Абсолют. Время решений - Александр Гончаров

тебя будет уникальная возможность стоять около меня! Ты будешь Стоящим-с-Богом!

В камере повисла тишина. Фел посмотрел на Диану. Она ответила ему взглядом полном решительности умереть, но не покориться Акхорну. Но Фел едва заметно улыбнулся и подмигнул жене, мол, не спеши умирать, у меня есть один маленький сюрприз. Диана очень хороша знала своего мужа, и его такое поведение означало, что сейчас будет какое-то представление. Фел сделал каменным выражение лица и повернулся к Фергусу.

- Я не пойду с тобой, Акхорн. Хоть ты и Бог, но ты …не мой Бог. Я не могу принять того, что ты обрекаешь на смерть разумных, которые не станут разделять твоих взглядов. Мне претит то, что ты своих верных слуг, шукшей, обрекал на пожирание людей и гномов. Твои полукровки тоже…

- Довольно! – перебил его Акхорн. – Рогач, забери их силу, но сделай так, чтобы они тысячи раз пожалели о своем отказе. И когда ты освоишь работу кристаллов для связи со мной? У меня пока нет возможности держать у тебя магов, пусть и не таких сильных, как ты, но умеющих делать простые магические манипуляции. И еще. Завтра выступайте к Хранилищу. Хосог знает, где оно. Там сейчас мой ученик, Хэйго, - обо мага переглянулись. Раз любимый ученик находится там, то ситуация неординарная. – Вы будете охранять Хранилище до моего прихода. Я собираюсь забрать магикум к себе в замок.

- Да, мой повелитель! – согнулся в поклоне Рогач. - Я сегодня же приступлю к освоению работы с вашим кристаллом. По дороге к Хранилищу я успею освоить эту премудрость.

Акхорн еще раз обвел взглядом присутствующих в комнате, задержав взгляд на пленниках. Что-то ему не понравилось в выражении лица Фела, и он велел своим слугам:

- Как только закончите с ними, свяжитесь со мной и покажите их тела. Только я хочу ясно понять, что это именно они, а не какие-то горожане. Кристаллы с их силой пришлете мне.

Оба его слуги синхронно кивнули головой, и Акхорн исчез. Рогач постоял немного и велел одному из стражников:

- Прикажи принести сюда куб для перекачки силы, мои инструменты и позови Хосога. И все сделай быстро. Владыка не будет ждать. У нас мало времени.

Стражник ударил кулаком в грудь и поспешил покинуть эту мрачную камеру, в воздухе которой витал липкий страх от общения с Иерархом.

- Фергус, ты останешься? – спросил Рогач.

- Я ни за что не пропущу этого, - ответил тот. – Тем более я уверен, что Владыка спросит у меня об этом. И мне интересно, что он нашел в этом парен. Может пойму, какую уникальность он имел ввиду?

Рогач повернулся к замершим Фелу и Диане. Те смотрели на них с чувством презрения и даже какой-то жалости. Так бояться и пресмыкаться перед Иерархом? Ни перед Зэббом, ни перед Элитией, ни перед Гурукхом так не пресмыкались их подданные. Люди, альвы и гномы почитали и уважали своих Создателей, но не боялись их.

- Сначала я вырву ваши глаза, - сказал Рогач, когда понял смысл пренебрежительных взглядов пленников. – Без глаз вас все равно легко будет опознать. Дай кинжал, - обратился он к одному из стражников, - не хочу ждать, когда принесут мои инструменты.

Как только Рогач отвернулся, Фел дернул пальцем за веревку, и та безвольными кольцами спала с его плеч. У Дианы перехватило дыхание, когда она это увидела и почувствовала, как ослабевают путы на ее руках и ногах. Фергус же, беззвучно открывал рот и указывал на них пальцем, привлекая внимание Рогача.

- Что ты там увидел? – спросил тот, оборачиваясь к своим пленникам. - Не стой столбом! Бей по ним!

- Но Владыка велел забрать их силу! – возразил Фергус.

- Это мы посмотрим, кто у кого заберет силу, - сказал Фел, нанося удар первым.

Глава 3

Всю ночь Баэль вел остатки их отряда прочь от Хранилища. Благодаря его альвийской способности видеть в темноте, ни лошади, ни его олень не сломали себе ноги. Только под утро Геда скомандовала привал. Она почувствовала, что у Марка какие-то проблемы. Ее брат упорно блокировал свое сознание, но и его силы были не бесконечны. Когда альв указал наиболее приемлемое место для стоянки, все сползли со своих скакунов и попадали на землю, не заботясь о твердости своего ложа.

Геда подошла к завернутому в плащ брату и положила руку ему на лоб. Парень горел. Жар его тела говорил о том, что Марк без сознания.

- Баэль, осмотри пожалуйста Марка. Он блокирует свое сознание, и я не могу понять, что с ним.

Альв подошел к Марку, положил ему руку на голову и закрыл глаза. Спустя десяток ударов сердца, он сказал:

- С ним что-то очень скверное. Нужно осторожно его раздеть и осмотреть. Как бы не очередной подарок от Акхорна.

К замершим над Марком Геде и Баэлю подошел Линни, который уже практически уснул. Но озабоченный тон разговора товарищей не позволил ему отключиться. Альв увидел, что около шеи с левой стороны тело покраснело. Он аккуратно отодвинул рубашку, а потом попытался осмотреть руку. Его челюсти сильно сжались от увиденного. Вся рука, которая была сломана во время боя, почернела. Баэль закрыл глаза и принялся вливать живительную магию в руку Марка. Геда во время этих манипуляций держала голову брата и пыталась достучаться до его сознания. Ей это напомнило одну из первых стычек с магией Иерарха, когда Марк также блуждал в лабиринтах сознания и не мог оттуда выйти. Но тогда был рядом Фел с его магической игрой, были рядом магистры с их оптом и силой. Сейчас же против магии Акхорна у них была только их магия.

Заострившиеся черты лица Баэля говорили, что его силы на пределе. Линни опустился около друга на колени и принялся подпитывать его своей магией. Но он знал, что это ненадолго. Все-таки любое использование магии предполагает и расход собственных жизненных сил, а они все были истощены долгим боем и ночным маршем.

- Все, - едва слышно сказал Баэль. – Я не могу больше ничего сделать.

Он влил в рот Марка остатки нектара и принялся осматривать и ощупывать руку. Небольшой участок плеча приобрел естественный цвет, но большая часть руки оставалась черной. Геда беззвучно плакала, слезы катились по ее щекам и оставляли грязные дорожки.

- Я