Путешествие на восток - Кирилл Клеванский

Проглотив жесткое мясо и немного подсохшую лепешку, я кинул в костер закладку и посильнее запахнувшись в плед и плащ, стал наблюдать за тем как пляшут серебряные нити в ярком пламени. Смуглянка к этому времени уже мирно посапывала, примостившись у меня на плече. Надеюсь что мы уже скоро покинем долину, и я смогу передать почетную должность подушки вельможу, скажем — бурдюку. Поправив костерок, я настроился на волчий сон и прикрыл глаза.

Проснулся я резко, но вовсе не из-за печати и тем не менее что-то было не так. Осмотревшись я приметил как все так же мерно посапывает Гуфар, а в костре догорает очередная ветка. А его отсветы танцевали на стене позади нас, отбрасывая самые причудливые и порой даже невероятные тени. Тихо, несколько скромно, шелестел ветер в траве, а луна изредка выглядывала из-за туч. Возможно будет дождь. Но тем не менее за внешним спокойствием, я ощущал тревогу. Долгие годы, проведенные на Ангадоре, приучили меня доверять своему чутью, в прямом и переносном смысле. Поэтому, прикрыв глаза, я стал ждать и вскоре встречный ветер вновь донес до меня «это». Не знаю как это объяснить вам. Этот легкий, еле уловимый запах стали, из-за которого во рту появляется привкус железа, а рука тянется к гарде. Этот терпковато-резковатый запах уставших лошадей, скачущих уже не один час, и, наконец, несуществующий людской шепот. Несуществующий, потому что на таком расстоянии его невозможно услышать, но подсознание обличает чужое присутствие именно в его форму. Поэтому человек всегда знает, когда за ним пристально следят и всегда определит, кто смотрит ему в спину. И раз уж это может сделать обычный разумный, что уж говорить о ученике Добряка.

— Эй, — потряс я за плечо спутницу и прошептал. — Проснись.

Смуглянка неохотно открыла глаза, но тут же скинула с себя оковы Морфея и в её зеленых очах отразился страх.

— Что-то случилось?

— Пока не знаю.

Я открыл дневник и достал нужную закладку. Вы не удивляйтесь такому обилию разнообразных печатей в моем арсенале. Я всегда знал какой образ жизни буду вести, и не сидел сложа руки. Напитав закладку свей силой, я активировал её. Тут же бумажный лист обернулся вороном. Ну что поделать, нравятся мне эти черные птицы. Крылатый повернулся на запад и четыре раза прокаркал.

— Значит четверо, — проговорил я. — Лети, и напади на мага.

И да — я люблю театральные эффекты, в иллюзию можно было вложить любое «слово — ключ», а я тут изгаляюсь. Ворон сорвался с моей руки и унеся в ночную мглу. Теперь, если в отряде, подступающим к нам, есть одаренный, то я почувствую, как развеется мое заклинание под действием чужого волшебства. Ведь чего стоит умелому магу, уничтожить столь простое зачарование. Если же нет, печать сама исчезнет, вернув мне часть затраченной силы.

— К нам с запада движутся четверо, — сказал я повернувшись к застывшей девушке. — Скорее всего отряд Охотников. Убежать не сможем, догонят.

— И что делать? — заволновалась леди.

— Будем встречать, — проговорил я, снимая браслет. — Ты тоже сними его. Когда они приедут, предложи сесть к костру. Говорить будешь только ты. Если спросят кто я, скажешь как есть — охранник, веду тебя в порт Нудад. Ну и придумаешь еще чего-нибудь на свое усмотрение.

— А почему я?

— Потому что мне нужно будет сосредоточиться.

Я не стал уточнять, что мне придется следить буквально за каждым их движением, чтобы вовремя среагировать на возможную агрессию. Через пару минут я ощутил, как иллюзия ворона самостоятельно рассеивается, значит у них нет мага, это обнадеживает. Тяжело было ждать, каждый раз замирая, выискивая в неясных шорохах, стук копыт или бренчание боевого железа. Еще тяжелее было девушке, она то стремительно бледнела, то её глаза загорались ярким пламенем решительности, то вновь леди тускнела и буквально вжималась в стену. Вскоре же мы расслышали приглушенный стук, даже гул. В ночи замелькали высокие силуэты, будто бы корабли в безликом море. Это действительно были Охотники, их кони были могучи, а их копыта были обвязаны мешочками, что бы не было так слышно. Ну и конечно же — кто еще поскачет в такой час по проклятой земле. Вот только что им надо?

Еще через десять минут, отряд показался перед нашим костром. Три парня, разного роста, у всех на бедрах перевязи с кинжалами, а за спинами короткие бастарды, только их брат носит мечи за спиной. Слишком часто они находятся в седле, вот и привыкли. Так же среди них была и женщина, не очень стройная, но с красивыми каштановыми волосами, круглым лицом и выразительным арбалетом, какой каждый парень взведет.

— Вечер добрый, — отозвался парень, приблизительно на полторы головы меня ниже.

В тусклых отсветах костра я заметил его строгий взгляд и лысую башку. Вот это франт. Кстати, не удивляйтесь что я его «парнем» назвал, в патрулях всегда молодняк, те кто постарше сидят в крепости и вахту на стенах несут.

— И вам добрый, — отозвалась Мия.

Я хотел было хлопнуть себя по лицу. Ну кто так отвечает незнакомцам, она бы еще хлеб и соль им предложила. Нет, я категорично не доволен на скорую руку выдуманной легендой, хотя какая легенда, правда ведь.

— Путники, — продолжал старлей, не меньше. — Мои люди устали и вымотались, а ночь время неспокойное, опасное. Позволите ли вы сесть к вашему костру?

Гуфар украдкой посмотрела на меня и я так же украдкой кивнул. Не стоило оставлять этих голубчиков за спиной. Охотникам я верю еще меньше чем наемникам и лихим людям. Как говорят, нет хуже солдата, чем солдат в черном кожаном доспехе и с коротким клинком за спиной. Увидишь такого, руку с гарды не убирай.

— Конечно, — кивнула леди. — Вот только у нас мало еды и воды, нечем поделится.

«Ну хоть до чего-то она додумалась» — подумалось мне.

— Ничего страшного, — вдруг улыбнулся этот шарик для боулинга. — У нас достаточно припасов и раз уж вы поделились костром, то мы поделимся ими.

«Ух как стеллит» — мысленно скривился я. — «Ну прям актер большого театра. Значит самим огнивом щелкнуть это религия не позволяет… Мутные».

Тем временем старлей отдал команду, и отряд спешился, отвел своих лошадок к нашей, и резво их стреножил. Попутно их дама весьма цепко и даже оценивающе оглядывала повозку. Сняв с четвероногих тюки, борцы с тварями вытащили из них теплые, шерстяные пледы и постелили их у костра. Потом арбалетчица развязала другой тюк, из которого на свет появились сухари и вяленное мясо. Первым делом, она отдала две порции нам.

— Благодарю, — отозвалась смуглянка.

Я же просто кивнул, чем вызывал небольшое неудовольствие. Когда с нами было покончено, еду раздали уже своим. Первым получил пайку командир, потом двое парней, один с вороньим гнездом на голове, другой зализанный, и последняя — «кашевариха». В этом традиции схожи с армейскими. Но не стоит обманываться, эти франты никоим образом не относятся к солдатским.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});