Рейтинговые книги
Читем онлайн Марк Аврелий - Франсуа Фонтен

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 37 38 39 40 41 42 43 44 45 ... 84

Балломар унаследовал редчайшее положение абсолютного монарха одного из германских народов. Тут не обошлось без поддержки римлян. Если варварский вождь — их сосед — вследствие собственной удачи или давления на него становился потенциальным агрессором, ему предлагался дипломатический статус союзника, имевший выражение в технической помощи и личной финансовой поддержке, позволявшей ему содержать верную дружину. Но с клиентами такого рода Рим должен был вести себя осторожно. Пока шла парфянская война, Балломар честно соблюдал все тайные соглашения. Может быть, ему теперь уменьшили субсидии, может быть, он стал слабее, может быть, решил, что ослабли римляне — этого мы не знаем. Так или иначе, он не смог или не захотел задержать отряд, пришедший издалека. Но сам набег этого отряда имел свою причину или ряд причин, о которых историки строят гипотезы по косвенным данным, донесенным современниками. Капитолин, писавший двести лет спустя, сообщает, что Марку Аврелию пришлось «прогнать грабителей — виктуалов и маркоманов, к которым присоединились и другие народы, бежавшие под натиском более отдаленных варварских племен, угрожавших нам войною, если мы откажемся принять их в своих провинциях». Только внимательно вчитавшись в эту фразу, мы разглядим в ней проявление одного из громаднейших происшествий в истории человечества.

Великое переселение

Это было настоящее историческое землетрясение, эпицентр которого находился где-то на юге Скандинавии и побережья Балтийского моря. В результате демографического взрыва народы, подобно потокам лавы, разлились по равнинам Северной Европы, уничтожая или поглощая местное кельтское население. Порядок событий и их последствия до сих пор мало изучены. С самого начала эти народы были обречены на роль странников в истории, и лишь с начала нашей эры можно различить главные из них (а их были десятки), разглядеть их следы. Август вдруг с удивлением узнал, что маркоманы, которые, как он считал, живут на Эльбе, под предводительством короля Маробода всей массой переселились в «богемский прямоугольник». С таким же удивлением узнал и Марк Аврелий, что лангобарды живут не на севере, а в центре Европы. Но он не мог знать — а мы, кажется, знаем, — что очередной «подземный толчок» произошел еще в начале 60-х годов в устье Вислы, где высадилось неизвестное германское племя, прибывшее из Швеции: гепиды. Их натиск вынудил переселиться живших там готов. Готы, вассалами которых были вандалы и бургунды, решили на свой риск поискать счастья в других местах. Достаточно дальновидно они не устремились в магму соседних племен Европы, а направились на Украину, где, как они знали, было много необжитых мест. Благоразумно избегая встречи с вассальными Риму народами маркоманов и квадов, а также границ провинции Дакия, они прошли берегом Черного моря и там в скифских степях стали ждать, когда придет час новых приключений.

Но в каком бы порядке ни проходило такое масштабное переселение, оно вызвало цепь не поддававшихся расчету последствий. Вандалов вдруг прогнали из Силезии; они пошли на юго-запад и столкнули с места баварских гермундуров, а восточнее — карпатские племена, которых отбросили на квадов. Бургунды под давлением гепидов изгнали семнонов из Померании, а те нажали в Саксонии на свебов, которые устремились в Богемию на маркоманов. «Вскую шаташася языцы?» — этот библейский вопрос обретает здесь странный отзвук, а отчасти и ответ. Точно такое же стечение обстоятельств позднее увлечет бургундов на Рону, вандалов на Рим и Карфаген, готов в Италию, Аквитанию и Испанию. Пока же оно привело к самым пределам Империи невиданную прежде коалицию народов. «Вскоре, — пишет Евтропий, — с маркоманами соединились квады, вандалы, сарматы, свебы и все прочие варвары». Балломар стоял во главе этой коалиции: у него был только один вариант — обратить нашествие, рвавшееся к югу, себе на пользу. В начале осени 167 года воины двух свебских племен, виктуалов и хариев, с помощью спасшихся из Бригеция лангобардов, а также квадов и маркоманов, напали на Норик. Всего, по словам Диона Кассия, в союзе действовали десять королей — это была первая confederate barbarica; римляне всеми правдами и неправдами уже два столетия оттягивали ее появление. Укрепление Лауриак на Дунае защищал сильный гарнизон: четыре кавалерийских алы и четырнадцать пехотных когорт. Но и он не выдержал: варвары вошли в альпийские провинции, разграбили их и увели жителей в рабство.

С этого момента наши источники становятся неясными — впрочем, сама ситуация была запутанной, и современники ничего в ней не понимали. Так что в хронологии «германской войны», тянувшейся до 180 года (с перерывом в 175–177 гг.), многое остается неуточненным. Письменных документов, надписей на монетах и эпитафий так мало, что приходится изучать сцены сражений на спирали колонны, возведенной в честь Марка Аврелия на Марсовом поле. Но датировка и порядок этих сцен спорны. В любом случае, мы не видим на них первых варварских атак 167 года. Очевидно, римляне не ожидали их так скоро.

Были ли при этом, как сообщают историки, упорные бои, или же агрессоры, занявшись грабежом тех мест, на которые проникли (долин Норика и Реции, степей Паннонии) вовсе не собирались идти дальше на юг? Вероятно, до конца года на этом фронте не было новых боевых действий. Но на востоке, в нижнем течении Дуная, на Дакию напали язиги — сарматы, уже около столетия жившие, в основном под контролем Рима, в венгерских степях между Дунаем и Тисой. Так что эти «союзники» тоже разорвали старый договор — может быть, по соглашению с германцами, — и таким образом опасность Империи грозила от Альп до Карпат. Люди везли за собой на повозках семьи и пожитки, вели стада и табуны и совершенно не собирались возвращаться домой — само понятие дома для них не имело смысла. Но по пути они выселяли и уводили на север местных жителей: крестьян, торговцев, римских граждан. Об этом свидетельствует множество кладов, зарытых в тех местах.

В Риме эти новости упали на почву, уже отравленную чумой. «Война с маркоманами вызвала такой ужас, что Марку Аврелию прежде всего пришлось созвать жрецов со всех сторон и исполнить все обряды, в том числе принятые у иноземцев, чтобы всеми возможными способами очистить Город… И так он семь дней по нашему обычаю приносил жертвы лектистерния». Это был вековой римский обычай, крайний случай обращения римлян к богам: их статуи выносили в преддверие храма и клали на парадные ложа — собственно, пиршественные, потому что перед ними ставились блюда с такой едой, которую, как считалось, особенно любили боги. Но приглашение на помощь жрецам Юпитера иноземных служителей Изиды и Кибелы — свидетельство глубокого нравственного смятения как властей, так и народа. Капитолин, надо оговориться, связывает эти магические действия — как официальные, так и мошенничества мелких шарлатанов — с усилением эпидемии. «Она, — пишет историк, — уносила в Риме столько жертв, что для вывоза трупов пришлось реквизировать множество повозок». Гениальный врач Гален Пергамский, авторитет которого сохранялся еще полтора тысячелетия, в одной из девятисот своих книг описал эту эпидемию, но вопреки настояниям Марка Аврелия не спешил возвращаться в Рим: он оставался в родном городе, чтобы о нем забыли.

Подъем по тревоге

«Тогда Марк Аврелий, несмотря на голод в Городе, убедил народ в необходимости войны и сделал представление сенату, что оба государя обязаны отправиться на войну». Капитолин говорит о психологической подготовке, которую можно отнести к началу 168 года. Уже тридцать лет римляне привыкли, что император у них всегда рядом. Императоров может быть и двое, но с ними должен оставаться лучший. Если же оба отъезжают — значит, Италия в серьезнейшей опасности. Но тогда императоры оставляют вместо себя панику. Теперь становятся понятнее театральность магических церемоний, шествия разряженных жрецов и обильные гекатомбы, но все же не будем спешить с выводом, что Марк Аврелий и окружавшие его люди предпринимали эти церемонии только для успокоения страха в народе. Они и сами искали успокоения: ведь вера в сверхъестественное спокойно уживалась в них с реализмом. Это было если не суеверие, то чувство прочной связи с богами — хранителями Города, и оно жило в них. Храм Венеры и Ромы, построенный Адрианом, был самым величественным из зданий вдоль Священной дороги, а при любом важном событии все вооруженные отряды в городе поднимались от Форума на холм поклониться Юпитеру Капитолийскому в его храме.

Но обращение к силам невидимым ничуть не сказывалось на мощи реальной деятельности ответственных лиц. Скорость осуществления и эффективность мер, принятых по решению Императорского совета, глубоко впечатляют. В окрестностях Аквилеи — главной крепости, защищавшей Италию, — еще продолжались оборонительные работы, а уже началось контрнаступление с подручными средствами. Дело здесь было не только в стратегии, но и в наличных силах. Передвигать легионы, оголяя прежние направления, было невозможно: они и так находились в боевой готовности. Значит, чтобы выйти на север полуострова, укрепить Аквилею и обеспечить связь с паннонскими легионами, которые стали наконечником копья Империи, нужны были новые войска. Ядром этой силы могли стать римские преторианцы. Но где взять еще людей? «Тогда император, — пишет Капитолин, — как во времена пунических войн, дал оружие рабам, которых наименовали волонтерами, а также гладиаторам, получившим имя обсеквентов. Он завербовал даже далматинских и дунайских разбойников, покупал у германцев воинов, чтобы сражаться с германцами». Очевидно, все эти меры были приняты не за несколько месяцев, а по мере неотложной необходимости. Из отребья никто не будет составлять целый легион. Но власть искала драматического эффекта и добилась его. Напоминание о массовой мобилизации после каннского разгрома всегда вдохновляло римлян.

1 ... 37 38 39 40 41 42 43 44 45 ... 84
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Марк Аврелий - Франсуа Фонтен бесплатно.
Похожие на Марк Аврелий - Франсуа Фонтен книги

Оставить комментарий