Полдень XXI век, 2012 № 05 - Александр Тюрин

Ибо в его поступке как поступке разумного существа заключено, что он нечто всеобщее, что им устанавливается закон, который преступник в этом поступке признал для себя, под который он, следовательно, может быть подведён как под своё право.

Гегель. Философия права

1

Створки автоматических раздвижных дверей дрогнули, собираясь закрыться, и именно в этот момент — ни секундой позже, но и ни секундой раньше — Олег, делавший вид, что внимательно разглядывает рекламный плакат на стене, резко поднырнул под локоть толстяка в шляпе и, едва не сбив с ног маленькую девочку с большой куклой в руках, прыгнул в вагон. Створки захлопнулись, поезд тронулся.

Обернувшись, Олег успел заметить, как двое в штатском, расталкивая толпу, бегут к перрону. Поняв, что птичка упорхнула, они разом остановились, зло глядя вслед Олегу, один поднял руку к вставленной в ухо гарнитуре мобильного телефона, что-то сказал. В следующий миг поезд с завыванием втянулся в туннель, за окном мелькнули связки кабелей на бетонной стене, и перрон исчез из виду.

Переводя дыхание, Олег огляделся. Вагон был переполнен, люди ехали на работу или возвращались с работы, кто-то читал, кто-то спал. Справа дремал, развалившись на два места, опухший небритый тип в грязном плаще. Напротив покачивался, сунув руку в карман пальто, высокий мужчина. Из-за его спины выглядывал пухлый мальчик.

Динамик над головой ожил, приятный женский голос произнёс: «Уважаемые пассажиры, будьте взаимно вежливы, уступайте место пожилым людям, инвалидам, проявляйте терпимость…»

Электричество мигнуло и погасло, когда поезд достиг максимального разгона, голос утонул в грохоте и лязге. И вдруг совсем другой голос — бодрый мужской — возвестил: «…голосуйте за Порохова!..»

Тип в грязном плаще немедленно очнулся, открыл глаза и сказал пьяно:

— Гхрмля!

А вот взгляд, мелькнувший из-под болезненно красных век, показался Олегу острым и вполне трезвым. Он ощутил неясное беспокойство. Как тогда, на эскалаторе, когда он впервые заметил двоих в штатском. Странно, вагон переполнен, а место рядом с типом в грязном плаще пустует. И этот высокий мужчина, зачем он держит руку в кармане? И пухлый мальчик напротив, почему он так пристально разглядывает меня?

Эйфория, которую Олег испытал, оторвавшись от погони, улетучилась. Он вдруг осознал, что заключён в железную капсулу, бешено несущуюся по бетонной трубе, и выбраться из неё до ближайшей остановки никак невозможно. А на остановке наверняка поджидают люди в штатском. А сканеры мозга?! Его окатило холодным потом. Как он мог забыть про сканеры мозга! Они повсюду! Даже если удастся избежать встречи с людьми в штатском, он не сможет покинуть метро, его сцапают на первом же контроле!

«Уважаемые пассажиры, — снова ожил динамик над головой, — если вы увидите оставленный без присмотра багаж или чьё-то поведение покажется вам подозрительным, немедленно сообщите сотруднику метрополитена…»

И, параллельно этому, другой голос, еле слышный шепоток, проникающий прямо в сознание: «Сопротивление властям бесполезно… только полное подчинение… лояльность… лояльность… лояльность…»

Тип в грязном плаще, не открывая глаз, всхрапнул и привалился к поручню, вихор на макушке коснулся локтя Олега. Бациллы! Они могут нарочно заразить человека смертоносными бациллами — это все знают.

«Если ваша совесть нечиста… если вы замыслили противоправное действие… если вы заметили за собой склонность к асоциальному поведению… не держите это в себе… обратитесь в Службу психологической помощи…»

Высокий мужчина, покачнувшись на стыке рельсов, припал к Олегу, рука в кармане пальто напряглась.

«Полное подчинение… лояльность… лояльность…»

Пухлый мальчик злобно сверлил взглядом.

Олег чувствовал, что голова вот-вот взорвётся. Он в панике огляделся. Неужели никто, совсем никто этого не слышит? Не видит, как вокруг сжимается кольцо? Или?.. Неожиданная догадка торкнула сердце. Они все — и взрослые, и дети — ВСЕ БЫЛИ ЗАОДНО!

— Станция Выхино, — объявил приятный женский голос. — Следующая станция Жулебино.

Людской поток вынес Олега на перрон, увлёк вверх по эскалаторам, выбросил в город.

2

— Почему ты думаешь, что эти люди гнались за тобой? Может, они на поезд опаздывали.

— А тип в грязном плаще? А тот, высокий, с рукой в кармане? А мальчишка?

— Ну, знаешь! — Кларисса фыркнула. — Ты скоро младенцев подозревать начнёшь. Чай будешь?

Они сидели на кухне, телевизионная панель работала, но звук был выключен — Олег терпеть не мог, когда над ухом бормотало. Показывали мужчину, ведущего странные приготовления. В руках у него была эластичная верёвка и пластиковый пакет.

Олег сердито смотрел на девушку. Он был знаком с Клариссой два года, и вечно она одевалась как клоунесса. Ну, вот что это за наряд? Короткая полупрозрачная юбка вразлёт, белая в чёрный горошек, ядовито-жёлтые лосины, кеды, зелёная блуза с пышными оборками. Да ещё эти торчащие в стороны дурацкие рыжие косички на голове. А грудь?! И кто только надоумил её сделать груди разного размера! Не иначе, эта её новая подружка Инесса.

— И вообще, — сказала Кларисса, ставя перед Олегом чашку, — не нравишься ты мне в последнее время. По-моему, тебе надо показаться психиатру.

— Думаешь, я параноик? Ну, давай, скажи это!

Мужчина натянул пластиковый пакет на голову, ловко захлестнулся верёвочной петлей. Во всю панель расползлось багровое лицо мужчины, пытавшегося дышать в пластиковом пакете. Рот раззявлен, глаза выпучены, на висках вздулись вены. Без звука нельзя было толком разобрать, что это была за программа: развлекательная, кто дольше продержится без воздуха, или обучающая, посвящённая аутоасфиксиофилии.

Внизу бежали титры: «…если вы заметили за собой склонность к асоциальному поведению… не держите это в себе… обратитесь в Службу психологической помощи…»

— Ты переутомился. — Девушка погладила Олега по плечу. — Ничего страшного. Тебе нужен отдых. Посмотри, на кого ты стал похож.

— Вот! — зло сказал Олег, сбрасывая её ладонь. — На это они и рассчитывают. «Ничего страшного!» Посмотрю, как вы все взвоете, когда окажетесь под колпаком. Там не то что пикнуть — пёрнуть нельзя. Задохнёшься.

— Да кто они-то? — тоже не выдержала Кларисса. — Под каким колпаком? Очнись! Ничего этого нет.

Олег только рукой махнул. Бесполезно, всё бесполезно. Никто ничего не замечает. Не хочет замечать — вот в чём дело.

Он махом выпил чай, поперхнулся, уставился на дно чашки, где белел осадок.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});