В радости и в горе - Кэрол Мэтьюс

Дела были плохие. Если они постоят здесь еще чуть-чуть, он встретит Джози уже на обратном пути.

Снег усилился до голливудских пропорций — как в сцене из фильма «Гостиница Холлидей», где явно без надобности Бинг Кросби поет «Я мечтаю о белом Рождестве…», в то время как его едва ли можно различить за хлопьями белого вещества, которым осыпает его из машины для искусственного снега какой-то слабоумный помощник. Дэмиен изо всех сил старался сохранять спокойствие, но обычно у него это плохо получалось. Джози могла себя сдерживать. У Джози это очень неплохо получалось, он же скорее был из тех, кто медленно вскипал и потом разносил все вокруг, как восьмимиллиметровый автомат «узи». Его медленное вскипание быстро приближалось к максимальной точке, и оглушительный рев Трини Лопез из динамиков машины, исполнявшей «Ла Бама», нисколько не улучшал положение.

Дэмиен нагнулся к таксисту:

— Вы можете связаться с диспетчерской и узнать, что происходит?

— Я не говорить по-ангийски, — отозвался водитель.

— Здесь же есть какая-то радиостанция, по которой сообщают о состоянии движения на дорогах? Это же один из самых технологически развитых городов во всем гребаном мире!

— Хабло эспаньол[48], — сказал водитель.

Дэмиен откинулся на спинку сиденья.

— Мои осси[49], — пробормотал он. — Дос сервесаз, пор фавор.

— Ха, ха — рассмеялся водитель, — сервесаз!

Машина в соседнем ряду продвинулась вперед на несколько сантиметров. Дэмиен аж подпрыгнул на своем сиденье. Почему та машина продвинулась, а они нет?! Вот ему всегда так везет. В какой бы очереди он ни стоял: в банке, в супермаркете или в любом другом месте — всегда, всегда, всегда соседняя очередь двигалась быстрее. Намного быстрее. Дэмиен выглянул в окно, и в этот момент соседняя машина продвинулась еще немного.

— Так, все! — сказал Дэмиен, начиная действовать. До Лонг-Айленда он, конечно, пешком не пойдет, но и сидеть вот так в неведении тоже не намерен.

— Никуда не двигайся! — прокричал он водителю такси, которого со всех сторон зажали «Бьюики», «Линкольны Континенталь» и желтые такси. Было ясно, что он никуда не смог бы двинуться, даже если бы очень захотел.

Дэмиен выскочил из машины, проехавшись на ногах по обледеневшей дороге. Он хлопнул дверью машины за собой так, чтобы никому мало не показалось и чтобы было ясно, что если Дэмиен Флинн берется за дело, то дело будет сделано. Он поднял воротник, но все равно на собственной шкуре чувствовал присутствие больших жирных снежных хлопьев, которые летели ему прямо в глаза. Он глубже засунул руки в карманы, сгорбился, стараясь укрыться от непогоды, и, яростно шагая, направился вдоль рядов неподвижных автомобилей, чьи габаритные огни оживленно мигали еще далеко впереди.

— Сейчас посмотрим, сможет ли англичанин сдвинуть этот балаган с мертвой точки!

Таксист Мэтта пристально наблюдал, как они целовались на заднем сиденье. Это было очевидно. Теперь он сидел с виноватым и более чем трусливым видом, чтобы его можно было вычитывать.

— Ты в порядке? — спросил Мэтт, убирая с пальто Холли что-то похожее на засохшие остатки гамбургера.

— Кажется.

Она убрала с лица волосы. Вид у нее был слегка шокированный, и на то была вполне уважительная причина. Они нежно и долго целовались — и вдруг внезапный удар сбросил их с сиденья на пол. Удар не был фигуральным обозначением эмоционального взрыва любви, влечения или откровения. Нет. Все было гораздо более банально и жизненно. Упоминаемый удар стал результатом того, что их такси въехало с солидной силой в заднюю часть едущего впереди автомобиля. За этим тут же последовал другой удар, но уже в заднюю часть их автомобиля от машины, следовавшей за ними. В этот момент ни один из водителей не выглядел довольным.

Клуб пара, или дыма, или чего-то еще, чего точно не должно было там быть, вырвался из-под погнутого капота и растаял в небесах. Багажник переднего такси был помят посередине и поэтому открылся, представив для обозрения его содержимое, состоявшее из валявшихся вперемешку домкрата, веревок, шин и ящика с инструментами. Многое из перечисленного могло оказаться очень кстати, если бы водитель отнесся к происшедшему хотя бы с маленькой долей иронии. Но этого не случилось. Он подошел к их машине и начал кричать. Очень громко кричать.

Мэтт поднял Холли с пола. Он устало засмеялся.

— Ты, наверно, уже думаешь, что от меня больше проблем, чем я того стою.

— Да, — ответила она.

— М-м.

Она села на сиденье, проверяя, не повредила ли себе шею. Шея оказалась целой, в отличие от ее каблука, который разлетелся от удара напополам.

— Черт, — сказала Холли и тяжело вздохнула. Казалось, она вот-вот расплачется. — С тобой не соскучишься, да, Мэтт Джарвис?

— Ты права, — признал он.

Их водитель вышел из машины и начал ожесточенно спорить с водителем такси, в которое они въехали. Мужчины кричали и угрожающе махали руками. Боже, только не драка. Он драться совсем не умел, как это показал инцидент с Headstrong.

— Думаю, лучше выглянуть и разобраться.

Мэтт перелез через Холли и открыл дверь.

— Мне кажется, на свадьбу к Марте мы сегодня не попадем, — сказала она. — Мне придется сидеть и ждать, пока я покроюсь язвами или что там должно меня сразить.

— По-моему, это случается, только если ты намеренно не идешь. Если ты стараешься изо всех сил, но за каждым поворотом тебя ждут новые преграды, тогда, я думаю, тебе даруется прощение.

Мэтт наделся, что это прозвучало достаточно убедительно, тем более, что в каком-то смысле он был прав.

— Разве еще говорят «даруется»? — спросила Холли, тоже выходя из машины.

Он повернулся к ней и удостоверился, что его шарф защищает ее от холода.

— Рок-журналисты — говорят.

— Конечно, — сказала она.

На тротуаре уже собралась приличная толпа зевак. К двум спорящим водителям присоединился и третий, а также еще и изрядно взбешенный парень в шикарном костюме, орущий с британским акцентом.

Пока дрожащие Мэтт и Холли стояли чуть поодаль от этого накаленного спора, их водитель повернулся и показал на них большим пальцем с излишней, по мнению Мэтта, злобой. Не то чтобы он был трусом, но он искренне надеялся, что ему удастся пережить этот эпизод, не получив серьезных физических травм. Его вчерашние раны едва зажили.

— Это из-за них, — кричал водитель. — Они целовались в моей машине. Это отвлекало. Поэтому я тебя и ударил в задницу.

— Мы не целовались, — запротестовал Мэтт. — У нас была минута нежности. И в любом случае ты же сам меня поощрил. Я не знал, что делать, пока ты не сделал это смешное движение плечами. Поэтому я ее и поцеловал.

— Правда? — хмуро сказала Холли.

Водитель такси развел руками в знак своей невиновности.

— Я ничего не делал, мадам.

— Я все объясню, — поспешно добавил Мэтт.

— Конечно, объяснишь, — согласилась Холли.

— Но это вовсе не объясняет, почему ты въехал в его задницу, — кричал мужчина в костюме своему водителю. — Я оставил тебя на пять минут, чтобы узнать, что происходит и из-за чего пробка. Я возвращаюсь и нахожу изувеченную машину! — Мужчина закрыл лицо руками, всеми силами стараясь сдерживать себя. — Ты тоже смотрел, как они целовались?

— Мы не целовались, — одновременно сказали Холли и Мэтт.

— Прямо сейчас решается моя судьба, а мы тут стоим и обсуждаем побитые бампера. — Мужчина потянул себя за волосы. — Я спешу так, как никто никогда не спешил. С-П-Е-Ш-У. Спешу! За то же время, что у меня заняло добраться из аэропорта ДФК до этого места, я перелетел через Атлантический океан. Пожалуйста, — жалобно сказал он, — можно просто сесть в свои авто и поехать?

Все стояли не двигаясь.

— Пожалуйста…

Никто так и не пошевелился.

Мужчина мило улыбнулся и сделал подгоняющий жест. К этому времени движение вокруг них уже шло полным ходом и со всех сторон им сигналили проезжающие машины, потому что они стояли посреди замерзшего шоссе, забросанные снегом. Мэтт кутался в свое пальто, шепотом браня себя: «Плохое решение номер четыреста двадцать семь, Мэттью. Господи, надо было остаться в квартире у Холли, поесть сырой рыбы, напиться текилы, а возможно, и заняться любовью».

Водитель машины с погнутым передним багажником поплелся к нему и грюкнул крышкой, пытаясь ее закрыть. Она не поддалась. Все затаили дыхание. Он попробовал еще раз, уже сильнее, но она опять открылась. Таксист угрюмо посмотрел вокруг и еще раз хорошенько грюкнул капотом, после чего тот благоразумно остался закрытым.

Все с облегчением вздохнули.

Мистер Злюка в синем костюме промаршировал к своему такси, на ходу задев Мэтта плечом.

— Тебе крупно повезло, что я тебе не дал в морду, приятель, — прошипел он сквозь сжатые зубы, как злодеи из пантомим.