Пограничник (СИ) - Кусков Сергей Анатольевич

— Но этого епископа… — Голос отче дрожал. — …Его ведь не признают остальные. Это раскол церкви.

— Нет, — покачал я головой. — Мы докажем, что ВЕРА у нас та же. И наши священники проповедуют то же самое, что священники везде. Наш обряд — один в один как у всех. А значит это не раскол. А раз не раскол — плевать, что они там признают или нет. Мы будем полноценной епархией, и распространим свет своей веры на новые территории. До самого моря. Поздравляю, падре Антонио, теперь ты в игре. Ибо сомневаюсь, что ты откажешься.

— Все, находящиеся здесь, должны хранить молчание, — первым созрел на умную мысль Вермунд. — Только за знание того, что тут говорилось, нас всех могут убить воины Длани Господней.

Это местный орден «папских силовиков». И иезуиты, и доминиканцы, и тевтоно-госпитальеро-тамплиеры, в смысле имеют свои воинские силы, в одном лице. Спецназ епархий. Причём воины хорошо обучены, реально спецназ. Спасает, что их немного. Но бояться их стоит.

Как люблю смотреть на ошарашенные лица. Но пора заканчивать балаган. Я облегчённо выдохнул и обратился к канцлеру:

— Адольфо, отправишь в Овьедо кого-нибудь порасторопнее. Гонец должен отдать первое письмо, о просьбе прислать священника в город на Белую, а на следующий день второе, с просьбой о диоцезах. И только после — третье, про отказ от десятины… — В голове перемкнуло, и я изменил решение, решив нарываться ещё больше, повысив ставки до невозможности.

— А, к чёрту! — От этого возгласа, предчувствуя что-то нехорошее, гости повтягивали головы в плечи. — Просто пронумеруй письма. Первое, второе и третье. И подай ОДНОВРЕМЕННО. Пусть они ohueyut — так ohueyut, читая их подряд. Может тогда поймут, что их игры как раскрытый пергамент, и что мне не надо лапшу вешать? Хотят переговоры — пусть начинают. Но с удобных мне позиций.

— Они не примут ничего из того, что ты попросил. — Падре ещё не осознал. Или осознал, но не принял новых реалий и новой игры. Как там, первая стадия — отрицание, затем торг последует, потом ещё и депрессию надо будет пережить. Ничего, это калач тёртый, он своё предназначение примет. И сам с энтузиазмом подключится к решению. Ибо он — идеальный кандидат: был крупным функционером в епархии, с большой властью. Но проиграл игру во власть, и его задвинули противники по политическому процессу. Уж кто, но этот человек знает кухню, и кто, как не он, сможет организовать бюрократический аппарат новой епархии? Я говорил, что везучий попаданец? Кадры в моём графстве — как рояли в кустах. Главное сообразить, что это рояль, и его можно использовать.

…А может мне так только кажется? Ибо мой предок — тоже попадан. Но ничего не смог, даже мельничку запустить, несмотря на обилие роялей вокруг? Может надо ещё и уметь их искать, эти рояли, иметь для этого решимость? У меня такая решимость есть, а блаженны ищущие, ибо они находят?

Эзотерика, лучше туда не лезть. Буду работать с тем, что имею. Стоят рояли — буду брать их в оборот. Не будет этих роялей — найду в другом месте. Блаженны ищущие…

— А мне и не надо, — усмехнулся я. — Мне и не надо, чтобы они что-то приняли или согласились. Наоборот, это объявление войны. Отче, теперь главное. Ты поедешь в новый город, будешь освящать его. Да-да, именно ты. И освящать Пуэбло тоже ты будешь. Будем тебе статус поднимать.

— Рикардо, епархия… Это не скоро, — обречённо вздохнул он. — А отлучат они тебя… ГРАФСТВО отлучат… — выделил он это слово, — сейчас. Не прямо завтра — вначале попытаются образумить, потом напугать, потом надавить. Но сразу после отказа подчиниться и дать отступные отреагируют жёстко.

— Сколько у нас времени? Ну, сколько будут пугать и давить? — нахмурился я.

— Ну… — Лицо отче пересекла морщина. — Может, год. Может два. Это очень ответственный шаг. Но они это сделают, Рикардо, это даже не обсуждается. Я знаю их, я был там.

— Адольфо, чистый лист! — скомандовал я не терпящим возражений тоном. Канцлер взял новый лоскут, осторожно отодвинул прежний, чтоб чернила не растеклись. — Пиши. Первое. Проработать механизм учёта жителей графства. Найди Олафа и компанию, где эти гномьи морды путешествуют, порядки наводят, и озадачь его — как раз по его ведомству работёнка. Графство будет разделено на префектуры. Префектуры — на округа. Округа — на общины. Общину возглавляет староста, являясь самым маленьким должностным лицом в иерархии территориального устройства. Так вот, с нового года… Да, наверное, с первого Мартиуса следующего года, времени должно хватить, старосты должны вести учёт всех, кто родился. Повторяю, не церковь, а гражданские старосты. Осуществить перепись всех членов своих общин, записать, после чего вести строгий учёт. Как это сделать — пусть Олаф и компания и подумают.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

То есть старосты в обязательном порядке, — пояснил я для присутствующих, — должны записывать всех, и мужские, и женские души, вне зависимости от сословия, крещённые или нет. Знаю, что некрещеных церковь не записывает, так вот фигня это! Мы, миряне, должны писать абсолютно всех. Родителям дано время окрестить чадо — месяц, но если по какой-то причине не окрестили — писать как есть, и записывать имя ребёнка, которым окрестят, когда будет возможность.

Второе. Старостам также вести учёт смертей. Всех, людей обоего пола всех сословий. Ещё допиши. При отсутствии священника, староста обязан осуществить предварительное отпевание по церковным книгам для погребения.

— Но… — подорвался падре, но я вытянул руку в останавливающем жесте.

— Данное отпевание не является каноническим и не является заменой истинному отпеванию, и при появлении в общине настоящего падре, тот должен отпеть человека по-настоящему. Наши тела разлагаются, сея вокруг яд и зловоние, похороны — необходимая богоугодная мера. Душа же человека бессмертна, и подождёт священника и после погребения тленного тела. Логично же, падре?

— Если на какое-то время — да, — не стал тот скрывать мысли и стращать. — Но я против того, чтобы не-священник читал молитву.

— Капитаны кораблей, ушедших далеко от родных берегов, в случае смерти должны говорить хорошие слова о покойном матросе. А отпевают его по прибытии в порт. Так и тут, отче. Вот ты с Олафом и подумай, что и как говорить старосте ВМЕСТО отпевального обряда.

— Да, сын мой. Твои слова имеют смысл, господь одобрит это.

Ну вот и отлично. А то думал всё, потерял человека, тот в оппозицию ушёл.

— Эти меры позволят нам прожить какое-то время под санкциями. То есть под отлучением. — Это для всех. — А потом мы или проведём importozameshenie и решим проблему со святыми отцами сами, или епархии до этого не доведут, и санкции снимут. И так и так я вижу это как возможность жить и работать, плевав на мнение глупцов из Альмерии и Овьедо.

За столом поднялся шум. Кто-то что-то попытался сказать, обсудить, но надо время — не сразу до них дойдут истинные масштабы и истинный размах готовности графства, если всё получится.

— Олафу, — продолжил я. — Разработать отдельную службу, контролирующую ведение учёта и собирающую у старост данные по людям раз в какое-то время. Какое — продумать, слишком часто нельзя, сильно затратно, да и не нужно, а слишком редко — данные будут устаревать. Назвать эту службу… Пишешь? «Служба актов гражданского состояния». Давай ещё раз продиктую: «Служба актов…. Да, гражданского. Состояния». Есть дела духовные, есть мирские, гражданские. Церковь пусть делает что хочет, а нам нужна информация по живущим у нас людям без относительно церковных интересов. Эта же служба должна выдавать всем гражданам Пуэбло паспорта, а сервам — определяющие грамоты, где записано кто они и куда прикреплены, дабы в других регионах их не считали беглыми.

Откинулся на спинку стула.

— Два-ноль, падре. Учёт смертей и рождений есть. И без епархии. А, три ноль! Адольфо, далее. В отсутствии священника… А, к чёрту! И со священником, плевать! То есть ВСЕГДА, в любом случае, регистрация брака между мужчиной и женщиной с первого Мартиуса должна производиться старостой с записями с книгу актов гражданского состояния. С точки зрения закона, брак считается зарегистрированным после записи в службе актов, и к брачующимся только с этого момента применяются все законы, относительно семей и семейной жизни, семейной собственности и семейного налогообложения.