Последний блюз ночных - Андрей Стригин

Гулко звучат шаги, наш проводник периодически оборачивается, словно проверяет, не убежали ли мы.

Выходим на простор, даже воздух хочется вздохнуть сильнее. Справа, между высокими деревьями, виднеются палатки, вьётся дым от костра, слышатся голоса, звучит гитара.

У стены, сложенной из грубых блоков, горит костёр, два парня, в специфической одежде спелеологов, сидя на камне, ощипывают голубей. Тут же, на площадке перед скалой, молодые ребята и девушки, готовятся к штурму Пионерки, на земле разбросаны верёвки, кто-то делает обвязку на груди, крепят рогатки, самохваты, карабины. Мужчина, в потёртой штормовке, в несуразной панаме, внимательно наблюдает, поигрывая на гитаре. Замечает нас, с интересом смотрит.

— Привет, — здороваюсь со всеми.

— Здорово, — откликаются кое-кто.

Наш проводник подходит к мужчине:- Ребята до дому добраться не могут, пусть переночуют.

— Пускай, мест для всех хватит. А вы кто такие? — обращается к нам.

— Так, подъехали, монастырь поглядеть. Да вот, катера не ходят, а ещё обвал, говорят, произошёл, — я пристально глянул на нашего проводника.

— Что с ногами, лейтенант?

— Зацепился.

— Хорошо зацепился, всё в крови. Алёнка, принеси аптечку? Вы садитесь. Сейчас голубей жарить будем, — он откладывает гитару, — тебя, как звать, девица?

Катя, прищурившись, оглядела мужчину, здорово у неё получилось, чисто по-женски:- Я Катя, а вы скалолазы?

— Спелеологи. Меня звать Владимир Петрович, а это моя группа. Когда-нибудь по скалам лазали?

— Когда-нибудь лазали, — ухмыляется Катюша, присаживается у стены.

— Хочешь попробовать? — с улыбкой смотрит на неё мужчина.

— Можно и попробовать, — прищурившись, соглашается Катя.

— Тогда иди к скале. Виолетта, дай ей штормовку и калоши, обвязку сделай!

— Что, прямо сейчас уже? — невольно струхнула Катя.

— А чего тянуть, — улыбается Владимир Петрович.

— Снимай ботинки, — хрупкая девушка расстилает на траве одеяло, выкладывает на него бинты, перекись водорода, йод и прочие лекарства.

Морщась от боли, разматываю куски шарфа, полностью пропитанные кровью.

— Однако?! — восклицает Алёнка. — Вам, словно ноги хотели перерезать, где ты так успел пораниться?

— Места надо знать, — улыбаюсь я.

Владимир Петрович, так же, осматривает мои раны:- Достаточно серьёзно, но уже заживают и кровь давно остановилась. Поранились дня три, четыре назад? — он внимательно смотрит на меня, — а в тоже время, кровь на перевязках свежая, непонятно.

— Мне самому непонятно, — искренне сознаюсь я.

Наш проводник потянул носом:- Угу, точно свежая, — подтверждает он.

— Ты бы, Вова, гостье нашей помог обвязаться, — быстро глянул на него Владимир Петрович.

Вова тоскливо смотрит в сторону Кати:- Виолетта сама справилась, — замечает он.

— Пойди на страховку.

— Это можно, — нехотя соглашается он и оживляется:- Сашок страховку взял.

— Саша молодой, проследи, чтоб три оборота вокруг дерева было.

— Как скажешь, Петрович, — поник Вова. С удивлением догадываюсь, он побаивается Катю.

А в это время Катя, распластавшись как лягушка, вцепилась в скальный выступ, но попа перевешивает и девушка обрывается. Саша умело её ловит, и Катерина вновь лезет покорять Пионерку. Вновь неудача, пятая точка сильно тянет к земле. Чувствую, она начинает злиться, прыгает как ящерица, и у неё, получается, пройти первый уступ. С земли проносится восторженный вопль, народ развлекается.

В это время Алёнка мажет раны мазью, плотно перебинтовывает, и я испытываю невероятное облегчение.

— Спасибо. Где так научилась перевязки делать?

— У нас все умеют, мы же спелеологи, — она сдувает со лба светлую чёлку. — А ты, на каких самолётах летаешь? — с любопытством заглядывает в глаза.

Так мне хочется сказать, что на МиГах, но вздыхаю, не хочется ей врать:- Я не лётчик.

— Как же так, форма лётная? — она даже расстраивается, я обманул её ожидания.

— Технарь я, инженер.

— Жаль, — простодушно замечает Алёнка. — И с парашюта никогда не прыгал?

— И с парашюта не прыгал.

— Значит обычный связист, — вздыхает девушка.

— Это верно, — соглашаюсь я.

— А форма такая красивая…

— Алёнка, чего пристала человеку, — прикрикивает на неё Владимир Петрович.

— Ладно, я пошла, повязку не водой не мочите, — она с жалостью глянула на меня.

Тем временем Катюша прошла пол дистанции.

— Вправо не иди, там сложный маршрут, влево забирай! — кричат ей с земли. Это они зря так советуют, зная Катю, точно поползёт на самый сложный участок. Так и есть, резко заворачивает вправо, моментально натыкается на уступ, отрицательно выходящий из стены. Долго пытается взобраться на него, пока не получается.

— Вышла на маршрут высшей категории сложности, — с интересом говорит Владимир Петрович, — отчаянная, но всё равно сорвётся.

— Это опасно? — тревожусь я.

— Страховка верхняя, но маятник получится серьёзный. Проволочёт по скале, получит жёсткий массаж мышц, в следующий раз умнее будет.

Катя долго пытается найти обходные пути, всюду неприступная скала, отрицательно заваливающаяся к земле.

— Отцепляйся, я тебя удержу, — кричит Сашок, ему уже надоело стоять у дерева с концом верёвки.

Нет, теперь Катю можно содрать, разве, что с куском скалы, умирать будет, а завершит задуманное! Она находится у трещины в стене, перелезть её шансов никаких, но за этой трещиной удобные выступы и выбоины, по ним легко выйти наверх скалы.

— Ослабь страховку! — пискнула Катюша.

— Не понял? — удивляется Саша.

— Ослабь, тебе говорю!

— Зачем?

— Ты дурак, что ли? — Катя повисает на одних руках и начинает раскачиваться.

— Что она делает? — привстал Владимир Петрович. — А ведь у неё это единственный выход, раскачаться и перелететь на другую сторону, но это могут делать лишь с громадным стажем спортсмены. Вряд ли получится, оборвётся, сто процентов, а маятник здесь уже нешуточный, побиться может.

Народ весь собирается у Пионерки, такое они редко когда наблюдали.

— Ослабь страховку, — неожиданно соглашается Владимир Петрович.

Саша с удивлением смотрит на своего руководителя, скидывает пару петель и в это время Катя летит через широкую трещину, едва не промахивается, но успевает зацепиться пальцами за небольшой выступ. В потрясении от жёсткого рывка она несколько секунд висит на одной руке, но изгибается и словно сливается со скалой. Через некоторое время, без особых проблем, поднимается на вершину. Снизу раздаются восторженные вопли.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});