Глубокое погружение / In too deep - Роника Блэк

Адамс продолжала пристально смотреть на нее, лишь слегка откинулась на стуле. Ее губы дрогнули, словно она пыталась сказать что-то, но затем передумала. Она не находила слов, и Эрин решила позволить ей сорваться с крючка. 

"Я - писательница". - Она дождалась, пока слова не проникли внутрь барьера, что внезапно возник между нею и странной темноволосой женщиной, пока та снова наполняла их бокалы. 

Адамс прочистила горло и положила ладони на стол. - "Я сожалею, если оскорбила тебя, узнав твой телефонный номер". - Слова были сказаны мягко, но настоятельно и Эрин увидела в ее глазах штормовое предупреждение. Не слишком много людей говорили Адамс подобные вещи, и было вполне возможно, что те, кто это сделал, уже мертвы. 

"И мой адрес". – Эрин немного усилила давление. 

"Что, извини?" - Адамс была в замешательстве или симулировала, что была. А может быть, проверяла, как далеко та готова зайти. 

"Ты ведь выяснила не только мой телефонный номер, но и адрес…" - Она пристально посмотрела на Адамс и увидела, как из ее глаз исчезли штормовые облака, превратившись в лед. 

Пауза затягивалась, но, помолчав немного, Адамс все же произнесла: "Я сожалею".

Извинение, очевидно, с трудом давалось женщине, и Эрин стало интересно, а не впервые ли в своей жизни она сделала это. 

Эрин опустила глаза под слишком жгучим взглядом. Может быть, она нажала на Адамс слишком сильно? Один из мужчин, тот, что без колпака, вернулся и забрал тарелки с салатом. Тишина была невыносима, и Эрин понимала, что нужно что-то предпринять: "Извинение принято, ок?"

Но взгляд синих глаз был ледяным, без намека на потепление.

"Я должна сделать вывод, что я тебе небезразлична? В конце концов, не зря же ты потратила свое время, чтобы найти меня, и теперь все это…" - Она показала рукой на сложно сервированный стол. 

"Я ОЧЕНЬ интересуюсь тобой". - Пристальный взгляд Адамс давил по-прежнему, а голос пугал, но лед в ее глазах, наконец, начал исчезать. 

"Ты всегда идешь таким длинным путем к женщинам, которыми интересуешься?" - спросила Эрин, поставив локти на стол и удобно расположив подбородок на своих руках. 

"Обычно нет". - Женщина сидела неподвижно, уверенно глядя ей в глаза. 

"Ты хочешь сказать, что я – нетипичный случай в твоей практике?" 

"Что-то вроде того…" - Уголок рта Адамс дернулся в игривой усмешке. 

Эрин облегченно выдохнула, радуясь, что не задела ее. Но, только обезопасив себя, она решила, что должна попробовать объясниться. 

"Я - очень замкнутый человек, Лиз". - Она говорила мягко, но строго. - "И вся эта роскошь – не совсем то, чем меня можно заинтересовать".

Адамс немного сдвинулась на стуле: "Я усвоила урок". 

Мужчина в колпаке шеф-повара вернулся, гордо неся главное блюдо. 

"Пахнет восхитительно!" - Эрин улыбнулась, посмотрев на тарелку, поставленную перед ней. 

Он нервно растянул губы в улыбке, гордясь своим созданием. - "Это - мой фирменный цыпленок по-гавайски. Основной компонент – куриная грудка, замаринованная целиком по моему собственному секретному рецепту, жареная на гриле и украшенная свежим ананасом и сладкой красной перечной смесью". 

"Ничего себе". - Эрин отрезала кусочек и проглотила его. - "Mмм… Вкусно". 

"Леди, наслаждайтесь". - Он слегка поклонился и вышел из комнаты. 

"Я рада, что ты любишь поесть". - Казалось, Адамс снова расслабилась. 

"Шутишь? Да это лучшее, что я ела за долгое время". - Она знала, что говорит слишком возбужденно, но не сомневалась, что потребуются некоторые усилия, чтобы снова вернуть теплоту Адамс. 

Какое-то время обе наслаждались уютной тишиной. Эрин ела больше, чем Адамс, которая жевала медленно и сосредоточенно. Она снова наполнила их бокалы вином, и Эрин подарила ей благодарную улыбку. 

"Ты испортишь меня». - Она должна была заставить неумолимую женщину, заговорить снова. 

"Я делаю это с удовольствием, поверь". 

"Итак, почему ты так заинтересовалась мной? " 

Адамс отложила вилку, и посмотрела на Эрин; в глазах ее снова мелькнул огонек. 

"Честно?" 

Эрин кивнула. 

"Хорошо. Для начала - твоя внешность. На тебя оооочень приятно смотреть". - Последнее замечание было произнесено глубоким, бархатным голосом. 

Эрин почувствовала, как запылали ее щеки в ответ на подобное внимание. Лесть затрагивала ее, невольно заставляя реагировать ее тело, по которому тот час побежали мурашки. 

"Но, после того, как я поговорила с тобой, я заинтересовалась еще больше". 

"Еще больше?" - Она пригубила вина. 

"Ты не похожа на большинство женщин". - Адамс откинулась на стуле, сосредоточенно глядя на Эрин. - "Тебе нужно что-то иное, кроме бессмысленных танцулек или показных денег и власти". - Она подалась вперед. - "Ты требуешь бОльшего".

Эрин отвела глаза, продолжая потягивать вино. Кажется, Адамс с головой влюбилась в Кэтрин Чандлер. Эндерсон была права. Неуловимость Чандлер оказалась движущей силой, заинтриговавшей владелицу клуба. 

"Я надеюсь, что я не слишком тебя шокирую". - Адамс вручила свою тарелку молодому человеку, который вошел, чтобы забрать их. 

"Нет, нисколько. Все прекрасно". – Эрин хотелось думать, что ее реплика прозвучала спокойно и равнодушно. 

"Десерт будешь?" - спросила ее Адамс. 

"О, черт возьми, я не знаю". 

"Возможно, один кусочек?" 

Эрин вздохнула и засмеялась. - "Ты выкручиваешь мне руки". 

"Мы поделим десерт", - сообщила Адамс мужчине в белом. Она поднялась и подошла к Эрин, подтянув свой стул, чтобы сесть к ней ближе. - "Я подумала, возможно, после того, как мы поедим, мы могли бы поплавать". - Предложение было произнесено вскользь, как бы между прочим, Адамс старалась вести себя осторожно, чтобы ничем не спугнуть гостью. 

"У меня нет купальника".

Адамс подняла бровь в своей классической озорной манере. 

"О, нет! Нет! Даже не думай об этом!" 

Адамс беззаботно рассмеялась и сжала руки Эрин, пытаясь успокоить ее. - "Я шучу. У меня есть дюжина купальников. Несколько из них совершенно новые, никто их никогда не носил". 

Эрин подумала о вентиляторе для себя, чтобы охладить горячую кровь, которая, внезапно, прилила к щекам. Мысль о купании с полуобнаженной Адамс заставляла ее сердце учащенно биться и быстрее гонять кровь по венам. Образ нагой Адамс, ныряющей в тропический рай на заднем дворе, возбудил и завел ее. Это, определенно, не совсем то, что она должна была ощущать, выполняя задание.