привел меня именно к тому самому дому в Излингтоне?

— Ни к какому тому самому, — буркнул Джоуи, упорно отводя глаза. — Дом я наугад выбрал.

Это, конечно же, было ложью: мне стало ясно, что вся эта история — сплошная выдумка или, в крайнем случае, изобилует массой важнейших пропусков. Но мне подумалось о другом:

— Джоуи, в тот вечер, как раз перед тем, как я сбежал, Барни кое-что у меня украл. Ты не знаешь, что с этими вещами сталось? Они мне очень дороги, хотя ни для кого ни малейшей ценности не имеют.

— Это вы про записную книжку и еще какие-то бумажки, которые он отдал… отдал одной из девчонок?

— Да, ее имя Салли. А разве ты не знаешь, как ее зовут?

Джоуи покраснел и опустил глаза. Его родители выглядели не лучше.

— Угу, точно. Салли. Она мне потом сказала, что у нее их сразу же стащили.

Порвалось последнее звено, которое связывало меня с матушкой.

— Но я еще не сказал, что сделал после, — продолжал Джоуи. — Мне стало стыдно. Помните, мастер Джонни, что я сказал, когда привел вас под крышу, а вы меня так славно поблагодарили?

— Ты спросил, можно ли прийти меня навестить.

— Да, мне хотелось знать, не причинят ли вам какого вреда. А все из-за тех слов, которые вы тогда сказали. Помните, вы сказали им: «Пожалуйста, пожалейте и этого мальчика»? И вот после я все простить себе не мог, что натворил. Барни дал мне пять шиллингов, и от этого мне сделалось еще тошней. Разве правильно ставить подножку тому, у кого монет не больше, чем у меня? То есть забрать у того, кто не знает, куда их девать, и такой лопух, что не умеет их уберечь, — это, по-моему, другое дело.

Последнюю фразу он с вызовом адресовал родителям, которые обменялись многозначительными взглядами.

— Я вернулся к Барни, но ему после случившегося той ночью туго пришлось, и мы кочевали с места на место как загнанные крысы. Я начал мозгами раскидывать и посчитал — может, он и не такой уж лихой, как мне чудилось. Я-то раньше всю дорогу думал, будто он рисковый парень — отчаянная голова, мастак деньги швырять и на закон поплевывает с высокой горки. Ну, короче говоря, решил я с Барни порвать и как-то ночью взял да и сделал ноги — и вот вернулся сюда.