Красавица и герцог - Джулия Куин

Он был герцогом. И Грейс никогда не позволяла себе фамильярничать с ним, несмотря на дружбу.

А мистер Одли…

Грейс на мгновение закрыла глаза и отвернулась, чтобы Джек не увидел, как мучительно исказилось ее лицо. Сейчас он был всего лишь мистером Одли, стоящим не намного выше ее по положению. Но в ушах Грейс все еще звучал тихий зловещий голос герцогини: «Подожду Уиндема… Если он еще вправе носить это имя».

Герцогиня говорила о Томасе, и нетрудно было продолжить ее мысль. Если Томас не Уиндем, значит, Уиндем — мистер Одли.

Значит, этот мужчина… мужчина, который дважды поцеловал Грейс и пробудил в ней мечты о мире за пределами замка, возможно, истинный владелец Белгрейва. Герцогский титул не просто несколько лишних слов, добавленных к чьему-то имени. Это и земли, и состояние, и целый пласт истории Англии, возложенный на плечи обладателя герцогства. И если пять лет, проведенных в замке Белгрейв, чему-то и научили Грейс, так это тому, что аристократы заметно отличаются от остальной части человечества. Они так же смертны и тленны, также подвержены боли и недугам, как и весь людской род, и все же в них есть нечто особенное.

Отличие не делает их лучше, что бы ни утверждала герцогиня в своих бесконечных нравоучениях. Грейс никогда этому не верила. Быть иным не значит быть лучше. Однако знание своих корней, верность традициям и ощущение собственной значимости накладывают печать избранности на этих людей.

Если мистер Одли законный отпрыск Джона Кавендиша, тогда он герцог Уиндем, и мечтать о нем — непозволительная дерзость, когда ты всего лишь жалкая старая дева.

Грейс глубоко вздохнула, стараясь справиться с охватившим ее смятением, и лишь убедившись, что полностью владеет собой, повернулась к Джеку:

— Какую часть замка вы хотели бы осмотреть, мистер Одли?

Джек благоразумно решил не проявлять излишней напористости и любезно заметил:

— Конечно, мне любопытно было бы увидеть весь замок, но, боюсь, для подобной экскурсии одного утра маловато. С чего вы посоветуете начать?

— Может быть, с галереи? — Накануне вечером мистер Одли с интересом разглядывал картины у себя в спальне. Пожалуй, логично было бы выбрать галерею для первого знакомства с Белгрейвом.

— И глазеть на благообразные лица моих предполагаемых предков? — Мистер Одли раздул ноздри и скривил рот, словно только что проглотил что-то на редкость противное. — Думаю, не стоит. Слишком много предков для одного утра, спасибо большое.

— Но там только покойные предки, — пробормотала Грейс, изумляясь собственному нахальству.

— Вот этим они мне и нравятся, но только не сегодня.

Грейс бросила взгляд в сторону окна, сквозь которое в холл вливались потоки света.

— Я могла бы показать вам сад.

— Мой наряд не слишком для этого подходит.

— Тогда оранжерею?

Мистер Одли подергал себя за мочку уха.

— Боюсь, я совершенно глух к красотам природы.

Грейс сжала губы и, немного помолчав, спросила:

— Возможно, вы сами хотите что-то предложить?

— О, я мог бы предложить вам посетить массу мест в этом замке, но тогда от вашей репутации остались бы одни лохмотья.

— Мистер Од…

— Джек, — напомнил он, и Грейс показалось, что разделявшее их пространство внезапно сузилось. — Вы называли меня Джеком прошлой ночью.

Грейс застыла неподвижно, едва удерживаясь, чтобы не попятиться. Мистер Одли стоял достаточно далеко и никак не мог бы поцеловать ее, коснуться ее руки или даже случайно задеть. И все же Грейс почувствовала, что задыхается, сердце бешено заколотилось в груди.

Запретное слово «Джек» уже готово было сорваться с ее губ, но Грейс не произнесла его. Слишком ярким оказался нарисованный ее воображением образ мистера Одли в роли герцога Уиндема.

— Мистер Одли. — Грейс попыталась придать голосу строгость, однако ей это не удалось.

— Вы разбили мне сердце, — пожаловался Джек, безошибочно выбрав верный легкомысленно-веселый тон, что позволило сгладить неловкость. — Но я буду и дальше влачить свои дни, хотя боль моя поистине невыносима.

— Да, похоже, вы в глубоком отчаянии, — пробормотала Грейс.

Мистер Одли вопросительно изогнул бровь:

— Кажется, я уловил в вашем голосе сарказм?

— Разве что самую малость.

— Тогда ладно, потому что, уверяю вас, — он театральным жестом ударил себя в грудь, — я умираю мучительной смертью, хоть внешне это и не заметно.

Грейс стало смешно, она попыталась сдержаться и издала звук, похожий на фырканье. Она непременно смутилась бы, будь на месте Джека другой человек. Но мистер Одли держался так непринужденно и легко, что Грейс сама не заметила, как улыбнулась в ответ. «Интересно, сознает ли он, какой это замечательный дар — обращать в шутку любой разговор?»

— Идемте со мной, мистер Одли, — предложила Грейс, жестом приглашая Джека проследовать за ней в глубину коридора. — Я покажу вам мою любимую комнату.

— А там есть купидоны?

Грейс недоуменно моргнула.

— Что, простите?

— Сегодня утром мне пришлось буквально отбиваться от них, — пояснил Джек, пожимая плечами, словно говорил о вещах самых обыкновенных. — Они атаковали меня в гардеробной.

Грейс снова улыбнулась, на этот раз еще шире.

— А-а, я и забыла. Их там слишком много, да?

— Ну разве что если кто-то неравнодушен к голым младенцам…

Грейс снова фыркнула, давясь от смеха.

— У вас что-то с горлом? — осведомился Джек самым невинным тоном.

Грейс тотчас приняла серьезный вид.

— Насколько я знаю, отделкой этой гардеробной занималась прабабушка нынешнего герцога.

— Да, уж точно не герцогиня, — весело отозвался Джек. — Я сразу догадался. Она не похожа на любительницу херувимов и иных крылатых созданий.

Картинка, тотчас возникшая в воображении Грейс, была до того комична, что она не удержалась от смеха.

— Ну наконец-то! — воскликнул мистер Одли и добавил в ответ на любопытный взгляд Грейс: — А я уж думал, что вы снова поперхнулись.

— Кажется, к вам тоже вернулось хорошее настроение, — заметила Грейс.

— Для этого достаточно было избавиться от общества герцогини.

— Но вы познакомились с ней только вчера. Наверняка у вас и раньше случались неприятности.

Джек сверкнул ослепительной улыбкой:

— Я был безмятежно счастлив с самого первого дня, как только появился на свет.

— Идемте же, мистер Одли.

— Я никогда не поддаюсь дурному настроению.

Грейс изумленно подняла брови.

— Так оно у вас бывает?

— Еще бы, — рассмеялся Джек.