Неправильная училка - Елена Гром

— Я же сдохну от перевозбуждения.

— Я чуть-чуть, ладно? — оттягиваю его боксеры и тут же получаю по щеке пружиной твердой головки. Горячей. Гладкой. Твердой. Касаюсь язычком самого центра, вкушая прозрачную солоноватую капельку, смотря, как пульсирует его плоть в моих руках.

Платон все порывается схватить меня, но я толкаю его на подушки, заставляя лежать и не двигаться. Потому что хочу в полной мере почувствовать, что такое делать минет. Он вечно не дает мне ничего сделать. Сразу тянет вверх и вторгается, чтобы скорее испытать разрядку.

Возбуждаюсь только от того, как скольжу языком по венкам на твердой плоти, достигаю мягкой мошонки, прокрытой легкой порослью. Платон дергается, подушку на лицо опускает и воет в нее.

— Аврора, блять, я не могу.

— Терпи, — шепчу ему в член, обхватывая его рукой у основания. А потом беру в рот сразу и глубоко, стараясь создать плотными сжатием вакуум и начиная двигать головой как можно чаще. Только чувствую руку на своей голове, как вонзаю ногти в бедра. Патон в голос рычит, но на подушки откидывается, кулаки сжимает, бьет по кровати, пока я активно работаю языком, принимая член как можно глубже. Но Платон, конечно, не выдерживает. Поднимается резко, нажимает на голову так, что член входит в самое горло. Я вонзаю ногти ему в ногу до выступившей крови, но ему хоть бы хны. Он держит мне голову, пульсирует внутри меня, обильно заливая спермой.

Отпускает и смотрит, как остатки стекают по подбородку, а я утираю слезы.

— Ублюдок, просила же.

— Прости, малыш. Однажды я обязательно выдержу эту пытку твоим ротиком.

— Значит, вообще никакого больше минета.

— Ну вот еще, — сморит он мне вслед, а я иду к ванной, поднимаю его брошенную рубашку. — Аврора.

— Спи, давай, — закрываюсь в ванной, стираю вещи руками и только через час позволяю себе лечь под бочок к Платону. Он прижимает меня крепче и шепчет в висок.

— Завтра найду способ связаться с Андреем. Привезут книг, игрушек для пацана и стиральную машинку.

— Это ты так извиняешься? — шепчу радостно. Господи, стиральная машинка!

— Это я так говорю, что хочу повторения сегодняшней пытки… — поднимает он мою голову к себе за подбородок и смотрит в глаза. В темноте почти не разглядеть, но я все равно вижу какое серьезное у него лицо. — Люблю тебя.

— А я тебя.

Глава 31.

Платон не соврал.

Уже на следующий день в конце его рабочего дня приехали Андрей с Алиной.

И причем на каком-то фургоне. Кто бы мог подумать. Я сначала дико испугалась, даже за нож схватилась, когда за окном шум мотора услышала. Но голос Платона успокоил.

— Рор! Иди гостей встречай.

Нет, наедине с Платоном хорошо, да и сын не дает скучать, но как же я рада гостям. Я выбежала на крыльцо и радостно помахала, как всегда, красивой румяной Алине и как обычно серьезному Андрею. Выражение его лица вечно такое, словно он задачу решает.

Алина ко мне побежала обниматься, Мишку на руки тут же взяла. А мужики занялись стиральной машиной.

— А вы сами сможете ее установить? — не то чтобы я сомневалась, но все-таки людям, привыкшим за все платить сложно делать обыкновенные вещи, вроде сантехнических работ.

— Аврора, — Платон посмотрел так, словно прямо сейчас эту машинку на его спину на меня свалит. — Иди лучше жрать приготовь, а?

— Пойдем, пусть мужчины занимаются своими делами, а мы своими, — она опускает Мишку и несется в машину, где вытаскивает большую коробку. Андрей тут же ее отпихивает и сам берет ее.

— Хватит из себя самостоятельную строить.

— Не злись, Андрюш, ты же занят был.

Она пожимает плечами и идет в дом, где мы вместе распаковывает коробку с книгами и продуктами. Андрей к Платону пошел.

— Не знаю, что ты читаешь, собрала всего понемногу.

— Это прекрасно. Там кусок свинины? Может в духовке с картошкой запечь?

— Отлично. А я пока с Мишкой повожусь, не против?

— Только за, — киваю и начинаю заниматься готовкой с улыбкой слушая мирную болтовню Алины и Мишки. Тот радостно повизгивать и смеялся, пока она ему фокусы показывала.

— Как хорошо ты с ним ладишь, — улыбаюсь я, пока ставлю в духовку мясо с картошкой. — Хотя я ещё а прошлый раз заметила.

Их спальни слышится отборный мат, потом звон. Мы с Алиной переглядываемся, и я кричу:

— Помощь нужна?!

— Все нормально. — получаю в ответ натужное и мы с Алиной смеемся. Мишка подхватывает.

— Ты не представляешь, как я хочу своего ребенка. Ребенка от Андрея, — грустно вздыхает она и провожает взглядом убежавшего в комнату Мишку. Тот приносит ей рисунок. Один из многих, потому что особо заняться здесь кроме рисования нечем. — Ой, как красиво! Это мне, малыш? Спасибо!

— А что Андрей?

— Наверное это единственно из-за чего мы ругаемся, ну помимо его патологический ревности. Тогда я и уйти от него хотела из-за этого. Он женат же

— Я помню, ну так ты же не в брак его тянешь. Пусть сделает тебе ребенка, все равно ведь содержит.

— Ну так ему о том же твержу, а он мне начинает про карьеру свою, про ответственность, про жену… В общем тухляк. И прав у меня никаких. Сама ведь ему навязалась. Обещала не требовать ничего, а получается наглею.

— Так может уйти, найти другого мужчину? — предлагаю я осторожно… И на проем поглядываю. Вряд ли Андрей будет доволен таким предложением.

— Он мне столько дал, Аврора. Он спас меня, дал возможность учиться и развиваться… Я не стала шлюхой в каком-нибудь притоне… Да и пыталась ведь уйти, он потом меня неделю игнорировал, никогда ещё