Beautiful Beast - Georgia Carre

Я хмурюсь.

— В чем именно заключается ваше соглашение?

— Расслабься, Джейк. Он весь в вашу породу. Он не зашел слишком далеко. Проблема, на самом деле, не такая уж и большая. Я был рад отдать ему ее. Она порченный товар. Я держал ее как акт благотворительности, — он хитро посматривает на меня. — Он помог мне получить одну очень выгодную сделку.

Он поглядывает на кончик сигареты.

— И твой парень познакомил меня с двумя лучшими шлюхами, которых я когда-либо имел. Я займусь ими обеими в эти выходные. Одна из этих чертовых сук феноменально гибкая. Она может даже отсосать свою собственную киску.

Он внимательно смотрит на меня, присутствует что-то пугающее в его глазах. Я отчетливо это вижу.

— Могу дать тебе их номер телефона, если хочешь?

У меня появляется кислый привкус во рту. Удивительно, что совсем недавно это была моя жизнь. Словно все это было не со мной, и конечно, не со мной сейчас. Я тушу окурок в пепельнице на столе.

— Спасибо, но я пас.

Ленни пялиться на меня своими пустыми глазами. Я чувствую, что он что-то скрывает. Это дерьмо, что он оставил у себя Сноу, в качестве акта благотворительности, даже моя четырехлетняя дочь смогла бы раскусить мгновенно. Шейн что-то имел на него, но я не хочу знать, насколько далеко Шейн зашел. Он сделал то, что должен был сделать. Мне же нужно знать одно, что Ленни не таит на него обиду. И я должен быть уверен, что никакой мести с его стороны не последует, поэтому я поднимаюсь.

— Увидимся, Ленни.

— Передай мои сожаления Сноу, — говорит он.

Я разворачиваюсь и прищурившись внимательно смотрю на него.

Он медленно улыбается.

— Неудачная шутка, — говорит он.

Я открываю дверь и выхожу, надеясь больше никогда не ступать ногой в его клуб.

36.

Шейн

Я стою за воротами дома ее родителей. Здесь имеется колокольчик, но до того, как я собираюсь позвонить, мужчина, похожий на скелет, в старой заношенной рубашке и мешковатых брюках, заляпанных пятнами, появляется в саду и идет ко мне. Его лицо испещрено морщинами, и между губ он сжимает палочку для чистки зубов. Он останавливается в полу метре от ворот и обеспокоенно оглядывает меня.

— Сноу. Сноу дома? — спрашиваю я с дружелюбной улыбкой.

И вдруг его лицо радостно озаряется. Энергично не переставая кивать, он открывает ворота и впускает меня. Я жду, пока он их закроет, потом машет мне рукой, чтобы я следовал за ним. Он открывает входную дверь в дом, сбрасывает свои резиновые шлепки и многозначительно смотрит на мою обувь.

— Конечно, — говорю я, снимая ботинки.

Он ведет меня внутрь дома и указывает рукой на диван. Я сажусь, и он тут же исчезает. Я оглядываюсь вокруг. Интерьер выполнен в балийском стиле, красивая деревянная мебель и два вентилятора, лениво вращающиеся под потолком. Я подхожу к окну... и тут же замечаю ее.

Она сидит в саду, на качелях, прикрытых сверху тентом, и читает книгу. Я разворачиваюсь, собираясь отправиться к ней, и встречаюсь с блондинкой где-то за сорок, стоящей у входа в комнату. Она красива в своей красоте, и хотя трудно найти двух женщин настолько разных, но я сразу понимаю, что она — мать Сноу. Она хозяйка этого дома, холодная и чувствуется суровая. Ее глаза с пренебрежением оценивающе окидывают меня. Ой, мать твою! Футболка и джинсы. «Шейн, мальчик мой, твой вид явно не в твою пользу». Ее взгляд тут же потеплел, если бы ты предстал перед ней в сшитом на заказ костюме с часами Rolex.

Она заходит в комнату.

— Вы ищете мою дочь, верно? — спрашивает она с сильным британским акцентом, видно испытывая большую гордость, что она англичанка и пытается сохранить свой язык, несмотря на то, что столько лет прожила в этой стране.

— Добрый вечер, Миссис Дилшау.

Она слегка наклоняет голову, чтобы показать, что я прав.

— Боюсь, понятия не имею, кто вы.

— Я Шэйн Иден.

— Присаживайтесь, мистер Иден.

Я иду к дивану, с которого только что встал. Она изящно садится на другой напротив меня.

— Могу я поинтересоваться, что вы хотите от моей дочери?

Я улыбаюсь своей самой лучезарной улыбкой.

— Я думаю, вы могли бы сказать, что я пришел просить руки вашей дочери.

Ее глаза тут же становятся враждебными.

— Моя дочь сбежала от вас?

— Нет. Она неправильно истолковала ситуацию. Я пришел объясниться.

— Боюсь, это невозможно, мистер Иден.

Я хмурюсь.

— Почему?

— Здесь не Лондон, мистер Иден. У нас другие обычаи. Некоторые... тонкости должны быть соблюдены. Репутацию так легко разрушить. Отец Сноу как раз подыскивает ей жениха и находится в стадии переговоров. Я надеюсь, что вы поймете, насколько нежелательно будет ваше присутствие здесь для нее. Сожалею, что вы проделали такой бесполезный путь, но, боюсь, вы не сможете увидеть мою дочь.

— Я прекрасно вас понимаю. Спасибо, что вы так откровенны со мной, — говорю я вставая.

Она тоже поднимается, но в ее глазах читается изумление. Она не ожидала такой легкой победы.

Я направляюсь к входной двери, она следует за мной по пятам.

Худющий мужчина сидит на крыльце. Завидев меня, он поднимается на ноги и бежит к воротам. Я надеваю ботинки.

— До свидания, миссис Дилшау, — через плечо говорю я и направляюсь к воротам. Старик открывает их передо мной. Стоит мне сделать шаг за пределы их дома, он сразу же закрывает их на замок. Ее мать все еще стоит у входа в дом. Я машу ей рукой. Она не отвечает взаимностью. Я благодарю старика и иду вдоль ограды.

Я останавливаюсь у конца стены, которая принадлежит семье Сноу. Затем, молюсь, чтобы они не держали сторожевых псов, перелезаю через соседскую стену и приземляюсь в чужой сад. Я быстро бегу вдоль стены, которая отделяет два поместья, в уме просчитывая то место, где я видел Сноу на заднем дворе, только с противоположной стороны забора.

Я опускаю руки на верх стены и подтягиваюсь, опять приземляюсь на упругий, идеально подстриженной газон миссис Дилшау. Через двадцать шагов я вижу Сноу, покачивающуюся на качелях с тентом. У нее на коленях лежит открытая книга, но она смотрит куда-то далеко вдаль. На ней одет какой-то новый индийский костюм, длинный в теплых зеленых тонах верх и брюки из такого же материала. Ее волосы спускаются по спине, заплетенные в длинную косу.

Но она выглядит уязвимой и потерянной.

Я стою и наблюдаю за ней, испытывая боль в груди, и вспоминаю ролик National Geographic про двух слонов, воссоединившихся после двадцатилетней разлуки. Поскольку никто не знал, как слоны отреагируют на встречу, встреча произошла в сарае, разделяя их друг от друга толстыми металлическими решетками. Молодой сильный слон, стоявший перед металлической решеткой, через щель просунул свой хобот, гладя и обнимая другого слона, их желание приблизиться друг другу было настолько сильным, что они согнули прутья металлической решетки.

И сейчас у меня именно такое чувство.

За нее я могу согнуть любую металлическую решетку, чтобы только быть рядом. Обнять, прижать к себе и никогда не отпускать. Я хочу увести ее в свой гостиничный номер и снова заклеймить, но я не буду делать этого. Слова ее матери до сих пор крутятся у меня в голове. Только ради Сноу я должен помнить, что здесь совсем другие уклады. Я иностранец. Белый человек. Я не хочу, чтобы ей было стыдно за меня. Я не знаю, что она рассказала им обо мне. Я делаю несколько шагов в ее сторону, пока она меня не видит. Она совершенно потерялась в своих собственных мечтах.

— Привет незнакомка, — произношу я.

Она подпрыгивает на качелях, книга падает на траву, всплеснув руками, она сцепляет ладони вместе на груди. Наши глаза встречаются. Ее глаза выглядят огромными, круглыми и блестящими, как у испуганного кота. Но ее взгляд наполнен непередаваемой радостью, у меня тут же возникает настолько сильное желание бросить ее на траву и заняться с ней любовью, я с трудом сдерживаю себя.

Она открывает рот и лепечет:

— Как... почему... как ты здесь оказался?

Я делаю еще один шаг к ней.

— Угадай.

Она отрицательно качает головой, смущаясь, в полном недоумении.

— Как ты меня нашел?

Я пожимаю плечами и еще ближе приближаюсь к ней.

— Помнишь, я же видел твой паспорт, когда мы были во Франции? Кроме того, Элизабет Дилшау не так уж трудно найти в Индии.

— Но как ты сюда попал?

— Я перелез сначала к твоему соседу, а потом залез к вам.

— Что ты сделал?

— А чему ты собственно удивляешься? — улыбаюсь я. — Если говорить иносказательно, я поднимался в горы и пересек моря, чтобы добраться до тебя.

Она не улыбается.

— Ты не должен вступать из-за меня в войну с Ленни. Я не хочу, чтобы ты участвовал в этом противостоянии, Шейн.

— Войны с Ленни не будет.

— Но он все равно не оставит все как есть, он причинит тебе вред, если узнает.

— Я скажу тебе кратко — я уже позаботился о Ленни.

Она с подозрением прищурившись посматривает на меня.