Веспасиан. Трибун Рима - Роберт Фаббри

Как и ожидала Тертулла, преторианцы нагрянули в усадьбу. Хозяйка держалась любезно и предупредительно, и час спустя гвардейцы уехали, убежденные, что в доме нет никого, кроме чудной старухи, представляющей угрозу разве что для самой себя и своих многострадальных рабов.

Веспасиан смотрел на свою восьмидесятисемилетнюю бабушку, которую преторианцы сочли выжившей из ума. Она была одним из последних очевидцев одного из самых бурных периодов истории. Память пожилой римлянки не притупилась, позволяя ей отвечать на град вопросов внука. Тертулле приходилось встречаться с Помпеем, слышать выступление Цезаря, видеть Клеопатру, приезжавшую в Рим в качестве гостьи и любовницы Юлия. После убийства Цезаря она в этом самом доме укрывала Марка Брута, в то время как легионы Антония спешили по Аврелиевой дороге на север, чтобы сразиться с войсками другого заговорщика, Деция Брута. На следующий день Тертулла поцеловала на прощание мужа, отплывающего вместе с Марком Брутом в Грецию, где Кассий собирал армию республиканцев. Десять лет спустя, уже вдовой, она и ее единственный сын, будущий отец Веспасиана, смотрели с высокого берега на северную эскадру, плывущую в расположенный на восточном берегу Италии Брундизий. Оттуда кораблям Октавиана предстояло отправиться в решающую битву под Акцием, которая покончит с Антонием и его возлюбленной Клеопатрой и отдаст всю империю в руки одного человека – Октавиана, императора Августа…

Со стола уже убрали, оставив только сосуд с вином и воду. Масляные лампы мерцали от сквозняка – это завывающий снаружи ветер запускал свои пронырливые пальцы внутрь дома. Шум веселой пирушки, затеянной Магном и его дружками, по временам перекрывал рокот бури с дождем, бушующей на море. «Братья перекрестка» коротали дни в разъездах по имению, прикрываясь необходимостью следить за патрулями преторианцев, но на самом деле предаваясь охоте. По вечерам они жарили добычу, упивались вином, а затем отправлялись в кровать, прихватив понравившуюся из числа рабынь.

– Военная мощь подменяет не только силу закона, – ответила Тертулла на вопрос внука, потягивая вино из любимого кубка. – Тиберий был приемным сыном Августа, поэтому имел право наследовать, хотя многие предпочитали Германика. Поддержка армии помогла ему реализовать это право. Будем надеяться, что в свою очередь его наследник сможет рассчитывать на подобную лояльность войск.

Стук в дверь прервал разговор. Вошел Аттал, мокрый и взъерошенный, держа в руках кожаный футляр для свитка.

– Что, снова свалился в имплювий? – с притворным изумлением спросила хозяйка.

– Если бы ты не упражняла с таким усердием и без того развитые мускулы на держащей чашу руке, – огрызнулся управляющий, снимая мокрый плащ и передавая его рабу, – то могла вспомнить, что сама послала меня в порт узнать, не прибыл ли корабль.

Через день после визита преторианцев Аттал был отряжен в Козу с заданием найти купеческое судно, готовое без лишних вопросов принять на борт пассажиров до Генуи. В тот же вечер он вернулся с вестью, что нашел шкипера, запросившего непомерную цену в двести пятьдесят денариев. Корабль шел в Остию, но как раз сегодня должен был вернуться в Козу.

– Ну? – спросил Веспасиан, втайне надеясь, что погода вынудит его задержаться здесь еще на пару дней.

– Корабль пришел сегодня после полудня, прежде чем поднялся ветер. Если к утру буря стихнет, капитан велел быть в третьем часу дня на берегу.

Юноша не смог скрыть огорчения.

– Знаю, господин, что ты предпочел бы отправиться раньше, – заявил Аттал, явно неправильно истолковавший недовольство молодого человека, – но боюсь, тебе придется пару лишних часов выдерживать пытку ее словоохотливыми, но крайне путаными воспоминаниями.

– Ты-то откуда можешь знать, что они путаные, старый сатир? – ухмыльнулась Тертулла. – Ты ведь не слышал ни слова из сказанного мной с того самого горестного дня, когда я тебя купила.

– Что? А, это из конторы портового эдила, – отозвался Аттал, вручая госпоже кожаный футляр. – Какое-то новомодное устройство. Если снять крышку, то…

– Ступай-ка отсюда, присоединись к своим дружкам, – Тертулла рассмеялась, замахнувшись на управляющего тубой.

Аттал вышел, заговорщицки подмигнув Веспасиану.

– Что это такое, Тут? – спросил юноша, пока бабушка доставала свиток из футляра.

– Письмо от твоего отца, – ответила та, разворачивая пергамент.

Пока Тертулла читала, Веспасиан потягивал вино и вспоминал разговоры, которые они вели в последние дни. Мудрая наставница помогла ему сформировать мнение и исправить погрешности в его представлениях о различиях между двумя политическими системами: республиканской и имперской. Она показала, как свобода, которой наслаждался гражданин в годы республики, постепенно размывалась вместе со становлением Рима как колониальной державы. Армия перестала представлять собой соединение нескольких легионов, в ряды которых вставали простые крестьяне, собранные на сезонную военную кампанию неподалеку от дома. Завоевания в Греции, Азии, Испании и Африке подразумевали годы войны, в течение которых собирать урожай было некому. Вернувшись домой, солдат обнаруживал, что поля его заросли, а семья впала в нищету. Землю за бесценок скупал богатый помещик, а если воин был из арендаторов, его прогоняли взашей. Отсюда начался рост обширных имений, который они наблюдают сейчас. Эти поместья обрабатываются мириадами рабов, приток которых является следствием расширения империи. Разорившимся гражданам-солдатам не оставалось ничего иного, как подаваться в Рим. Там они образовали новый класс городской бедноты, перебивающийся со дня на день раздачами зерна и убивающий время на бесплатных зрелищах. Так происходила деградация некогда гордого сословия крестьян, сражавшихся за республику, основой которой они являлись.

Но легионы нуждались в солдатах, чтобы защищать приобретенные провинции и захватывать новые. Подати с завоеванных земель были велики, и Рим обогащался. Отсюда родилась идея создания постоянной профессиональной армии, сформированной из городской бедноты, не имеющей другого способа заработать на жизнь. И вот внуки тех, кто добровольно брал в руки оружие ради своей республики, теперь по двадцать пять лет тянули лямку в легионах, побуждаемые платой и перспективой получить после окончания срока службы земельный участок. Теперь они были верны не государству, которому ничем не были обязаны, а своему полководцу. За ним они шли и от него ожидали обещанного надела и шанса на достойную жизнь после отставки.

Новая система породила столкновение воль между сенатом, которому была ненавистна мысль расставаться с землей, и военачальниками, стремившимися устроить своих ветеранов. Получив обещанное, солдаты оставались верны своему полководцу, будучи обязаны ему всем. Весы власти качнулись от сената в пользу военных, которые собирали под своим началом огромное количество клиентов, готовых встать по первому слову, если ревнивый сенат ущемлял достоинство или ограничивал амбиции их патрона.

Когда полководцы начали оспаривать верховенство друг над другом, начались гражданские войны, приведшие к полувековому хаосу. Сенат раскололся, авторитет его стал чисто номинальным. В итоге порядок был восстановлен единственным логичным способом – сосредоточением власти в руках одного человека. Республика пала жертвой собственного успеха – она создала империю, но не смогла контролировать ее. Веспасиан понял: чтобы управлять империей, требуется император.

– Как понимаю, Азинию удалось благополучно вывезти твоих родителей из Рима, – сообщила Тертулла, откладывая письмо.

Юноша очнулся. Он со стыдом поймал себя на мысли, что едва ли хоть на минуту вспомнил об отце и матери за все время пребывания у бабушки.

– Рад это слышать.

– Азиний попросил твоего отца написать мне в надежде, что предупреждение поспеет вовремя: тебе не следует ехать в военный лагерь в Генуе.

– Но почему? Я ведь отправляюсь во Фракию!

– Из своих источников бывший консул прознал, что гвардейцы ищут военного трибуна, едущего в Геную на пути в Девятый Испанский, квартирующий в Паннонии. Преторианский трибун Макрон и легионеры когорты городской стражи поджидают его.

– Как же мне быть? Добираться до Фракии своим ходом?

– Драгоценный мой мальчик, если ты собираешься командовать людьми, тебе следует набраться разума. Ты спросил у меня совета и в ту же секунду высказал дурацкое предположение. Ключ к успешной карьере командира лежит в умении немедленно находить выход из сложной ситуации. Быстро принятое верное решение возвышает тебя в глазах подчиненных. Они будут уважать тебя, даже любить. Но самое главное – следовать за тобой и поддерживать. Так вот и скажи, что следует предпринять.

Веспасиан задумался.

– Выждать, пока колонна пополнения не покинет лагерь, следовать за ней пару дней с целью проверить, нет ли среди легионеров преторианцев, после чего присоединиться на марше.