Лев Иудеи - Виктор Островски

Итак, надо уезжать из Амстердама, но сперва на до позвонить Мусе. И окончательно удостовериться в правильности своих предположений. Натан перекинул сумку через плечо и быстро зашагал по направлению к своей гостинице. Поскольку, как пешеход, он мог игнорировать одностороннее движение по улицам и мостам, он рассчитывал добраться до гостиницы не более чем за пятнадцать минут. Он шел в сторону полуиндустриального района, там за каналом было множество мест, где он мог бы укрыться от своих преследователей. Оттуда он смог бы тайно наблюдать за гостиницей. Он знал, что с этой стороны канала есть причал. Он предполагал позвонить оттуда по телефону-автомату, одновременно наблюдая, что будет делаться в гостинице, если против него направлена целая группа, ее действия будут хорошо заметны. С этих пор он будет руководствоваться лишь своими собственными сообра жениями.

Улицы были спокойны, лишь изредка по ним проезжали машины, большей частью такси. Вскоре он оказался в тени высокого готического храма, напротив причала. Продолжая держаться в тени, он подошел к каналу и стал смотреть на гостиницу. С того места, где он стоял, он мог видеть и главный вход, и часть боковой стены с маленькой дверью, увенчанной неоновой вывеской. Насколько он припоминал, это был вход в гостиничный ресторан. Между храмом и причалом был телефон-автомат. Натан набрал номер Мусы.

Через несколько секунд в трубке послышался его голос.

— Я в Амстердаме, — доложил ему Натан.

— Ты уже остановился где0нибудь?

— Пока еще нет.

Натан помолчал.

— Я уже ехал в гостиницу, когда вдруг вспомнил, что забыл одну вещь в багажном отделении. Пришлось вернуться.

Говоря это, Натан лихорадочно размышлял. Он не хо тел, чтобы Муса догадался о его подозрениях, но если за ним охотятся люди Мусы, он уже должен знать о его маленькой хитрости с такси.

— Вот я и решил позвонить тебе с вокзала, объяснить, почему задержался.

— Да, да, хорошо… что ты собираешься теперь делать?

— Поеду в отель «Виктория». У тебя есть для меня какие-нибудь указания?

— Никаких. Выспись как следует и позвони мне ут ром. К этому времени у меня уже будут для тебя кое какие распоряжения.

— Ясно. Но если я все же тебе понадоблюсь, я буду в гостинице под своим израильским паспортом… Кстати, что происходит в Афинах?

— Ничего нового. Они, видимо, все еще ожидают окончательного приказа.

— Этот идиот Халим собрал всех своих людей?

— Вероятно, да. Точно мы не знаем.

— Но ведь вы прослушиваете все их разговоры.

— С тех пор, как прибыла девушка, они ведут себя куда более осторожно. Кстати, один из ребят из новой группы наблюдения сказал, что эта девушка кого-то ему напоминает.

— Кого же?

— Он никак не может вспомнить. Но он был офицером военной разведки и, возможно, видел ее фото в каком-нибудь досье… или… кто знает… Во всяком случае, мы попросим прислать ее фото и пропустим его для проверки через компьютер. Что-нибудь, может, и выяснится.

— Разумно, — сказал Натан.

Задумавшись, он откинулся назад и увидел, что к отелю подъехали две машины. Из них вышли несколько человек. Он не мог различить ни их лица, ни даже цвет одежды, но был уверен, что они занимают исходные позиции. И судя по тому, что у них нет с собой фургона, их цель не похищение, а убийство. Они все располагаются с одной стороны чтобы при стрельбе не попасть друг в друга. Итак, оли будут вести огонь на поражение.

— Хорошо, — сказал Натан. — Я позвоню тебе утром. Да, кстати, ктонибудь забрал Илана? Он был в шоковом со стоянии, когда я его оставил.

— Я еще не знаю, — сказал Муса. — Но с минуты на минуту узнаю. Положение полностью контролируется. Поговорим завтра.

На этом разговор закончился.

Было совершенно ясно, что Муса лгал. Он сделал все для того, чтобы подставить его, Натана. Вот почему его не убили в ресторане. Чтобы ни у кого не оставалось сомнений, что именно он «крот». Сам Муса, повидимому, убежден в этом, если отдал приказ о ликвидации своего друга. Однако вполне вероятно, что именно Муса и есть тот самый «крот».

И если Муса или кто-нибудь другой сможет изобразить дело так, будто он был ликвидирован той же самой группой, что действовала в Гааге, ни Шабак, ни кто-либо другой, кто знает о «кроте» в Моссад, не будет проводить внутреннего расследования. Натана же найдут плавающего в амстердамском канале с парой пуль в затылке. Так это, очевидно, было спланировано.

Натан решил подобраться поближе к гостинице, что бы посмотреть, кого послали для его ликвидации. На душе у него было гораздо спокойнее, он знал, каковы планы Моссад в отношении его, но они еще не знали, что он знает. За ним было некоторое преимущество, так сказать, фора.

Он подкрался к углу храма и посмотрел на гостиницу. Вход в вестибюль был совершенно свободен, вся команда спряталась. Он подобрался к пикапу, который стоял чуть поодаль, и стал смотреть через окна. Он искал сигнальщика, который должен предупредить о его приближении и идентифицировать его. Натан решил не двигаться с места, пока не увидит этого сигнальщика. Вдруг он уловил легкое движение, всего в каких-нибудь десяти футах от себя. Он внимательно пригляделся к стройному силуэту, стоявшему у дерева. Девятый номер.

«Какой подонок», — подумал Натан. Из всех грязных и гнусных поступков, совершенных Мусой, это был самый отвратительный. На какой-то миг Натан почув ствовал желание подойти прямо к ней, объяснить, что происходит, и сказать, что они целятся не в ту мишень. Но послушает ли она его? На это не было никаких шансов.

Натан медленно пригнулся за пикапом, укрывшись за его колесами от девятого номера. Даже если она взглянула бы в его сторону, все равно ничего не увидела бы.

— Я заняла свой пост, — произнесла она, видимо, в передатчик.

Прильнув к земле, Натан начал обдумывать план бегства. Он не может здесь долго оставаться. Деревья кое-как укрывают его только до тех пор, пока все внимание девятого номера сосредоточено на гостинице. Как раз в этот момент к главному входу подкатило такси. Зная, что на короткий срок оно отвлечет внимание группы, Натан вышел из-за прикрытия и быстро пошел к воде. У причала был пришвартован небольшой катерок. Еще со времен службы на флоте Натан хорошо знал его движок «меркурий», вероятно, мог бы собрать и разобрать его с закрытыми глазами. Катер был прикрыт брезентом, и, бросив на дно свою сумку, Натан прикрыл этим брезентом движок, чтобы приглушить шум от его работы. Повозившись несколько минут, он дернул заводной шнур, и движок сразу ожил. Когда Натан дал газу, катерок буквально прыгнул вперед. И помчался, оставляя за собой мерцающий след. На этот раз, по крайней мере, он ушел.от своих пресле дователей.

— Зачем ты сообщил ему всю эту информацию? — спросил Марк, когда Муса повесил трубку. — Какая разница, что говоришь мертвецу?

— Он еще не мертвец, — сказал Амир. — И судя по тому, что я о нем слышал, отправить его на тот свет будет нелегко.

— О чем ты говоришь? — вскинулся Муса. — Ведь там твоя группа. Не хочешь ли ты сказать, что они могут не справиться с невооруженным, ни о чем не подозревающим человеком в дружественной стране?

— Страна, может, и дружественная, но, допустим, Натан в последний момент ускользнет. Он же ни о чем не подозревает, — возразил Муса.

— Ты уверен, что мы поступаем правильно? — обеспокоенно сказал Марк. — Ведь он, в конце концов, один из наших лучших разведчиков. И вспомни, Муса, он твой друг. Откуда у тебя такая уверенность, что «крот» это он? Мы с ним даже не поговорили.

— Ничего себе друг. Вонзает мне в спину нож и под водит под уничтожение целую группу. Вы что, дураки или того хуже? Дов тоже был его другом, и что с ним стало? О чем тут говорить. Агент не хотел встречаться с ним с глазу на глаз, потому что у него было фото «крота», и этот «крот» Натан. Поэтому он просил, чтобы при встрече присутствовал другой израильтянин, наверняка не работающий на сирийцев. Итак, назначена вполне безопасная встреча, и кто же остался жив из ее участников, не считая, конечно, Натана?

— А как насчет Нечистой Игры? — спросил Марк.

— Нечистая Игра был ни в чем не виноват перед нами и до последней минуты не знал, где состоится встреча. Он находился под постоянным наблюдением и даже не пробовал связаться с кем-нибудь. Признаюсь, после раз говора с Натаном, когда он был на явочной квартире, я был еще не вполне уверен. Я подозревал, что .этот за сранный агент имеет при себе передатчик, и даже по просил группу, чтоб они его захватили с собой… Так, Амир? — Муса взглянул на Амира, ожидая его подтвер ждения, и тот кивнул.

— Да, верно, — сказал он.

— Но когда наши люди зашли на явочную квартиру за Иланом, — продолжал Муса, — оказалось, что он лежит с простреленной головой. Он единственный, кто видел все, происходившее в ресторане. Натан, должно быть, решил, что он видел что-нибудь такое, чего ему не следовало видеть.