Возвращение императора - Аллан Коул

Обстановка все более накалялась. Команда перестала жаловаться вслух, люди ходили угрюмые. Они собирались по двое-трое в коридорах и пустующих помещениях, очень тихо беседуя друг с другом. Эти беседы могли быть лишь об одном: либо об убийстве, либо о мятеже. Либо о том и другом сразу.

Рашид, прячась за большим котлом, пытался следить за такими группками и подслушивать. Как он понял, заводилами были трое. Сначала они скрывались в тени, но потом ему удалось их выследить. Один был из той компании свободных от вахты, которые недавно напали на Рашида. Все, что интересовало Т'Орстена – так его звали, – это буза; он провозгласил, что главным актом его представления станет буза на камбузе. Он мечтал мелко-мелко нашинковать корабельного повара, лишь только представится удобный случай.

Вторым вожаком было существо женского пола, драчливое от природы, по кличке Хулиганка. Бедняжка чувствовала себя несчастной оттого, что Моран сильнее и дерется больнее, чем она.

Третья приводная пружина, тоже слабого пола, была устроена посложнее. Техник-моторист Питкэрн. Она старалась не отличаться от других, и в большинстве случаев ей это удавалось. Но Рашид распознал нотки некоей образованности, звучавшие в ее речи. Он стал обращать внимание на женщину, и это было замечено.

Как-то раз Рашид наткнулся на нее, когда выходил из своей каюты.

– Я хотела бы поговорить с тобой насчет обеда, – начала она и указала на переговорное устройство.

– Все в порядке, – ответил на ее знак Рашид. – Моран или кто-то другой вставил туда индуктивный датчик, но теперь он больше не действует.

– Не слишком ли умно для работника котлетного фронта?

– Почему? Просто осторожность...

– Член ПДТ?

Рашид отрицательно покачал головой:

– "Гороховые Линии" не нанимают членов профсоюза. По крайней мере, тех, кто хвастается профбилетом.

– Вроде тебя?

– Трудновато оставаться активистом, сидя на берегу пару лет. Кроме того, в тех местах, где я работал, организация профсоюза была немного рискованной затеей.

Любопытство Рашида в отношении Питкэрн было удовлетворено. Профсоюз докеров и транспортников, сокращенно ПДТ, переживал трудные времена. Он был известен как воинствующая, необъяснимо агрессивная организация. Задыхающаяся экономика Империи давала начальству все возможности не только навязывать любому нанимающемуся в космопорт контракт с обязательством неучастия в профсоюзе, но и составлять черные списки профактивистов и организаторов.

– Я вот о чем хотела поговорить... Все это дерьмо больше невозможно терпеть, – произнесла Питкэрн. – Если Моран не забьет нас до смерти, так Джарвис с перепою наведет корабль прямым курсом на черную дыру.

– Бунт – не самое лучшее средство исправить положение.

– Никто о бунте и не говорит. Пока.

– А какие еще варианты у вас... у нас имеются? Я не вижу, чтобы какая-нибудь согласительная комиссия выглянула из норы, где она прячется.

– Ишь какой шустрый, – усмехнулась Питкэрн. – Просто люди еще не созрели для этого.

– И сколько же человек входит в комитет по претензиям?

– Десять. С тобой будет одиннадцать.

– Неплохой старт. Но на деле с нами слишком немногие. Поднять черный флаг – значит лишиться выбора. Особенно если в борьбе будут убиты или выброшены за борт офицеры. Начальство непримиримо относится к таким вещам. На нас объявят сезон охоты – бессрочный сезон, и в конце концов мы все спляшем на рее.

– Ты так говоришь, будто уже разок пробовал.

Рашид открыл было рот, чтобы сказать: "Ну да, окало тысячи лет тому назад", – но осекся. Откуда, к черту, это все прет? Он же не Мафусаил.

И он ответил иначе:

– Приходилось читать... Ну ладно, допустим, такого логического завершения не будет, мы победили, дерьмо сгинуло. Что дальше? Корабль в наших руках. На борту примерно половинный запас горючего. И еще груз. Что это нам даст? Наша калоша плохо подходит для занятия контрабандой, а единственное место людей, вставших на путь пиратства, – мультфильмы.

Рашид помолчал, затем продолжил:

– Положим, мы направились в гавань контрабандистов и сумели ее найти. Что делать с кораблем и грузом? Или того лучше: что это будет за место? Какая дыра? Пустыня с каннибалами или что-то наподобие, где мы наконец подвесим Морана вверх тормашками, уйдем с корабля и заживем припеваючи с тем барахлом, что привезли?

– Да, любопытные вопросики, – произнесла Питкэрн после раздумья. – Нам нужно больше денег. С тем, что мы имеем сейчас, ничего не выйдет. Проблема – как не попасть впросак, не сойти с ума... Да еще кровь на корабельных переборках...

– Ты носишься со своим профсоюзом, как... Всего лишь двенадцать болванов. Мне кажется, у тебя не будет особых проблем, удерживая их под каблуком, – сказал Рашид.

– Какое-то время, – кивнула Питкэрн, – я смогу это делать. Однако не вечно же они будут такими послушными. Нам нужна дополнительная информация, и побыстрее.

Четверо корабельных суток спустя новая информация появилась. Портом назначения был Каиренс, а точнее, его столица – Дьюсабл.

– Скверно, – заключила Питкэрн. – Я вела там оргработу. Минут двадцать. Если в этой проклятой планетной системе и есть хоть один сравнительно честный работяга, то мне он не встретился... или она, или оно. Да вдобавок у них страшное засилье праведности. Если мы покинем корабль в этих местах, то сядем на мель и просидим долго-долго. Тебе известно что-нибудь о Дьюсабле?

Рашид почти уже сказал "нет", но осекся, потому что совершенно неожиданно почувствовал, что знает чертову тучу всяких разностей про Дьюсабл и его общественное устройство. Правда, он никак не мог вспомнить, был ли он когда-нибудь в Капроне или читал о нем...

– Знаю немного, – соврал он. – Так, чуть-чуть. Теперь очень неплохо выяснить, что за груз мы везем.

– Я спросила у Морана и схлопотала по зубам.

– Боги помогают лишь тем, кто сам себе может помочь.

– Ну и молись своим богам! Что касается меня, я придерживаюсь Джека Лондона. Мы потихоньку пройдем сквозь шлюз, заблаговременно отключив сигнал тревоги. Моран будет пялиться на негорящую лампочку, а мы побудем снаружи, пока не придумаем, как добраться до места, где есть воздух.

– Шлюзовой сигнал отключен уже с неделю. Я точно знаю, что по крайней мере один скафандр не протекает, и прямо сейчас проверю второй.

– Здорово! Просто отлично. Сначала "подслушка", теперь шлюзовой сигнал тревоги... Да ты не кок, а шпион экстра-класса! Хорошо. Сейчас первая вахта. Моран дрыхнет, как труп, и будет спать, если никто не станет ломиться в его каюту.

Тихо, как только могли, они пробрались в воздушный шлюз. Рашид сморщился от режущего уши свиста воздуха и воя привода крышки люка. Беглецы вылезли наружу, стараясь не греметь подошвами присосок по корпусу. Питкэрн нацелила приспособление для метания кошки и спустила курок; фал зацепился за поперечную балку. Перебирая по веревке руками, они добрались до грузового отсека и залезли внутрь, затем открыли забрала, разыскали ломики и принялись за распаковку.

– Благослови меня, проклятую, пресвятая Матерь Божия! – ахнула Питкэрн, когда они победили крышку первого ящика. – Значит, есть на Дьюсабле кто-то, на кого праведность не давит.

Трюм был набит роскошными товарами: деликатесы, ликеры, дорогие вина... Целый ящик с драгоценностями.

– А нас держали на помоях, когда все это было рядом! Я уж постараюсь не упустить счастье! Сорву маску с Морана и дам приказ о его изгнании с борта. А дальше?

– Интересно... – Рашид осматривал коробки. – Обрати внимание: нигде нет имени заказчика, ни на одной наклейке. Только лишь "Согласно инструкциям по перевозке, данным капитану".

– Ну и отлично. Так что же дальше делать-то?

– Наверное... Я думаю, бунтовать.

– Теперь это действительно легко устроить. А что мы сделаем с товаром? Контрабандисты неплохо заплатят за такое.

– Может, это и вариант. Сначала бунт, вопросы потом.

* * *

Бунт прошел безболезненно – в широком смысле этого слова, конечно. Приказы Рашид получал четкие и ясные, потому что из двенадцати заговорщиков действовали лишь четверо – те, которые неокончательно свихнулись.

С Джарвисом все вышло просто. Хулиганка, когда была ее вахта на мостике, дождалась, пока капитан не утомится торчать в форменном кителе, увешанном тяжелым оружием, и не повесит свою амуницию на гвоздь... В тот же момент Джарвиса и приложили. Точнее, к затылочной части черепа капитана, туда, где расположен продолговатый мозг, был с известным размахом приложен кусок мыла, засунутый в чулок. Кэпа отнесли в каюту и, поискав там оружие и взяв запечатанные инструкции по перевозке, заперли.

Моран потребовал чуть большего напряжения сил. Одна из служащих, избранная на это дело за худобу, замаскировалась под трубопровод, проходящий над дверью в каюту Морана. Когда тот, разбуженный по вызову на вахту, выходил из своей каюты, она прочла короткую молитву и свалилась ему на голову. Взрыв брани, происшедший прежде чем Моран собрался размазать "наживку" по всему коридору, дал Рашиду, Питкэрн и Т'Орстену достаточно времени, чтобы упаковать Морана в сеть. Как-то случайно вышло, что в борьбе старпома ударили киянкой по голове, и Моран отключился.