Иоанн Кронштадтский - Одинцов Михаил Иванович

Публикация имела и далекоидущие последствия, положив начало всероссийской известности Иоанна Сергиева и, к удивлению многих, постоянным добрым отношениям между обер-прокурором и Иоанном. По приглашению Победоносцева они не однажды встречались, а в Кронштадт приезжали по протекции «душевно уважающего и преданного К. Победоносцева» многочисленные просители.

У нас нет оснований утверждать, что Иоанн знал о готовящейся публикации или каким-то образом содействовал ее появлению, но догадаться, кто тому способствовал, ему было не сложно. Это все та же Параскева Ковригина. С 1881 года она регулярно посещала Петербург, где сформировался круг ее почитателей. Она же непременно и всегда рассказывала всем об Иоанне, предлагала приглашать его в трудных жизненных обстоятельствах и настойчиво рекомендовала съездить в Кронштадт. Благодаря Параскеве Иоанн все чаще и чаще стал появляться в Петербурге. Росло число семей, духовно опекаемых им. Из числа людей, близко сошедшихся с Параскевой, а через нее с Иоанном, нашлись и те, кто смог обеспечить публикацию «Благодарственного заявления». Кстати, они же выступили и инициаторами, и основными благодетелями в 1884 году при покупке для Иоанна подарка к его 55-летию — дорогого наперсного креста.

В 1885 году исполнилось 30 лет служения отца Иоанна Сергиева в священническом сане. Эта дата не прошла незамеченной, ее отмечали уже достаточно широко. Лишь год после этого прожила почтенная старица Параскева, радуясь тому, что исполнила волю своего духовника иеромонаха Илариона и что тот светильник веры, о котором он предсказывал, разгорался все более и более. В последние месяцы своей жизни Параскева Ивановна часто повторяла: «Как бы я хотела пожить еще два годика, чтобы видеть, как будут стекаться к отцу Иоанну Сергиеву тысячи людей и встречать его, и провожать огромными толпами».

Отец Иоанн ежедневно навещал больную Параскеву, по своему обыкновению беседуя с ней о душе, о Боге, о покаянии и загробной жизни. Все остальное время Параскева Ивановна проводила в чтении и пении псалмов. В этом состоянии она и скончалась 24 сентября 1886 года. Иоанн отпевал праведницу в церкви Дома трудолюбия, и он же говорил слово прощания, в котором особо подчеркнул: «Ты своим словом и примером многих привлекла к Святой церкви и благочестивому житию; многих научила чаще исповедоваться и приобщаться Святых Таин для укрепления в христианской жизни».

Не только храм, но и Медвежья улица были переполнены народом, среди которого преобладали женщины. Многие плакали, и прощание с покойной происходило очень долго, так как все старались протиснуться к гробу и коснуться тела покойной. Гроб на своих руках несли к Троицкому кладбищу «богомолки». В 1902 году попечением Иоанна на могиле была установлена часовня-усыпальница[142].

После газетной публикации о чудодейственной силе молитвы Иоанна Кронштадтского на него обрушился шквал просьб и приглашений приехать в разные места Российской империи по самым различным поводам: службы, закладка и освящение церквей, больниц, благотворительных учреждений, к больным и страждущим. Если предшествующую четверть века он выезжал из Кронштадта весьма редко, в основном в Петербург и в Москву, то теперь, напротив, его все реже можно было увидеть в Кронштадте. Приведем обобщенный, но далеко не полный, список городов, где побывал отец Иоанн: Архангельск, Астрахань, Брест, Варшава, Великий Устюг, Вильна, Вологда, Воронеж, Выборг, Вятка, Екатеринбург, Кадников, Казань, Калуга, Киев, Кириллов, Кострома, Котлас, Курск, Москва, Нижний Новгород, Одесса, Орел, Остров, Петрозаводск, Псков, Ревель, Рига, Ростов-на-Дону, Рыбинск, Самара, Санкт-Петербург, Сарапул, Саратов, Севастополь, Симбирск, Смоленск, Тотьма, Тула, Углич, Устюжна, Уфа, Ферапонтово, Харьков, Херсон, Холмогоры, Царицын, Череповец, Чернигов, Ялта, Ярославль…

Если в 1870-х годах отрывочные и краткие заметки о чудесных исцелениях по молитвам Иоанна Сергиева появлялись в основном в газетах Кронштадта, то в 1880-х они стали постоянно и в пространных объемах размещаться на страницах газет Санкт-Петербурга и Москвы, в провинциальной прессе. Сообщалось также о чудесном свойстве священника видеть и ощущать события, происходящие в сотнях верст от него, и о его даре «провидца». Любопытна реакция кронштадтских знакомых и друзей Иоанна, которые еще совсем недавно запросто видели его в своих домах и беседовали с ним на самые обыденные темы за стаканом чаю, а иногда и за рюмкой легкого вина. «Что это газеты делают с нашим милым отцом Иваном? — вопрошали они друг друга. — Каким-то иконописным угодником и чудотворцем изображают. Это же кощунство!»

Но простой приходской священник и формирующийся его житийный образ уже существовали независимо друг от друга.

С 1888 года практически ежегодно, обычно в конце мая — начале июня, Иоанн Кронштадтский отправлялся на родину, в село Сура[143]. Его проводы в Кронштадте приобретали общегородской размах. В городе царило оживление, дорога к дамбе, где был пришвартован корабль, заполнялась народом. После обычной в таких случаях литургии Иоанн отправлялся на набережную. Здесь собирались толпы провожающих, которые буквально облепляли корабль. Лишь после долгих прощаний и уговоров пароход отплывал, но вскоре по просьбе Иоанна вновь приставал к берегу, на котором кто-нибудь стоял и кричал в голос: «Я бедный человек, четыре раза добивался увидеть вас и все напрасно! Помогите мне! Ради Бога! В семье у меня горе!» — Иоанн, слыша такое, передавал пакет с деньгами просящему.

Наконец, корабль набирал ход и направлялся к выходу из гавани. Позади оставалась Петровская набережная… можно было различить тысячи людей… слышны были крики, плач… видны были мелькавшие в воздухе белые платки… Корабль уходил все дальше и дальше от берега, — мимо красавцев грозных крейсеров и броненосцев, — в залив, на простор. Немного спустя впереди, на подернутом дымкой горизонте, проступал купол Исаакиевского собора…

Так начиналось ежегодное молитвенное шествие на гроб отца и место первых откровений Божьих, посещение родных мест и встреча с родственниками, близкими, земляками. Но не только. По существу это были миссионерские паломнические поездки по России, где цель — несение евангельской вести, неустанное церковное служение, слово проповеди. С отцом Иоанном всегда были сопутствующие лица — монахи, священники, писатели, художники, фотографы. Кто-то из них отправлялся в путешествие добровольно, кого-то направляли монастыри и правящие архиереи, чьи-то помощь и услуги оплачивались.

Путь Иоанна Кронштадтского на родину был неблизким. Добраться можно было либо водным путем, пересаживаясь в мелководных местах на лошадей и вновь двигаясь по воде, либо по железной дороге и затем на пароходе и лошадях. Иоанн предпочитал путешествовать водою, где «привольно» и можно «свободно подышать на чистом воздухе». Поначалу путешествия совершались на предоставляемых почитателями Иоанна пароходах. Иной раз помощь оказывала и власть, без содействия которой организовать и согласовать столь дальний и длительный переезд было просто невозможно. Как это бывало и как это выглядело со стороны, свидетельствует один из очевидцев: «Из Министерства путей сообщения пришел приказ предоставить пароход в распоряжение Иоанна Кронштадтского для его следования на родину. Чтобы как-то оформить этот незаконный огромный пробег парохода, мой начальник якобы командировал меня для маршрутной съемки реки Пинеги. Свита его: фанатично преданная ему пожилая горбунья, надоевшая всем нам, а больше всего о. Иоанну; его племянник, корявый, рыжебородый, крепко сложенный человек, не дурак выпить, темный делец, извлекавший большую для себя выгоду именем своего дяди; иеромонах Геннадий, тучный тунеядец, обжора».

В 1898 году на верфях Санкт-Петербурга на средства Иоанна был построен пароход «Святитель Николай». Этот 25-сильный пароход принадлежал к колесному типу, имел небольшую осадку, прекрасно подходящую для плавания на мелководных реках, какими были реки Пинежья; обладал необходимой устойчивостью, на встречных порогах против сильного течения поднимался сам, обходясь без буксиров[144].