Море любви - Ребекка Брэндвайн

Реншоу, хотя и сумасшедший, умело справлялся со своими обязанностями и, наконец, подогнал коляску Чендлеров. Верх коляски был поднят из-за дождя, а фонари мерцали в темноте мягким светом. Укрыв меня от дождя своим пальто, Джеррит помог нам с Клеменси забраться внутрь, потом взял у Реншоу кнут и вожжи. Старик слез и пошел к своему домику. Громко щелкнув кнутом, Джеррит стеганул лошадей. Коляска медленно покатилась по дороге.

– Я сказал дяде Уэллесу и тете Саре, что у тебя мигрень, – сообщил он мне, ловко управляя лошадьми, направляя их к Гранджу, – и ты прилегла в комнате Анжелы. Но так как тебе не стало легче, мне пришлось везти тебя домой. А так как, к счастью, – его глаза сверкнули в сторону моей безмолвной служанки, – Клеменси очень долго отсутствовала в этот вечер, все решили, что она около тебя, и поэтому история о головной боли явилась правдоподобным и удовлетворившим всех объяснением твоего отсутствия на вечеринке.

«Как умен и находчив этот Джеррит, – подумала я, в очередной раз убедившись в его предприимчивости и сообразительности, – а ведь всего лишь несколько месяцев назад ты с негодованием осуждала эти качества». Честно говоря, я не знала, как объяснить мое долгое отсутствие в Хайтсе или возвращение домой без папы и мамы, сопровождавших меня.

Джеррит же все уладил. В очередной раз за эту ночь я была ему очень благодарна. Вдруг вспомнился Николас. Я озабоченно прикусила губу.

– А что если Ники…

– Со своим братом я сам разберусь, Лаура, – мрачно сказал он. – Мы найдем способ поладить. А, кроме того, ему и самому не хочется, чтоб все узнали о его сегодняшнем поведении!

– Мне тоже так кажется, – согласилась я и, увидев, как Клеменси судорожно сцепила руки на коленях, мельком подумала: «Приходил ли к ней Ники, как в тот вечер в саду и получил ли то, чего не добился от меня?»

«Конечно же, она была с ним», – снисходительно решила я. Для меня он теперь ничего не значил – даже больше, чем ничего. И если бы я вышла за него замуж, он сделал бы мою жизнь невыносимой, именно об этом и предупреждала меня однажды Анжелика. Мне будет жаль Лиззи, если она выйдет за него замуж – хотя, честно говоря, лучшего эта девица и не заслуживала.

«Как бы не плоха была эта мысль, – думаю я сейчас, на закате своей жизни, – но она сопровождала меня всю жизнь, и до сих пор». Но не в моих силах повернуть время назад. Могу только рассказать вам по порядку, что произошло потом, отчего я стала испытывать жалость к Ники и бедной Лиззи, хотя она и была пустой, тщеславной и злобной.

Мы уже подъехали к Гранджу; колеса коляски зашуршали по гравию. Я надеялась, что шум дождя скроет звуки подъезжающего экипажа, потому что Джеррит решил высадить нас у заднего входа, чтобы никто не увидел. Все получилось так, как он и хотел, к моему величайшему облегчению.

– Спокойной ночи, дорогая, – прошептал Джеррит, нежно и крепко поцеловав меня, прежде чем раствориться в темноте.

Я смотрела ему вслед, пока он не скрылся из вида за пеленой тумана, не подозревая, что теперь не увижу его долгое время.

Наступило утро, серое и холодное, землю покрывал серебристый, сверкающий иней – первый предвестник зимы. Холод проник даже под одеяла. Поплотнее закутавшись, чтобы согреться, я почувствовала какое-то незнакомое и удивительное ощущение в своем усталом теле. Наверное мне все приснилось, – во сне Джеррит прижимал меня к песку, возносил к небесам и опускал на землю. Но боль между бедрами, когда Джеррит проник в меня на берегу, была настоящей, острой. Нет, это был не сон, и я уже больше не девушка.

Когда мне стало понятно, что все было наяву, события прошедшей ночи вновь нахлынули на меня. Лицо пылало от стыда и смущения. «Неужели та женщина, которая так распутно лежала в его объятиях, действительно я? Да… И еще раз да!» На моем теле не было ни одного уголочка, который бы он не узнал, не сделал своим.

Ожидая перемен в себе, я встала и подошла к зеркалу. Но мое тело абсолютно не изменилось. Можно было подумать, что я вовсе не провела ночь в объятиях Джеррита. Только синяки на груди являлись доказательством, что ко мне прикасался мужчина. Но о Николасе я не думала. А думала лишь о том, кто на пустынном морском берегу поставил на мне свой собственный знак, сейчас и навсегда.

После того, как Клеменси, необычайно бледная и безмолвная, вошла помочь мне, я оделась и спустилась вниз, вспыхнув, когда мама поприветствовала меня и заботливо спросила о моей «мигрени». Нужные слова нашлись с трудом. Но она сразу же поверила мне. Мне было ужасно стыдно за мою ложь. Ведь эта женщина так верила в свою дочь, а та не оправдала ее надежды. Мама обняла меня и мы вместе пошли в столовую завтракать. Там к нам присоединились папа и Френсис.

– Где Гай? – спросила я, даже не подозревая о том, какую потрясающую новость услышу в ответ.

– В Лондоне возникли большие проблемы. Боюсь, что с судовым бизнесом, – сжав от гнева челюсти, объяснил папа. – На рассвете пришло сообщение. Этот старый идиот Тредвелл! Он совсем рехнулся! Я же предупреждал, не ставить его ответственным за офис в Лондоне! Когда-то Тредвелл был хорошим парнем. Но с тех пор, как у него появилась капризная молодая жена, он совсем потерял голову и перестал заниматься делами. Представь себе, эта сволочь только сегодня утром сообщила мне, что у нас возникли неприятности, в то время как бухгалтер Гримзби не заявляется на работу уже около двух недель! Придурок Тредвелл клянется, что думал, что этот негодяй заболел. Заболел, ха! – Папа презрительно усмехнулся. – Он смылся, вот так! Скрылся, только богу известно, с какой суммой денег, бухгалтерские книги, по всей видимости, тоже в беспорядке. Ничуть не удивлюсь, если у него был второй комплект книг, и он обкрадывал нашу компанию уже многие месяцы! Потребуется несколько недель, чтобы выяснить все и разыскать эту крысу Гримзби, который осмелился обокрасть нас. Черт меня побери! Я никогда не доверял этому человеку! Нужно было прислушаться к своим предчувствиям, а не к просьбе глупца Тредвелла, который нанял на работу этого негодяя, потому что он был братом его безмозглой жены и находился в то время в очень стесненном положении. Поэтому неудивительно, что он выкинул такой трюк. Естественно, я сразу же отправил Гая и Джеррита разобраться с этим делом. Они уехали менее часа назад.

Я, конечно же, приуныла, слушая папу. Ничего удивительного, что он послал Гая и Джеррита: моего брата, который хорошо разбирается в финансовых документах – проверить бухгалтерские книги; моего любовника, с его безжалостным характером – уведомить власти и обеспечить поиски исчезнувшего вместе с украденной собственностью бухгалтера. Никто не смеет обмануть «П. & Ч. Судовую Компанию» и не нести за это наказания. Гримзби должен быть обнаружен и наказан за преступления. Джеррит будет идти по следу мошенника, как ищейка, и, если в том будет необходимость, наймет себе в помощь частных сыщиков. Это уж точно.