Куда Уехал Цирк. Дорога-3. - Елена Лоза

обожаемой им жене, вдруг резко смолкло. Издали нарастал стук копыт довольно большого конного отряда.

- Охти! - повитуха вытянулась в дверях, прижав руку к груди. - Индейцы! И наш пастор!

Из-за поворота улицы на небольшую площадь, вытягивался отряд индейцев. Первым ехал Красный Ходок, так незаметно исчезнувший утром. Пастор, бежавший через площадь, остановился, оглянулся на своих прихожан, потом на придержавший коней отряд. Он выпрямился, раскинул руки, отчего стал похож на драное черное пугало, и заговорил. Не закричал, возвышая голос, а заговорил глубоким, хорошо поставленным голосом, употребляя всю свою выучку и весь свой талант. Не будь здесь ходоков, сумевших соединить свои способности для нейтрализации воздействия, его паства пошла бы за ним снова, как послушные бараны.

- Людской суд для меня ничто, - вещал между тем пастор. - Господь наш - мой высший судия. Он сохранил в целости мою церковь от козней дьявола, наславшего ураган. Он обережет меня, и лишь он даст знак, что я грешен, - священник вскинул обе руки, закинув голову, уставился в небо.

Все, включая остановивших коней индейцев, посмотрели туда же. Над городом, сменив серую моросящую хмарь, повисла черная, с обвисшим брюхом туча. Белая, слепящая глаза, вспышка молнии, ударившей в землю и исчезнувшая в ней черная фигура. Пушечный раскат грома и упавшая на землю, как занавес на сцену, стена воды поставили жирную точку.

Народ, спасаясь от ливня, сверкающих молний и вновь поднявшегося ветра, ломанулся внутрь помещения. И кое-кому это даже удалось, остальных завернула повитуха, вооруженная веником. Она гаркнула, отправляя всех в соседний дом таким голосом, что вздрогнул даже Ло за занавеской, отделяющей операционную от основного помещения.

- Ганс, - прохрипела роженица пересохшими губами.

Ганс мокрый и грязный тут же нарисовался рядом, да еще и попытался обнять жену. Ло мгновенно вклинился, между решившими воссоединиться супругами. Был обнят, выпачкан и выруган, после чего его решили отодвинуть с дороги, как нежелательное препятствие. И как же был удивлен здоровый мужик, когда этот пухляк выпер его в общий зал и даже не запыхался. Что такое имбецил септический, олигофрен клинический и что-то заковыристое про хроническую диарею, понял только местный док. Остальные слушатели сильно зауважали - доктор, а так лихо ругаться умеет!

Когда прибыл цирковой караван, в городок въезжать не стали, остановились в сторонке и повыше от реки. Джонатан скомандовал трем стажёрам ждать в лагере. На их хоровое возмущение холодно напомнил, что они на задании и приказы не обсуждаются. Для полного понимания приказал подумать: почему именно их оставляют в лагере, и с какой целью. Вечером доложить результат размышлений, можно один на троих.

Посмотрели вслед уходящим, повздыхали и направились распрягать лошадей, удивившись, почему этим еще не занимаются братья Джей.

- Вы что это делаете? - недовольно поинтересовался Федор Артемьевич, выглядывая из фургона.

- Лошадей распрягаем... - машинально ответил Дени и уставился на тех самых братьев, несущих попоны.

- Да, не зря таких, как вы, называют гринхоны (зеленые)! - директор от полноты чувств даже хлопнул себя по ляжке. - Куда распрягать?!! Вы знаете, как нас тут встретят?!! Да, может, убираться придется вскачь! - еще раз смерил осуждающим взглядом обескураженную троицу и приказал: - Помогайте лошадей обиходить и сумки с овсом им под морды навяжите. А ты, девица, - он ткнул пальцем в Эни, - марш на кухню, там все бабы пироги делают, кого, сколько, когда и как кормить, не угадаешь...

- Вот поэтому нас и оставили, что можем приказ издали принять ...

- И передать, и проследить... - высказали предположение Эни и Дени.

- Для этого и вас двоих было бы достаточно! А я тут причем? - возмутился Сонк.

- А тебя для солидности, - хихикнули паршивцы. - Нас могли и не послушать!

От помощи на кухне ребятам увильнуть не удалось, хотя Дени и Сонк и не особо сопротивлялись. Только ворчали, сомневаясь - а понадобится ли кому-то такое количество пирогов.

- Да и не понадобятся, так нечто сами не съедим?! - вдруг возмутилась черная повариха. - Не сейчас, так опосля, замороженные они долго хранятся.

Молодая женщина очень быстро привыкла к удобству невиданной ранее техники и спокойно с ней управлялась. Не думала больше креститься и делать оберегающие от злых духов знаки, как было сначала. Она выглянула из двери и фыркнула, в залитой водой траве у берега реки резвились ящерки. Перекидывались мячом, весело шипя и свистя.

- А-а-а! Вам с яшперками поиграть хочется? Так идите! Сами справимся.

- А ну, стоять! - прикрикнула на рванувшую с места молодежь Зара. - Куда понеслись? Чешуйчатые сполоснулись, да и чистые. А вы как угваздаетесь вусмерть, скока мыться будете?! - покачала головой, хотела еще что-то сказать, но тут громыхнуло так, что повариха Таня аж присела. И почти сразу дверной проем завесился полотном из сплошного потока воды. Сквозь него было видно, как размытыми силуэтами радостно скачут и кувыркаются Фен и Шен. Вот уж кому такая мокрядь была в радость.

- Сонк! Реку выше поселка завалило деревьями, там вода собирается. В такой ливень может прорвать запруду.

- Сейчас ящерок загоню, - закивал молодой индеец, забывая, что собеседник его не видит.

Ящерки загоняться домой не желали, на вызовы по внутренней связи не реагировали. Вода, игра и совместная радость загнали их в эйфорию. Тем более, скользить на животах с небольшой горки, по залитой дождем траве, расплескивая носами воду, было так увлекательно. Дени и Сонк переглянулись и стали молча раздеваться. Хотели поиграть? Получите! И даже расписываться не требуется.

***

Пока индейцы, приглашенные Джонатаном, и ходоки добрались до циркового лагеря, все вымокли до нитки. Марье и зонт не помог - всего-то голова сухая осталась. А вот нарисованные на нем косящие во все стороны огромные глаза вызвали смешки даже у индейцев. Подъехавшие гости смогли наблюдать интересную картину. Два почти голых парня, то и дело оскальзываясь, гоняются по залитому водой лугу за двумя огромными ящерицами. Парни шипели, судя по интонации, ругаясь, а ящерки, весело свистя в ответ, показывали розовые языки. Желчь мог поспорить на что угодно, что все четверо очень хорошо понимают друг друга.

- Прекратить! - гаркнул по связи Джонатан, и четверо на лугу застыли столбиками, таращась на приезжих. Ящерки бочком засеменили к своему террариуму на колесах. Парни разинули рот на Красного Ходока, спокойно восседающего под большим черным зонтом. Зонт держала сидящая за его спиной Марья.

- Рот