Хроники Дебила. Свиток 4 (СИ) - Егор Чекрыгин

…Только вы уж, ребята, сохраняйте здоровую умеренность. — Быстренько оговорил я условия. — Потому как, сами понимаете, вашим ребятам скоро в бой. И коли вы переборщите с дозировкой, духи на вас шибко обидятся! Лучше уж пивка наварим или просто пожрем от души — перед битвой хорошенько пожрать будет в самый раз!

…Тут у нас как-то сразу завязалась дисскурсия о правильной дозе наркоты в пиве, очередности и порядке проведения церемонии, и вопрос «а надо ли?» замялся сам собой. В конце концов, наш брат-шаман, как всякая артистическая натура, не чужд высокому стремлению приобщиться к чужой Славе и запустить свою ложку в миску соседа. А то, что я тут умудрился нарисовать, реально было невероятно крутым… Тут просто не умели еще делать подобные изображения, ну вот хотя бы стоящих в два ряда воинов. Или чтобы у замахивающегося на тебя копьем аиотеека ступни ног смотрели в правильные стороны[8]. Вражеские воины смотрелись как живые, а значит и магия во всем этом была очень великая. А урвать толику, пусть и чужой, но сильной, магии перед большой и великой битвой было отнюдь не лишним.

…А как же предки? — спросите вы.

А предки? Они ж не фраеры, они поймут, что это нужно для блага потомков, и обижаться не станут. Так что, коли этот Великий Шаман Дебил такой лох (ну или правда Великий), что соглашается делиться с чужаками, ему же хуже!

Полуденное солнце сияло высоко над Степью, еще вполне по-летнему выжаривая уже начавшую остывать землю. Сборное войско, тыщи полторы-две воинов, расположилось полукругом от скалы. А за их спинам горели десятки костров, возле которых шуровали бабы и подростки, готовя большое угощение.

Я стоял на стенке и смотрел на это весьма пестрое зрелище, жутко жалея, что фотокамера в мобильнике сдохла вместе с самим аппаратом буквально на третий день после моего появления в этом мире. Представшая передом мной картина воистину стоила того, чтобы запечатлеть ее для истории!

В самом центре стояли ирокезы. Пусть по сравнению с войсками Царств нас было заметно меньше. Да и одежды с украшениями у нас были не столь пышными и яркими как у других. Зато мы были Легендой, и суровые лица, отметины на панцирях и многочисленные скальпы на поясах были тому ярким доказательством!

А еще, над нашим войском реяли Знамя и пурпурный сигнальный флаг (пожертвовал остатки краски из ракушек), а позади строя, в окружении почетного караула состоящего из барабанщика, дудельщиков и «небритоголового» молодняка, находился кол’окол, давно уже бывший предметом зависти всех окрестных Царств и народов.

А еще, над строем блестели бронзовые наконечники отнятых у аиотееков-оуоо кавалерийских копий с цветными бунчуками и длинными тяжелыми наконечниками. А такими трофеями, да еще в таких количествах, тут мало кто мог похвастаться!

К тому же, именно у нашего отряда была самая большая концентрация бронзовых шлемов с жесткими гребнями из конских грив вдоль шлема. Как трофейных и переделанных, так и свежеизготовленных, пусть и в Олидике, зато по технологии Великого Шамана Ирокезов. (Мордуй — сука, неплохо нажился продавая нам мое же изобретение. Старательно проигнорировав все мои тонкие, толстые и даже неприлично жирные намеки на существование каких-то там «Авторских прав»).

И ясное дело, что по такому торжественному случаю каждая медно-бронзовая бляшка на оружии, доспехах или украшениях, не говоря уж о погонах, была ярко начищена и сияла в лучах полуденного солнца, как маленькая звезда.

Воины других Царств тоже постарались не отстать от нас. По крайней мере, пусть не по количеству скальпов, но по насыщенности начищенной бронзы. Было даже несколько полных доспехов, типа тех, что были на Аноксае во время поединка с Лга’нхи, сплошь, словно рыбья чешуя, покрытых бронзовыми бляшками. …Самое оно для битвы в строю, где не надо много прыгать и вертеться.

Но такие доспехи — привилегия царских особ, штучная и безумно дорогая вещь, вроде президентского самолета или яхты в моем мире. На Мокосае, кстати, похоже те самые, что не смогли спасти жизнь Аноксаю. И увидев их, моя знакомая жаба заквакала с особой тоскливой жадностью. Потому как, по всем законам поединков, они должны принадлежать Лга’нхи. И это я, бестолочь такая, не догадался их сразу вытребовать у иратугских засранцев, поскольку был озабочен ранами Лга’нхи. …Да и забздел малость идти к так недобро смотрящим на нас всех воякам с требованием отдать законную добычу.

…А теперь уже поздно. Ведь мы, вроде как, теперь с иратугцами большие друзья, и отбирать у них наше законное барахло теперь, вроде как, недипломатично. Обидно-то как!

…Зато, не в пример нам, ряды союзников сверкали яркими красками дорогих тканей, какими-то камушками и прочими побрякушками. Ведь каждый уважающий себя воин по такому случаю постарался вырядиться в свои самые дорогие и ценные одежды и украшения, словно бы соревнуясь на конкурсе на должность эталона понятия «варварская роскошь».

…Мы-то, признаться, свой запас привезенных из Вал’аклавы тканей заныкали в Закрома Родины. Хотя на Совете, где решался этот вопрос, было немало голосов за то чтобы немедленно раздать их всем заслуженным ирокезам, чтобы и они могли пофорсить перед своими женами, распустив павлиньи хвосты из заморских шелков и пестрых иратугских тканей. Битва в Совете была весьма жаркая, но жадность в моем лице в союзе с благоразумием Старшин победили тут молодость и желание пофорсить Лга’нхи и примкнувших к нему «щеголей» из молодых. Ткани остались в качестве неприкосновенного запаса! …А вот теперь думаю, а может зря? Жизнь в этом времени достаточно скоротечна, чтобы откладывать возможность выпендриться и пофорсить на будущее, которого возможно и не будет.

…На флангах выстроившегося войска, пусть и не столь стройными рядами, но явно стараясь соответствовать заявленным высоким стандартам, расположились воины всяких мелких северных царств и племенные дружины. Эти брали не столько яркостью и дороговизной нарядов, сколько разнообразием одежды, вооружения и доспехов.

…Меня все никак не покидало идиотское желание выменять у Царя Царей Спаты его шлем из кабаньих зубов. Понимаю насколько неадекватна подобная сделка, ведь царек наверняка запросит за свою цацку нормальный бронзовый шлемак …да еще и полцарства в придачу, вереща о невероятной магической мощи своего головного убора, одновременно распевая баллады, рассказывающие где, когда и при каких обстоятельствах был добыт каждый из клыков, что пришиты на его шапку. …Но, блин, до чего же прикольная штука! …А ведь там, в рядах сборного сброда, еще полно похожих прикольных вещичек. …Их счастье, что я не коллекционер!

В общем, построение войск радовало мой взор красочностью и разнообразием, и я бы мог рассматривать его до самой темноты, каждую секунду находя что-то новое и интересное. Но мы с шаманами договорились на полдень, и взошедшее в зенит солнце говорило «Пора». Так что я поднял над головой свой протазан, давая отмашку Витьку, и в ответ мне ударил колокол, забили барабан с бубном, и засипели дудки ирокезского скальпознаменного ансамбля песни и пляски.

Как ни странно, при всем несовершенстве своего инструментария наши каменновековые музыканты умудрялись соблюдать единый ритм и даже как будто некую смутно угадывающуюся мелодию «Варяга».

Застучали бубны, колотушки и барабаны в других отрядах, встраиваясь в общий ритм. Это начали работать мои коллеги-шаманы. Мне даже показалась, что скала подо мной начала вибрировать, настолько мощный был звук. А тут еще, хотя мы этого и не оговаривали, уж не знаю под действием чего, но наши бывшие «забритые» начали исполнять виденный мной во время поединков сородичей Эуотоосика, ритуал — топанье ногой, с опорой на копье. Тут уже я реально испугался, что вся моя живопись облезет со стенки под действием вибрации. Потому что, когда к топанью подключились воины и других отрядов, земля буквально заходила ходуном.

…Раньше у меня была мысль сказать перед камланием какую-то речь. Но тут уже было не до речей, их бы никто и не услышал, да и не нужны тут были речи, на фоне этого гипнотизирующего ритма все слова и речи теряли всякий смысл.

Так что, дав сигнал к началу церемонии, я поспешил вниз, туда где Витек с Осакат уже поставили котлы… пока еще пустые, а ирокезы тащили пойманного живьем оленя, слабо пытавшегося отбрыкиваться оставшимися двумя не покалеченными ногами, и с невыразимой тоской глядящего на весь творящийся вокруг бедлам. Другие отряды тоже не отставали от нас, и без того тревожная атмосфера наполнилась жалобным ржанием, блеянием и визгом жертвенных животных.

…Отпустил оленью душу к предкам, полоснув его фест-кийцем по шее, и кровь обильным потоком хлынула в котел. Потом туда же полилась и кровь небольшой лошадки, а в качестве добавки — отвар наркогрибов. …Совсем слабенький.