Прекрасная обманщица - Патриция Гэфни

– Ты слизняк, жалкое подобие человека! Извозчицкий кнут по тебе плачет!

– Ты подала мне отличную мысль, Кэт. Думаю, это тебя следовало бы отшлепать.

– Трус! Подлец! Только попробуй, гнусный английский урод, и я…

– И что ты?

Бэрк отбросил одеяло и спустил ноги на пол. Кэтрин с визгом бросилась к гардеробной, в панике рванула дверь на себя, хотя та открывалась внутрь. Наконец она справилась с нею, влетела в комнату и с треском захлопнула за собой дверь, навалившись на нее изнутри всем телом. С трудом отдышавшись, она услышала смех Бэрка, который находился далеко от гардеробной. Он даже не встал с постели, чтобы догнать ее. Взглянув на свои трясущиеся руки, она почувствовала себя распоследней дурой.

* * *

– О, но неужели же… Господи, я думала, все умеют играть в триктрак! – несмотря на всю свою благовоспитанность, миссис Паркингтон не сумела удержаться от удивленного возгласа при виде такого странного отступления от общепринятых правил.

Кэтрин беспомощно пожала плечами.

– Я… просто не научилась, – солгала она, чувствуя себя незаслуженно обиженной.

Вот уже битых два часа она вынуждена была сидеть в малой гостиной и в униженном молчании слушать, как Бэрк и миссис Паркингтон обмениваются мнениями о самых разных предметах. Ей же приходилось делать вид, будто она ничего в них не смыслит. Она до смерти устала улыбаться, как кукла, выслушивая их рассуждения о последней опере Генделя,[20] о политике Уолпола,[21] о сатирическом таланте Хогарта.[22] Обо всем этом Кэтрин могла судить самостоятельно и уж ничуть не хуже (в этом она была глубоко убеждена), чем миссис Паркингтон. Но она не могла позволить себе высказать свои суждения вслух, оставшись верной образу Кэтти Леннокс, поэтому ей приходилось терпеть унижения, притворяясь невежественной дурочкой.

Еще больше ее раздражала необходимость сидеть сложа руки и наблюдать, как прямо у нее на глазах миссис Паркингтон напропалую флиртует с человеком, который, насколько ей было известно, являлся новоиспеченным мужем Кэтрин. А Бэрк ничего не предпринимал, чтобы ее остановить. Совсем напротив, он ловил каждое слово этой женщины с живейшим вниманием. Кэтрин вынуждена была признать, что миссис Паркингтон хороша собой, неглупа и образованна. Но так как каждое отпущенное ею глубокомысленное замечание, шутка или острое словцо выставляли саму Кэтрин косноязычной простушкой… честное слово, надо было быть святой, чтобы почувствовать симпатию к миссис Паркингтон, а Кэтрин отнюдь не считала себя праведницей.

Она бросила взгляд на юную мисс, Джессику Паркингтон, читавшую книгу у окна, и вновь ощутила укол зависти. Как бы ей хотелось в этот ненастный день тоже уютно устроиться где-нибудь в уголке с книжкой в руках, позабыв о войне за престолонаследие, а главное, о майоре Джеймсе Бэрке. Особенно о майоре Бэрке. Внезапно ощутив, что у нее нет больше сил молча наблюдать, как Бэрк и миссис Паркингтон приходят к сердечному взаимопониманию, Кэтрин извинилась и пересела поближе к Джессике.

Перебросившись с девушкой несколькими вежливыми фразами, она с любопытством спросила:

– Что вы читаете?

– Стихи, – шепотом ответила девушка, как будто немного стесняясь. – Сонеты Шекспира.

Кэтрин уже открыла рот, чтобы попросить взглянуть на книгу, но вовремя спохватилась, что по легенде ей не полагается уметь читать, и вместо этого принялась расспрашивать Джессику, оказавшуюся милым и кротким ребенком, о ее вкусах и пристрастиях. Так ей удалось выяснить, что Джессика несказанно рада возвращению домой после бесконечно затянувшегося визита к недавно овдовевшей тетушке.

– Джессика! – внезапно окликнула ее тетка.

Девушка умолкла, вид у нее был почти виноватый.

– Зачем ты морочишь голову бедной миссис Бэрк своей болтовней? Она так добра, что готова терпеливо выслушивать, как ты мелешь вздор.

Миссис Паркингтон снисходительно рассмеялась, а Джессика мучительно вспыхнула. Кэтрин прониклась жалостью к ней.

– Подойди сюда, дитя мое, сядь рядом со мной. Почитай нам свои сонеты, – предложила тетушка.

Джессика покорно поднялась, пересекла гостиную и села рядом с теткой. Бэрк сидел, небрежно откинувшись в кресле, и курил трубку, но его глаза, казалось, не упускали ни малейшей детали. Кэтрин забеспокоилась: не заметил ли он, как она потянулась за книгой Джессики.

– Прочти тот, что про любовь, Джесси. – Миссис Паркингтон улыбалась все так же снисходительно. – Ты знаешь, какой я имею в виду: там в каждой строчке только и речи, что про любовь.

Джессика снова вспыхнула и принялась перелистывать шелестящие страницы. Ее тетушка взглядом дала понять Бэрку, что, мол, ничего не поделаешь, приходится терпеть, и сложила руки на коленях, приготовившись слушать.

«Любовь моя, возьми мою любовь, забрав ее, не станешь ты богаче…» – начала Джессика с заученными интонациями школьницы.

Кэтрин про себя повторяла слова следом за нею, со щемящей тоской вспоминая свои собственные школьные годы. Как она любила эти сонеты! Жизнь в то время казалась такой простой… Все ее заботы сводились к тому, какое выбрать платье или как научиться делать наимоднейшую французскую прическу. Она вдруг позавидовала невинности Джессики. «Держись за нее сколько сможешь, – мысленно посоветовала Кэтрин, – один Бог знает, как много тебе суждено утратить вместе с нею!»

– Очень мило, моя дорогая. Быть может, миссис Бэрк окажет нам честь и прочтет один из своих любимых сонетов? – милостиво предложила миссис Паркингтон, когда Джессика закончила. – О, прошу вас, это доставит нам всем огромное удовольствие! – добавила она, когда Кэтрин пробормотала какой-то невнятный отказ.

– Мне бы не хотелось, – уже тверже повторила Кэтрин.

Но чем решительнее она отказывалась, тем упорнее настаивала миссис Паркингтон.

– Нет, в самом деле, вы ни в коем случае не должны уклоняться. Это было бы не по правилам. Потом я прочту, а потом, может быть, и майор Бэрк нас порадует своей декламацией?

Опять она принялась флиртовать с Бэрком, кокетливо потупив глазки и трепеща ресницами.

Кэтрин почувствовала, что начинает краснеть. Она не знала, что еще сказать. Отказываться дальше было бы невежливо и неприлично, но признаться этой красивой и образованной женщине, что она не умеет читать, было бы слишком унизительно!

– Да-да, прошу вас, – присоединилась к уговорам Джессика, еще больше усугубив неловкость.

Кэтрин украдкой бросила взгляд на Бэрка: он следил за нею с выжидательным, немного задумчивым выражением. Джессика тем временем положила книгу ей на колени. Кэтрин взяла ее, словно какой-то посторонний предмет, назначение которого было ей неизвестно, и подняла расстроенный взгляд, собираясь заговорить.