Запретная механика любви (СИ) - Петровичева Лариса

Джейми снова вздохнул и, отстранившись от своей няни, погладил ее ладошкой по щеке. Гиневра поймала его руку, поднесла к губам, и мальчик заулыбался — от его улыбки что-то вздрогнуло у Дерека в груди. Будет ли Джейми так же класть голову на плечо своей няни, если Гиневру изменит какой-то улучшенный блок, сделает ее более кукольной и менее живой?

На какое-то мгновение Дереку показалось, что он где-то подхватил легочный жабс — все тело сделалось неповоротливым и чужим, суставы налились зудящей болью.

— Меня зовут Дерек Тобби, я первый помощник руководителя инквизиционного департамента, — отрекомендовался он. — Пусть ваш хозяин зайдет ко мне сегодня ближе к вечеру, я буду на месте.

Гиневра понимающе кивнула. Сейчас Дерек видел в ней не драконий бархат и пыльцу фей, а что-то намного больше. Хилингер не придет — прибежит, когда няня расскажет ему обо всем, что случилось. Дерек словно бы нащупал нить во тьме и теперь надеялся, что сможет раскрутить ее так, что она вытянет их к свету — всех.

— Я расскажу. Спасибо, господин Тобби.

Проводив Гиневру и ее воспитанника к воротам парка — там они перешли через дорогу и направились по проспекту короля Фринта в сторону большого универсального магазина — Дерек какое-то время стоял у ограды, глядя им вслед и формулируя то, что нужно было сказать Эвгару. Потом он спрятал руки в карманы и быстрым шагом двинулся по улице.

* * *

Ограничить программы самообучения.

Превратить арниэлей в послушные механизмы, которые никогда не поднимут голову к небу.

Анна провела утро в кабинете отца, разбирая его бумаги и чертежи. Итан Коннор куда-то убрал часть из них, добавил какие-то свои выкладки и разработки, и Анна, продираясь через джунгли, которые когда-то были ее родным домом, думала о том, что не справится.

Она проснулась, когда дверь в квартире Дерека закрылась с едва слышным щелчком. Утро было темным и снежным, подсвеченным маленькой лампой на прикроватном столике, и Анна подумала, что завтра все будут провожать старый год и встречать новый. А у нее вместо радости был Джон со вскрытой черепной коробкой, скорое замужество и предложение Дерека, от которого она не могла отказаться и понятия не имела, как его реализовать на практике.

Что ж, оставалось пойти и заняться делом.

Вернувшись домой, Анна выпила чашку кофе и, устроившись в отцовском кабинете, развернула на столе чертежи. Вот основные блоки, которые обеспечивают работу мозга арниэлей, вот направляющие и стабилизирующие артефакты, которые разгоняют магические потоки, вот программы — отец прописывал их, и мечта об идеальном человеке, совершенном человеке, плыла перед ним, словно удивительный мираж, готовый стать явью.

Может, проложить дополнительный блок в базовой системе? И добавить несколько артефактов, которые ограничат программу самообучения двумя сотнями вопросов?

Анна начертила схему и хмуро отложила карандаш. Нет. Не получится. Все в ней протестовало, все поднималось против насилия над тем, что создал Гейб Коннор. Дерек был прав, она признавала его правоту, но она не в силах была изувечить арниэлей. А это было именно увечье. Отруби руки и ноги и делай вид, что все правильно, что так и должно быть.

Невыносимо.

Около полудня в дверь деликатно постучали, и Ринна, войдя, сообщила:

— Миледи, к вам гость. Джейкоб Г-пять.

Сколько Анна помнила, Ринна всегда относилась к арниэлям со сдержанной опаской. Джон, который с удовольствием заговаривал с ней, задавая самые разные вопросы, внушал женщине страх, смешанный с брезгливостью. Должно быть, Ринна будет рада, если арниэли окончательно превратятся в бытовую технику без души и разума.

Поднявшись навстречу гостю, Анна подумала, что очень рада его видеть. Джейкоб был создан по заказу “Эбенграсса и семьи”, крупнейшего издательского дома Хаомы. Арниэль в штате был для старого Эбенграсса знаком престижа и прогресса. Вернон работал верстальщиком, трудился над популярным журналом “Вопросы истории”, и отец однажды сказал, что и представить не мог, что у него получится сотворить существо даже без намека на фантазию.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Здравствуйте, Джейкоб, — улыбнулась Анна. Арниэль деликатно поднес ее руку к губам и ответил:

— Искренне счастлив встретить вас, миледи. Как ваши дела, как здоровье?

Все было правильно. Именно так и должны были говорить арниэли с людьми — просто воспроизводить то, что было прописано в их программе.

— Все в порядке, — ответила Анна, сворачивая чертежи. Нет, хватит с нее на сегодня. — Как поживаешь?

Джейкоб посмотрел по сторонам, словно пытался обнаружить соглядатая, и негромко ответил:

— Миледи, не будем тратить время на светскую болтовню. Вы читали “Хаомийское время” с его разоблачениями?

Анна кивнула. С самого начала было ясно, что Джейкоб пришел сюда не для того, чтобы говорить о пустяках.

— Читала. Сейчас его высочество Эвгар как раз пытается выяснить, как такой компромат прилетел в газету.

Джейкоб улыбнулся.

— Мы все в опасности, — сказал он и уточнил: — Мы, арниэли. Нас просто разберут на части, мы это понимаем.

Анна вдруг поежилась. На мгновение ей показалось, что губами Джейкоба говорят все арниэли, которых создал Гейб Коннор, будто они были огромным роем, как пчелы или осы, и верстальщик сделался его ртом и языком. Анне чудилось бесчисленное множество голосов и разумов, гудящих за мирной внешностью Джейкоба. В жарко натопленном доме стало холодно.

Впервые ей стало страшно от того, что рядом был арниэль.

— Я сейчас пытаюсь найти решение, — сообщила она и призналась: — Но пока у меня не очень-то получается.

— На нас уже нападают, — сказал Джейкоб. — Мы не нравимся людям, они чувствуют смутную тревогу и пытаются решить проблему ударом. Миледи, я пришел сказать, что мы готовы искать компромисс. Мы не хотим вреда людям, нас создали не для этого. Но говорить мы будем только с вами и вашим женихом. Он сегодня показал, что мы можем ему доверять.

“Моим женихом”, — повторила Анна и спросила:

— Что с Дереком?

— Ничего, — ответил Джейкоб. — Сегодня он спас Гиневру В-тридцать и ее воспитанника от насилия, и Гиневра считает, что господин Тобби нам поможет.

Анна опустилась в кресло. Машинально отпила давно остывший кофе из чашки.

— Компромисс, — повторила она. — Вы ведь не отдадите принцу Эвгару базу данных моего отца. Джон сбросил ее кому-то перед тем, как уехать на север.

Джейкоб кивнул. Устроился в соседнем кресле с непринужденным видом светского щеголя, который зашел в гости к барышне.

— Не отдадим. Это единственная гарантия нашей безопасности. Но мы можем дать честное слово, что эта база больше никогда и нигде не всплывет.

— Что хотите взамен? — почему-то Анна сразу поверила, что арниэли сдержат данное слово. Все правильно, все так, как она читала в книгах, а Дерек наверняка повидал в жизни: сперва демонстрация возможностей — вброс компромата в прессу, а потом требования через выбранных переговорщиков.

Без требований все было бы бессмысленно.

— Признание, — сдержанно ответил Джейкоб, и Анна машинально отметила, что Джон сейчас бы выглядел взволнованным. А верстальщик — нет. Сидит в кресле, беспечно постукивает пальцами по подлокотнику. — В нас признают таких же людей, как вы. С такими же правами и обязанностями. Нам дадут возможность и дальше жить с людьми. Без преследований, без нападений, без этих рисунков на ладонях. Мы — такие же, как и вы, вот все, чего мы хотим.

Анна невольно рассмеялась. Это было потрясающе наивно. Верстальщик вопросительно поднял бровь.

— Вы не до конца понимаете человеческое общество, Джейкоб, — с искренним сочувствием сказала она. — Вы хотите равенства с людьми там, где равенство еще не доступно всем людям. У нас крепостное право отменили всего двадцать лет назад. У нас на юге еще держат рабов. Но и рабы, и бывшие крепостные, и их хозяева никогда не признают вас равными себе. Увы. Это, в каком-то смысле, последний оплот.