Игра в кости - Александр Лонс

Тут мне проступила SMS-ка: «послезавтра я в Питере. Посидим на крыше?»

Сообщение пришло от художницы-Маши. Так уж вышло, что стоило ей получить возможность поехать в Германию, она сразу же согласилась: такой шанс упускать было нельзя ни в коем случае. Мы жили тогда вместе, и ближайшее будущее представлялось исключительно в ярких тонах. Даже ее молодежные сленговые выражения и слова-сорняки меня приятно развлекали. О возможности уехать в Мюнхен девушка сказала с извиняющейся ноткой и, вроде бы, с долей сожаления — ведь никто из нас не сомневался, что это точка в отношениях. Примерно раз в три месяца, она ненадолго приезжала в Петербург, где мы и встречались. Что-то подсказывало, послезавтра будет настоящая встреча, и ни о чем другом думать уже не хотелось. Еще некоторое время мы обсуждали рассказ Арины, пока я не засобирался уходить.

— Погоди. Не посмотришь мой ноутбук? Что-то медленно работать стал, — вдруг неожиданно сказала колдунья, положив свою руку поверх моей. Сейчас она напоминала богиню непорочности, до изумления напившуюся своего нектара вперемешку с амброзией, после чего согрешившую по очереди со всеми остальными богами.

— Ой, извини, но нет, — я аккуратно освободил свою пятерню. — У меня же с собой ни программ-диагностиков нет, ни инструментов…

— Ты что, уже уходишь? — вдруг сердито спросила Арина. — Она явно намеревалась обидеться.

— Извини, пора мне… О, знаешь что? Есть один парень, отличный айтишник. Рекомендую. Точно починит, сто процентов гарантии, а поскольку сейчас он остался без жены, то время для тебя найдет. Вот визитка его, — и я положил на столик карточку Ивана. — Скажешь ему, что это я посоветовал.

— Он как? Не извращенец? Нормальный?

«И это говорит ведьма, которой нужно минимум два раза в день для поддержания желаемого тонуса? — подумал я. — Но вероятно как раз именно поэтому. Извращенцы-то разные бывают...»

— Вполне. Тебе понравится, — усмехнулся я.

— А о чем с ним можно поговорить?

— Да о чем угодно! Начиная с погоды, заканчивая футболом! Лучше всего начать с его интересов: компьютерами и палеонтологией увлекается. Ладно, пойду наверно, — сказал я, когда стало понятно, что разговоры наши закончились и больше делать мне тут нечего. — Спасибо за увлекательный рассказ. До свиданья.

— Прощай, — сказала она таким обиженным тоном, что сделалось очевидным: мы действительно прощаемся, причем, по меньшей мере, надолго. — Там уже вовсю льет, промокнешь.

— Ты любишь дождь? — почему-то спросил я.

— «Ты любишь дождь и утренний рассвет. И в этом мы с тобой чуть-чуть похожи. И босиком по сложной смене лет Ты, не боясь преград, шагаешь тоже…» — задумчиво продекламировала она. — Помнишь, как там дальше?..

— «Ты много видел. От души любил... И, как у всех, есть право на ошибку. И наверняка плоды вкусил Что были под запретом, но с улыбкой.»[3] — откуда-то из темных глубин моей памяти всплыло продолжение этих строк. — Ну, пока. Удачи.

Расстались мы довольно-таки прохладно, и чувствовал я себя самой последней сволочью.

Глава XVIII

Не бойся темноты

Квартира, в которой приходилось жить, пустовала физически, но не юридически. Как поведал сосед в последнюю нашу встречу, прописано тут было трое. Двое в одной комнате, и один в другой. В моей комнате, как уже говорилось, сначала жил какой-то мужик, а потом ею владела некая женщина проживающая ныне в Австралии. Хозяйка. В настоящий момент прописана она не была, но комнатой владела. Мой сосед, бравший плату за постой, так и не проговорился, за кем числится третья комната, а я не спрашивал.

Кто обитал в других квартирах на площадке, осталось невыясненным, поскольку на глаза не попадался никто. За все время, пока я там жил, на лестнице вообще не встретилось ни одного человека. Возможно, так получалось из-за моего жизненного графика, но временами казалось, что в доме обитали исключительно призраки, тени и фантомы.

Несмотря на белые ночи, после полуночи в квартире становилось почти совсем темно, а в коридоре так и вообще полный мрак. Возвращался я в первом часу, а то и позже, и был вынужден долго шарить по стене в поисках выключателя.

Однажды, вернувшись после полуночи, не завалился спать, как обычно поступал, а включил доисторический компьютер. Посредством попеременного засовывания в дисковод, выбрал хорошую дискету, запустил русификатор, затем «Лексикон» и начал набивать текст, что с самого утра путался в моей голове. Текст, даже пусть не вполне еще сформировавшийся, искал выхода и раздражал. Я просто обязан был избавиться от него, перенести на какой-нибудь носитель. Пока ноутбук Лены, которым я пользовался, находился в лапах Ивана, старая эйтишка оставалась единственным доступным мне инструментом.

Текст, что наконец-то изливался из моей памяти и находил пристанище на дискете, неожиданно увлек. Ощущение, так похожее на зубную боль, что всегда сопутствует процессу написания, немного ослабло. Ничего не отвлекало — отсутствие Интернета способствовало процессу.

Есть такой американский ужастик — «Не бойся темноты». Там одинокая нелюдимая маленькая девочка Салли приезжает на берег Атлантического океана, чтобы пожить со своим отцом и его девушкой в старом особняке, который они реставрируют. Изучая ветхое здание, Салли натыкается на всеми забытый подвал, куда не заглядывали более века, со времен таинственного исчезновения архитектора старинного дома. Девочка случайно освобождает древние порождения тьмы, что пытаются утянуть ее в ужасную бездну, открывающуюся в подвале дома. Теперь Салли надо убедить отца и его любовницу, что это не просто детская фантазия, и отвратительные твари действительно готовятся затащить их всех куда-то в преисподнюю.

Хорошо, что в своем мелком возрасте я не знал подобных фильмов. Дело в том, что временами мне кое-что виделось в темноте, какие-то непостижимые кошмарные существа, поэтому тьмы я боялся до ужаса. Панически. Особенно — в сочетании с тишиной. В темном беззвучии слышался тихий и равномерный гул. Я думал тогда, что так звучат сами обитатели мрака. Но это давно прошло, остались лишь смутные далекие воспоминания детства. В моем теперешнем возрасте, потемок уже не опасался, и никаких потусторонних тварей в питерской квартире для себя не ожидал. Темнота меня тоже мало беспокоила.

В коридоре электричество я старался даром не жечь, а в комнате хватало свечения монитора. В результате вокруг было полутемно. Дом погрузился в тишину, через выходящее во двор окно звуки тоже почти не доносились, а толстые дореволюционные стены обладали отличными звукоизолирующими свойствами.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});