Сочинения в двух томах. Том 1 - Макс Пембертон

обычную экспедицию.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ,

в которой Джаспер Бэгг спешит воспользоваться счастливой случайностью

Наши враги проснулись. Странный шум, внезапно наполнивший подземные залы, скоро убедил нас в этом. Громкие слова команды смешивались со звуками призывного колокола и шумом оружия. Суматоха все усиливалась в продолжение двух или трех минут, пока, наконец, не послышался голос начальника. Я сразу узнал красивый, мелодичный голос, не раз слышанный мною на яхте мисс Белленден, тот самый голос, который отвечал на роковой вопрос священника в старом соборе Ливорно: «Обещаешь ли любить эту женщину и быть ей верным другом и покровителем?» — громким и внятным: «Да, обещаю!»

— Торопитесь, ребята! — грозно кричал голос мистера Кчерни. — В южных рифах застряло купеческое судно. Скорей по местам, чтобы оно не освободилось, прежде чем мы подойдем к нему «на помощь»!

Грубый хохот нескольких десятков разбойников приветствовал остроумную шутку начальника, голос которого мне показался неестественно дрожащим, как у пьяного или горячечного. Еще две-три минуты продолжался шум, гам и крики. Десятки тяжелых ног бежали по невидимым лестницам, десятки грубых голосов перекликались на всевозможных наречиях. Затем так же внезапно наступила полная тишина, точно сразу все вымерло в таинственном подводном жилище.

— Уехали, — прошептал я на ухо мисс Руфи. — Это счастливая случайность, посланная нам Божественным милосердием!

Она не сразу поняла смысл моих слов. При первом звуке голоса мужа страшное волнение охватило ее… Дрожа как в лихорадке, она бессильно упала на колени, шепча побелевшими губами:

— О Господи, спаси и помоги!

Я понял, что она молилась о тех несчастных, смерть которых была решена ужасным сборищем демонов, хохотавших в двадцати шагах от нас.

— Как вы думаете, мисс Руфь, уехал он вместе с другими? — проговорил я громко.

— Да, — ответила она, — мистер Кчерни всегда участвует в подобных экспедициях. С ним уезжает почти вся команда. Мы с вами теперь одни, Джаспер, на этом этаже, по крайней мере!

Я быстро открыл дверь и, пройдя столовую, вошел в роскошную гостиную. Обе комнаты были пусты. Мисс Руфь покорно следовала за мной, очевидно все еще не понимая моих намерений.

— Скажите мне, мисс Руфь, мне кажется, что в машинном зале должны оставаться люди? Ведь воздушный насос нельзя оставлять надолго без прислуги. Да и часовых, наверно, всегда ставят у входа. Словом, как вы думаете, сколько людей остается здесь, когда команда уезжает в экспедицию, подобную сегодняшней?

Она страшно побледнела, поняв, наконец, мою мысль.

— О Джаспер, берегитесь. Не подвергайтесь новым опасностям, друг мой! — вскрикнула она, ломая руки.

— Моя жизнь в руках Божьих, мисс Руфь! Не задерживайте меня. Вспомните, с каким беспокойством ждут известий мои несчастные товарищи, и помогите мне спасти их и вас, мисс Руфь! Скажите мне, сколько караульных и рабочих может оставаться в нижних залах? — серьезно повторил я мой вопрос.

Она решительно встряхнула своей прекрасной головкой и начала соображать.

— Сколько помню, внизу должно оставаться человек пять или шесть, на различных сторожевых постах, и, пожалуй, столько же в машинном зале. Вот эта дверь ведет в главный коридор, оканчивающийся у трапа к необитаемой пещере около подземного озера, где ждут ваши товарищи. Железная лестница никогда не снимается, но около трапа должны быть караульные. О Джаспер, неужели вы решились на такой ужасный риск? — внезапно вскрикнула она, обессиленная волнением.

— Я хочу исполнить святую обязанность, дорогая мисс Руфь, и надеюсь на помощь Божию! Дайте мне только привести сюда товарищей, а там мы запрем оба входа. Ведь здесь два входа, мисс Руфь?

— Да, — прошептала она, задыхаясь от сдерживаемых слез, — через знакомое вам подземелье для команды и через площадку северного мыса, недоступную даже самому сильному приливу. Это специальный ход мистера Кчерни. О Джаспер, если бы вы могли в самом деле укрепиться здесь!

— Мы сделаем все возможное, мисс Руфь, как честные и храбрые моряки, за это могу вам поручиться, а остальное в руках Божиих! Но что бы ни случилось, вы должны оставаться в стороне. Прошу вас, дорогая моя, запритесь в своей комнате и молитесь за нас! Ваша молитва будет полезнее вашего присутствия, могущего только смутить нас в минуту опасности!

Она поняла, что я прав, что Господь указал нам единственную дорогу к спасению, и, шатаясь, удалилась в свою комнату. Я остался один, готовый на все, чтобы только спасти дорогую женщину. Осторожно отворил я первую дверь из красивого розового дерева, с инкрустациями из бронзы и перламутра, и, распахнув ее, очутился лицом к лицу с первым караульным, дремлющим, прислонившись к тяжелым засовам железных ворот, ведущих в уже знакомый мне коридор. Этот человек стоял между мной и товарищами, загораживая мне путь к освобождению. Мне некогда было долго думать. Одним прыжком очутился я возле него и, схватив его левой рукой за горло, правой приставил дуло моего револьвера к его виску.

— Отворяй, Бенно Ренато, — проговорил я, машинально повторяя имя, слышанное мною от маленькой француженки.

Внезапно разбуженный караульный совершенно растерялся. Дрожа всем телом, глядел он бессмысленными глазами мне в лицо, очевидно не понимая, откуда взялся этот незнакомый человек и что ему надо. Я тоже пытливо взглянул на своего врага. Это был еще совсем молодой человек, по-видимому, итальянец или испанец, красивый и стройный, с незлым и неглупым лицом, внушающим скорее симпатию и доверие, чем страх или отвращение.

— Отворяй скорее, Бенно Ренато, — повторил я, — если тебе жизнь дорога. Одна минута промедления — и ничто уже не спасет тебя от смерти!

— О сударь, пощадите меня, я готов повиноваться! — пролепетал он, послушно отворяя железные двери.

Я понял, что верно угадал его имя, и решительно толкнул его вперед.

— Веди меня кратчайшим путем к железной лестнице в подземелье. Но предупреждаю тебя, Бенно Ренато, при первом подозрительном движении моя пуля отправит тебя туда, откуда нет возврата!

Бедняга дрожал всем телом и покорно прошептал: