Война теней - Николай Раков

Осматривать трупы необходимости не было. Митрич говорил не зря и, подтверждая свои слова, всадил пулю в правую глазницу своей цели. Майор двинулся по склону вверх, к раненному в бедро. Подойдя сзади, он ударил прикладом по руке, сжимавшей рану. Человек закричал и отбросил руку в сторону. Кисть была сразу припечатана ботинком оперативника к земле. Теперь враг лежал на спине, и с ним можно было начинать работать. Ствол карабина упёрся ему в грудь, свободная рука выдернула из плечевой кобуры пистолет, а из кармана гранату, отбросив их в сторону.

– Ты ранен в ногу, – обращаясь к лежащему, проговорил Майор. – Мы в тайге. Тащить тебя за десяток километров я не буду. Если будешь молчать, отправишься в болото.

– Я всё скажу, – прохрипел раненый запёкшимися губами.

– Кто вас послал? – не меняя жесткого выражения лица, спросил Майор.

– Я не знаю. Командовал нами Исмаил, наш старший. Он сказал, что надо отравить болото.

– Что в контейнерах, которые вы несли?

– Яд.

– Что за яд? Откуда он?

– Не знаю. Контейнеры принёс Исмаил и дал каждому.

– Что вы делали ещё в тайге?

– Искали дорогу.

– Для чего?

– Исмаил сказал, что надо найти хорошую дорогу до рудника. По ней пойдёт тяжёлая машина, вездеход.

– Что за машина? Что она будет везти?

– Не знаю.

Похоже, язык говорил правду и мало что знал. Последнюю фразу он произнёс очень тихо, его глаза начали закатываться, и он провалился в обморок от потери крови.

Окинув взглядом берег, Майор оценил обстановку: Митрич стоял с карабином в руках шагах в двадцати от лежащего без сознания террориста и контролировал его движения в случае, если он очнётся.

Майор разрезал ножом брюки раненого, перетянул его же ремнём бедро выше входного отверстия и, вынув из кармана разовый тюбик, ввёл обезболивающее. Связав потерявшее сознание тело, он потащил его за руку к остальным.

– Как тут у тебя? – спросил он у охотника.

– А что мне? Два жмура, а главный в глубоком ауте. Может, скоро присоединится к ним, от болевого шока.

– А вот так просто мы его не отпустим, – ответил Майор. – Невежливо это – уйти и не поговорить.

Он склонился над лежащим, тоже ввёл ему обезболивающее и, начав снимать с него куртку, чтобы сделать перевязку, сказал:

– Ты бы переоделся, Митрич, только сначала обыщи двух холодных. Всё, что валяется на поляне и найдёшь у трупов, сложи в сторонке. Куртку сними с того придурка, которого сам приговорил. Не хватало ещё мне тобой тут заниматься, ты мокрый как мышь. Простудишься.

Майор, как мог, шутил, пытаясь разрядить обстановку для охотника, но, похоже, этого не требовалось.

Дед фыркнул, забросил карабин на плечо и направился выполнять указание.

Главный был ранен серьёзно. Первая пуля разбила плечевой сустав и, раздробив кости, улетела в тайгу. Здесь ничего нельзя было сделать, только попытаться остановить кровь, чем Майор в первую очередь и занялся. Покончив с бинтованием, он осмотрел вторую рану. Митрич стрелял сверху вниз. Пуля пробила край лопатки и, похоже, не задела лёгкое. На губах раненого не было кровавой пены. Обработав и вторую рану, Майор оставил раненого и обыскал ранец руководителя террористов. Не найдя в его содержимом ничего предосудительного, прислонил его к стволу сосны и, осторожно подтягивая главаря, уложил его на мягкую опору легко раненным плечом и головой. Сделав второй, стимулирующий все процессы организма укол, он осмотрелся.

Митрич был дед с понятием. Двое убитых лежали отдельно, причём тот, что получил пулю в глаз, был без куртки. Рядом с ними на разостланном спальнике аккуратно были выложены четыре металлических термоса-контейнера. Ниже, в ряд – пистолеты, под ними с десяток обойм и кучка из пяти гранат. Сбоку пристроилась стопка документов, блокнотов, карт и бумажных листов, придавленная несколькими портативными аппаратами незнакомой конструкции. Карабины стояли аккуратной пирамидой.

Сам охотник беседовал о чём-то с раненным в бедро террористом, прислонив его спиной к сосне, так, чтобы он постоянно видел своих убитых товарищей.

«Психолог, дедуля, – одобрительно подумал Майор. – А вот с разговорами поторопился. Тут можно такое узнать, что мне же тебя и списывать вчистую придётся».

И он торопливо двинулся к беседующим.

– Что у нас тут новенького? – спросил он, подходя к собеседникам, будто отлучился на минуту.

– Да ни хрена он не знает, – категорически заявил дед, одетый в куртку убитого и поблёскивавший лысиной, так как знаменитый треух висел и сушился на кусте. – Только есть тут одна закавыка. Он говорит, что их старший разговаривал с кем-то по радио, сказал, что всю информацию по маршруту перебрасывает на прииск, и в разговоре упомянул Ляму.

– Получается, что ваш Ляма в этом деле замазан. Тем более тебя следить за ними снарядил.

– Думаю, тянут дурака втёмную. Зачем бы ему иначе меня отправлять? Хотел побольше узнать да выторговать себе чего.

– И такое не исключаю, но давай мы сначала к Ляме прогуляемся. Подождёт нас шаман. Только что со всем этим барахлом делать? – Майор кивнул на лежащие тела.

Старик почесал затылок, что-то про себя прикидывая.

В этот момент со стороны лежащего раненого главаря группы раздался стон.

– Что, пришёл в себя, дружочек? – подойдя к нему, усмехнулся Майор.

Раненый начал ругаться, при этом среди знакомых русских выражений проскакивали слова на непонятном языке.

– Да ты у нас ещё и иностранец? – пытаясь запомнить слова, делано удивлённо спросил разведчик. – Ты только скажи, в какое посольство позвонить, – он вытащил из кармана мобильный телефон, – мы тут же тебе и вертолёт, и консула с послом организуем. Не имею привычки всяческие конвенции нарушать.

– Я воин Аллаха, он и только он может решить мою судьбу.

– Ну вот, хоть что-то сказал. Ваххабизмом запахло. Тут уж извини, с вашим Аллахом у меня связи нет. Тут я за него, и что-то мне подсказывает, твоё место после того, как я тебя повешу, будет вон в том сортире. – И Майор указал на болото.

– Врёшь, неверный, Аллах призвал меня к себе, и я буду в раю.

Движение Майора было молниеносным. Удар в висок раненого был точен, но не силён. Голова главаря слегка откинулась, но между губ проступила пена.

– Пора менять профессию, – выдохнул Майор подошедшему Митричу.

– Что так? Шустёр ты. Всё как положено вышло.

– Яд у него был во рту, а я не проверил. Теперь только своему Аллаху всё и расскажет.

– Вовремя его Аллах к себе прибрал. Начальству своему доложишь, пристрелил, мол, его Митрич – и всех делов. Что с меня взять, с убогого. Лицензию тепереча, конечно, не дадут, ну да как-нибудь перекантуюсь.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});