Стратегия: «Замок Россия». Том 1 - Вадим Денисов

Хлопнули, закусили — песня!

Пленённый лежал под присмотром мужиков, камин разгорелся пожарче, пацаны пошли на дорогу, а мы мирно беседовали с самими старшими. Как я и предполагал, бодрого и радостного согласия тут сразу не получишь: избавившись от одной кабалы, жители кордона боялись попасть в новую. Дотошно расспрашивали нас обо всём, начиная от "умён ли начальник" и "где мы" и заканчивая "а как у вас в школу берут, есть ли школа-интернат". Сказал им, что будет натуральный налог, как и со всех хозяйств, вошедших в анклав "Россия". Но и обратка весома. По мере того, как длилась беседа, Пантюховы всё более склонялись в сторону примыкания к Замку с признанием тамошних властей.

Мы тоже интересовались, как возможно без оружия и снастей так обустроиться и обеспечить себя белковой пищей. Профессионалы, оказывается, могут. Две драные сетки тут нашли, теперь на лесном озере стоят, там же и плот. Навязали корзин из прутьев, эти поставили на речке, из найденной проволоки накрутили силков, даже косули попадаются. Вот, пасти надумали делать. Перспективный кордон, умелые люди, что тут скажешь.

— А вам, Пантелей Фёдорович, я предлагаю поехать с нами в Замок, посмотреть глазами. Примем, разместим, в обиде не будете. Познакомитесь с Командором, с ним и оговорите вопросы, а завтра мы вас отвезём сюда. Людям расскажете, окончательно решите. С собой еще одного можете взять, две пары глаз всегда лучше.

Видя, что дед не то, чтобы сомневается, но начинает по привычке долго обдумывать озвученное предложение, я добавил еще один аргумент. Приготовленный заранее.

— И вот вам, подарок в знак добрых намерений Замка и хорошего совместного жития, — с этими словами я протянул старшему Пантюхову "бенелли", с которой он уже успел познакомиться и кою очень неохотно отдал мне после баталии.

— А и дело! Иван, собирай гостинец командиру разведки, и сам давай-ка, со мной поедешь к городским.

Не так ли выглядят те кержаки, про которых часто вспоминает Сотников?

В Замок мы приехали уже под вечер, опять попав по дороге в короткий ливень.

Сразу за воротами почувствовали — что-то случилось, люди взволнованные, обсуждают. Познакомил визитёров с подоспевшей Лагутиной, сразу под руки утащившей мужиков в пищеблок. Зашел на свою базу — пусто в комнатах, Гоблина с Костей нет, уже уплыли. Оставил там посылку из речной копчёной рыбки и направился в дежурку — наш ТАСС, кроме всего прочего.

Не поверите, опять не стал ругаться. Только спросил:

— Что случилось, Тамара? Все чёт бегают…

— Не слышал, что ли, Серёжа?

— Да где бы я слышал! — всё-таки разозлился я. — Что стряслось-то?

— Наш радист, Юра Вотяков. Он с украинцами связался, представляешь! Морзянкой.

— Отлично! — обрадовался я. — И как они?

— Да плохо они, — строго поглядела на меня дежурная Тома. — Что-то у них не заладилось. Им Смотрящие канал закрыли.

Глава 9

Серёга Демченко, слушатель лекций, открыватель ушей и рта.

На подходе к донжону из темноты прямо на меня выскочил запыхавшийся Юрка Вотяков с пакетом в руках.

— Привет, Длинный Карабин! Фуф… На собрание?

— Салам, Электроник! Туда. Сейчас все туда, волну ты поднял хорошую. Что тащишь-то? — кивнул я на его ношу.

— Да пожрать на кухне выпросил, пока все на месте, в последнее время что-то пропускаю столовку. Сушняка всякого девчата дали, чай. Даже джема чуть-чуть выпросил. Суп хотели погреть, не стал ждать, я ж там, — Вотяков показал пальцев в сторону собора, — типа главный докладчик. Хочешь грызануть чего на ходу?

— Да нет, спасибо, Юр, не проголодался еще. Давай так, после собрания на нашу базу нырну, и к тебе, есть у меня кое-что вкусненькое к твоим "сушнякам".

— Добро! — хлопнул меня по руке радист. — Щас закину добычу в гнездо, и на "чудильник". Да, ты знай, если что… Я ведь только что "Дункан" отозвал, по приказу Сотникова. Они к северу, у островов каких-то встали на ночь, километрах в двадцати. Как думаешь, к чему бы это? Есть и еще новости, но после.

— Да чё после, — воспротивился я, — неохота дураком выглядеть, если больше трёх уже знают. Я ж разведка, как не крути. Колись!

— Не волнуйся, не знают, — успокоил меня Юрка. — Есть целых четыре попытки, отстраиваются. День-другой, и будет связь. Узнаем кто.

И удрал по лестнице, оставив меня в тягостных раздумьях. "Дункан", значит, во как…

Я посмотрел на убегающую спину во фланелевой рубашке в красную клетку и крепко позавидовал радисту. Хорошо Юрка завернулся в этот мир, как тёплой фланелью укутался. Штаны спортивные с мешочками на жопе, в тапках до столовки бегает. Со всеми у него — чистый ананас, никому дорогу не перешёл, уважаемый нужный человек. И у него есть Дело: создавать Новый Эфир. На той Земле всё уже давно прострелено радиоволнами, связи проведены, карточки высланы, рекорды поставлены… Скука. А тут — всё заново! Это ли не мечта любого настоящего радиста? Ладно, идём в клуб.

Лица собравшихся в соборе людей выглядели несколько непривычно.

Не то, чтобы очень тревожно, или с заметным возбуждением. Нет. Просто по ним было видно: что-то случилось — на совсем другом уровне. Ни в Замке, ни около него, а в принципе "где-то там", в далёком далеко. Но вдруг все разом поняли: произошедшее, непонятным пока образом, что-то изменяет и в этом, уже обжитом и уже понятном микромире, томящемся в собственном соку под зонтиком Замка. Лица людей отражали понимание, что впереди их ждут какие-то новые проблемы, новые задачи, которые нельзя решить уже привычным заказом нужного или выходом на субботник. Жители одинокого муравейника вдруг узнали, что по лесу бродит некое Чудовище, и оно только что раздавило лапой точно такой же муравейник — Второй. И есть ли теперь вообще Третий? Да, первые смерчи счастливо прошли мимо, но, как выясняется, они никуда не делись, они, покачиваясь от бешеной энергии разрушения, бродят где-то рядом, над верхушками Дикого Леса и ждут. Ждут нашей ошибки, непродуманности, неподготовленности.

Народ, в основном, расселся по службам, на уже "забитые" места. Как это знакомо по прошлой жизни. Сегодня собрание информационное, так что, может быть, закончим пораньше, без споров и ругани.

Докладчиков в плане записано двое.

Сотников коротко поблагодарил собравшихся за дружную явку и так же коротко обрисовал оперативное положение дел в Замке. Слушали его больше формально: итак почти всё было известно "массам". Потом он предложил докладчикам начать.

Первым, как все и ожидали, вышел Вотяков. Основную, информативную часть доклада Юра довёл до сведения присутствующих уже в "расшифрованном" виде привычного всем языка, подглядывая в свои пометки и в журнал связей. Получилось рвано и криво.

Поэтому я изложу, как понял сам, ибо длинные речи Юрец говорить не умел в принципе, тем более, при таком скоплении народа. Так что, вот такой у меня получился меморандум, может быть, несколько разбавленный личной фантазией, по старой привычке работника жёлтого пера…

Украинцы.

"Поселили" их на подворье небольшого монастыря — этакий маленький белый Кремль на холме. Внизу какое-то море, достаточно тёплое, по солнцу — северный берег. Численность прибывших была такая же, как у нас — 120 человек на выходе из катапульты. Поначалу дело пошло нормально, первое собрание украинцы провести успели, уложившись в лимит. Помогло то, что в группе оказался самый настоящий атаман из "Войска Запорожского", который сумел быстро и громко разораться, собрать и организовать людей. Но уже на второй день пошла свара, политически не остывшие люди начали колоться на полярные лагеря. Как черти из табакерки, на общественную сцену выскочили еще два атамана, потом священник-католик и два лидера отделений разных политпартий. Как выясняется, этого вполне хватило.

Канал исправно работал, хоть поставки шли сумбурно. Тем не менее, первые дни оказались самыми продуктивными и разумными в плане заказа.

Почти сразу же сводный ассортимент решили утверждать общим голосованием — в итоге заявками вскоре "занималось" практически всё население и целый день, ничего более не делая. Тем не менее, они наладили котловое питание. Группировки крепли в зависимости от адгезионных свойств лидеров и их идей. Появились и группы, аполитичные в принципе, где никто не делал из убеждений или религии прокладку для амбиций, там взаимопритяжение определялось простой комплиментарностью.

Вскоре от общего собрания украинцы отказались, решив, что каждая группа имеет право предоставлять пропорциональное количество "сводных голосов", определяемых по внутреннему голосованию группы. Это что касается имущества "общего", на весь Монастырь. На том не только долгосрочное планирование, но даже примитивное понимание шагов на два дня вперёд у масс исчезло. Общие заказы прекратились. Начали набирать "от горла" и только для себя по лимиту "вес от численности". Тем временем лагеря приспособились расселяться по территории компактно, естественно, никто не захотел уходить из Монастыря на волю вольную. Посад долгое время стоял пустой, и не из-за лени, просто общины не могли поделить между собой дома.