Ареал. Государство в государстве - Сергей Тармашев

– Они рассчитывают захватить наших учёных и оборудование, – предположил Медведь. – И производить всё это самостоятельно.

– Чтобы иметь такие планы, необходимо как минимум знать наших учёных в лицо, – пояснил Кварц. – Иначе их можно попросту убить в ходе штурма. Кроме того, учёные могут вести бой вместе с остальными и погибнуть, никто не гарантирует, что этого не произойдет. Противник обязан учитывать и крайние варианты: как только мы поймём, что нам крышка, сами расстреляем учёных и выведем из строя оборудование. Многие на нашем месте сделали хотя бы второе.

– Тогда что, выходит, все-таки Белов? – Медведь тихонько потряс головой, тщетно пытаясь унять монотонную боль. – Кого ещё могут интересовать наши учёные? Всё придумал Волконский, под личиной которого скрывается Доктор Зло?

– Волконский тут ни при чем, – слабо улыбнулся Кварц. – Хотя он по-своему тоже темнит. Бедный и несчастный учёный-исследователь, которого силой оторвали от науки и бросили на бумажную работу. Хотел бы двигать исследования – двигал бы. Хотя бы свои собственные. Подозреваю, что ему просто ничего не надо, быть главным его вполне устраивает, а относительно того, что после гибели ГНИЦ с Зудом бороться просто некому, он иллюзий не испытывает. Но давай вернёмся к нашим баранам.

– Давай, – согласился майор. – То есть ты все-таки что-то раскопал о наших доброжелателях?

– Пока это только предположение, – поморщился контрразведчик. – Мне не хватает данных. Однако давай вновь представим, что ты – это они, и ты прекрасно отдаёшь себе отчет в том, что после штурма нашей базы тебе достанутся только трупы и разбитое оборудование. И тебя это не пугает. Почему?

– Почему… – Медведь вновь задумался. – Возможно, потому что я рассчитываю, что смогу его починить и без учёных? Что у меня есть… недогоревшие обрывки записей, расстрелянные компьютеры, но жёсткие диски, возможно, частично удастся восстановить, взорванные вакуумные пары… трофейное оборудование со встроенными осколками метеорита! Мы можем не успеть вытащить их все, а если и успеем, останутся гнезда под них. – Майор посмотрел на контрразведчика: – Я рассчитываю восстановить всё по следам.

– А откуда у тебя такая уверенность? – парировал Кварц. – Ты же не знаешь, что в Жёлтой Зоне можно запустить электричество, с чего ты взял, что следы будут на каждом углу? Может, мы тут при свечах живём, а воду добываем ручным насосом из какой-нибудь дыры, над которой стоит один-единственный маленький волшебный приборчик, который я перед смертью зашвырну в Плешь?

– Сдаюсь, – хмыкнул Медведь. – Вывод один: я – экстрасенс и увидел всё через астральную плоскость или ментальную окружность…

– Или ты точно знаешь, что электроприборы в Жёлтой запустить возможно, и следы этого будут повсюду, где есть эти самые электроприборы, – закончил за него контрразведчик. – Ты уверен в своих силах и возможностях.

– Но про электричество в Жёлтой Зоне никому не известно! – возразил майор. – Кроме нас!

– Точно никому? – внимательно посмотрел на него Кварц. – А если хорошо подумать?

– Подпольная лаба Ферзя?! – изумился Медведь. – Там стояли компьютеры… Но все, кто имел с ней дело, уже в аду. Хотя… кто сказал, что все… кто-то мог уцелеть?

– Например, Меркулов, – помог ему контрразведчик. – Ты с ним не знаком, а вот наша следственная группа занималась им очень плотно. Вспомни, когда Лемур с Червонцем поняли, что раскрыты, они не побежали предупреждать Ферзя. Для них важнее было уничтожить улики, они знали, что взять Салмацкого, у которого «Ариадна», окажется не так просто, а вот для уничтожения улик требуется время. Не исключено, что между ними в Жёлтой была радиосвязь, так же, как есть сейчас у нас, но это уже детали. Салмацкий задержал вас с Рентгеном и Туманом, они зачистили лабу. И если бы у Тумана не оказалось «Ариадны», успели бы уйти до вашего появления. Вот почему Ферзь так уверенно уходил от преследования. Он знал, что у него в рюкзаке есть то, что поможет ему если не выпутаться из этой истории вообще, то хотя бы выбраться из страны живым и при деньгах. Все планы ему спутал Туман. У него были и «Ариадна», и честь офицера, и долг патриота, и нежные чувства к Лаванде. Слишком много для одного профессионала, идущего за тобой по пятам. Салмацкому пришлось тащить за собой заложника, чтобы его просто не пристрелили издали, как только представится такая возможность. В итоге он уходил медленно, рискнул приблизиться к Красной Зоне и проиграл. Что же касается Меркулова, то в день катаклизма он ушёл от людей Белова и скрылся. И если предположить, что он тогда выжил, то кое-что складывается, хотя и не всё. Во всяком случае, услугами Рашпиля в ту пору он пользовался вполне уверенно.

– И сейчас он по доброй традиции действует руками Общаковских? – уточнил Медведь. – А им-то всё это зачем? Мстят за подельников? Тоже хотят воды и медикаментов? Укрепляют авторитет?

– Вот тут и начинаются белые пятна. – Кварц в задумчивости постукивал карандашом по столу. – Допустим, с Меркуловым, если это он, всё более-менее ясно. Ему нужно вернуть утерянный способ использования электричества в Жёлтой Зоне, заодно заполучить технологию добычи воды и изготовления медикаментов. Всё это в совокупности позволит ему обитать в Жёлтой, как мы сейчас. То есть он становится недосягаемым для всех, сталкеры не в счёт, они не станут связываться с толпой блатных головорезов. Тогда Меркулов сидит себе на нашей базе и здравствует, финансирование из-за рубежа получает в обмен на информацию, образцы и так далее. Но что получает Рашпиль? Если всё то же самое, то зачем ему Меркулов? Тот становится не просто лишним, но даже опасным, так как способен организовать конкуренцию в Жёлтой Зоне. Плюс существование Меркулова уже само по себе Рашпиля раздражает, ведь Сёма стал авторитетом благодаря деньгам, связям и возможностям Меркуловской резидентуры. Сначала Рашпиль с удовольствием выполнял его указания и поднимался вверх по блатной иерархической лестнице, но теперь он всех высот достиг и в указаниях не нуждается. А Меркулов может рассказать о его карьерном взлёте много чего интересного. Уголовникам плевать на страну, патриотизм и тому подобное, но предлог они не упустят. Если выяснится, что Рашпиль – агент иностранных шпионов, пусть даже на самом деле он таковым никогда не был, многие захотят воспользоваться такой возможностью занять его место. Иными словами, как только Меркулов приведёт Рашпиля к воде и электричеству в Жёлтой Зоне, Рашпиль от него избавится. И Меркулов не может этого не понимать. Поэтому он всегда держал Сёму в неведении. Рашпиль и его зеки считали, что периодически выполняют заказы представителей неких олигархов, оппозиционных действующему правительству. И с его стороны было бы глупо менять эту политику сейчас. Кроме того, вспомни ту провокацию на сделке Водяного. Тогда нервные посетители дважды ненавязчиво подчеркнули, что пришли из Сосногорска, а там, кроме Общаковских, проживают только рабы. Как-то очень грубо. Тем более в свете всех попыток взять нас штурмом, о которых, кроме неясных слухов, ни одна из группировок никакой дельной информации не имеет. Нападения были организованы очень грамотно. Вот и скажи мне, зачем Рашпилю губить своих подручных в боях с нами, терять людей и авторитет, если он даже не знает толком, за что воюет?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});