Оранжевая страна. Фельдкорнет - Александр Башибузук

— Не ставь в известность своего начальника Клаус…

— Это как? — хмуро поинтересовался Граббе.

— Обыкновенно; в случае если что-то пойдет не так, свалишь на мое самоуправство, а если все пройдет гладко, получишь орден… или чем тут у вас награждают. Мне нужна парочка твоих агентов и все.

— Даже так? — задумчиво протянул полицейский. — Ты хорошо подумал Михаэль? Это настоящее осиное гнездо.

— Выхода у меня другого нет.

— Тогда сделаем так… — Граббе решительно подошел к сейфу и достал толстую папку — А это тебе еще немного от меня. Документировал на досуге некоторые шалости Фразера и его компании. Но учти, я подключусь только тогда, когда увижу результаты. В случае отсутствия оных, с чистой совестью арестую тебя за самоуправство. Тем более, ты уже не иностранец, а обычный гражданин. Агентов тоже не дам. Возьмешь вместо них своих людей из военной комендатуры. Самое большее, что смогу выделить — это нашу специальную карету. Так пойдет?

— Пойдет… — я открыл папку. — Я почитаю, а ты прикажи подать кофе… Стой… это на голландском? Тогда переводи…

Через час, конспектируя деятельность Фрезера и иже с ним, я исчеркал весь свой блокнот. Ну и ну…

— Ну и ну Клаус, ты был прав, это настоящее осиное гнездо… — я с облегчением закурил сигару. — Вот только одного не могу понять, да их вот только за это можно пожизненно упечь на каторгу, тогда какого черта?

Граббе вместо ответа только виновато пожал плечами.

— Ладно, мне уже пора… да, вот такой вопрос, если прихватят твоего начальника, кто станет на его место?

— Я… — коротко ответил полицейский, немного задумался и добавил: — Из меня получится очень благодарный начальник полиции Михаэль. Запомни это.

— Запомню… — серьезно пообещал я ему. — Прикажи отогнать свою карету на площадь Бюргерса. А сам жди посыльного. Он будет в любом случае. Обещаю…

Пока я знакомился с документами, до мелочей обдумал план операции. Если нет возможности действовать законными методами, то это совсем не значит, что преступник останется безнаказанным. Принцип наименьшего зла еще никто не отменял. Главное быть уверенным, что пациент злодей. А я уверен… Так… похоже пора…

Я приметил фигуру бородатого толстяка в цилиндре и выскользнул из кареты в переулок. Шульц имел привычку прогуливаться перед сном, что тоже было скрупулезно отражено в документах Граббе. Очень хорошая привычка…

Все очень просто… Глянул по сторонам, сделал шаг навстречу показывая жестами, что прошу спички. Короткий удар в солнечное сплетение, бережно поддержать тушку и…

— Приняли… — с облучка кареты соскочил Степа и помог мне втащить в нее Шульца. — Гони Наумыч…

В подвале пансиона уже было все подготовлено для допроса с пристрастием. Антураж етить…

— Слышь, Ляксандрыч… — Степа ловко привязал толстяка к стулу и обернулся ко мне. — А ты часом не лихой человек? — в глазах у парня плясала смешинка. — Начали, как говоритца, во-здравие — закончили во-упокой. Не хватятся этого борова?

— Хватятся, Наумыч, обязательно хватятся… — я набрал из графина воды в стакан и сделал шаг к Шульцу. — Но уже поздно будет.

— Ну смотри, Ляксандрыч… — Степа потянул из-за сапога нагайку. — Ежели что, я уже манатки собрал. Только куды бежать? В Америки?

— Туда, Наумыч, туда. Но потом… — вода со смачным хлюпом ударила в толстую рожу чиновника. — Герр Шульц, хватит притворяться. Хватит…

— Что все это значит?!! — возмущенно завопил толстяк отфыркиваясь от воды. — Да как вы смеете?.. — и вдруг осекся разглядев меня. — Герр Игл?

— А откуда вы меня знаете герр Шульц? — ехидно поинтересовался я. — Молчим? Наумыч, твой выход…

Не даром Степа целый день плел себе инструмент. Виртуоз однако… Етить… такому и шашка не нужна…

Думаю хватит. Клиент готов… Да-да, я редкостная сволочь, но про принцип наименьшего зла уже говорилось. На мне и так хватает грехов, а это… это даже не грех, это просто справедливость. Ненавижу, сука, зажравшихся чинуш, считающих себя пупом земли…

— Погодь, — я остановил Наумыча вошедшего в раж. — Ну что герр Шульц, начнем помолясь?

— Не… не… н-надо… — прошептал чиновник с ужасом косясь на Степу. — Я… я… в-все… с-скажу…

— Ну вот… водички? Начнем?

Начали… и закончили исписанной пачкой бумаги. Мелким почерком. Ну что я могу сказать? Черт… зла на них нету… Сука, ну как можно начинать войну с такой мощной пятой колонной у себя в тылу? Буры же за пенс удавятся, а вот на тебе… Чуть ли не миллионные аферы прошляпили. Млять, десять "сверхлегких" пулеметов Максима-Норденфельда, британского калибра.0,303[56] и пять семидесяти пяти миллиметровых орудий, того же производителя, предоставленных на испытания, благополучно затерялись по складам. Сука, целых шесть Пом-Помов[57] с боеприпасами до сих пор не разгружены и ржавеют в вагоне на запасных путях. Целые партии, стратегических ресурсов, благополучно продавались подставным фирмам, организованным британцами или вывозились с республиканских складов по периферии, чтобы скрыть их наличие. Млять, две тонны золота потерялись по пути с приисков, я уже не говорю за прочие мелочи… Сука, какая-то мафия получается — даже не думал, что потянув за цепочку покойного Андерсена, вытяну столько дерьма…

— Ляксандрыч, о чем он гутарит? — поинтересовался Наумыч поглаживая свою нагайку.

— Вор, Степа. Обыкновенный вор. Кается…

— Вора надоть на правеж… — убежденно заявил парень. — Ишь ряшку-то отъел ферт. И это… а нам-то што с этого, Ляксандрыч?

— Есть что, Наумыч… — я поболтал перед лицом Шульца большим ключом с хитрыми фигурными бородками. — Это ключ от сейфа?

— Д-да… там деньги… возьми все…

— Мой капитан… — из-за двери в погреб донесся голос вестового. — Тут к вам прибыли… месье Максимов и месье фон Бюлов… Пускать?

— Попроси подождать, а сам ко мне… — отозвался я. — Живо о конь и в полицию к господину Граббе. Отдашь ему вот эту записку… Черт, черт… — я вспомнил что обещал сегодня вечером ужин Франсуазе, а завтра утром завтрак… — вот деньги, где хочешь достань пару корзин роз и доставь их баронессе де Суазон, вот с этими пояснениями. Понял? Вперед выполнять…

— Господин Игл… — раздался недовольный голос Максимова. — Мы с вами договаривались встретиться… — подполковник разглядел привязанного к стулу Шульца и недоуменно поинтересовался. — А это, что такое?

— Почитайте, — вместо ответа я отдал ему стопку исписанных листов. — Так сказать, вступаю в должность помощника коменданта…

— Предатель? — коротко поинтересовался фон Бюлов. — Расстрелять взводом на рассвете. Вот же сволочь!

— М-да… — Максимов прочитал пару листочков и посоветовал. — Дайте ему револьвер с одним патроном.

— Успеется господа, у нас есть примерно с час времени, прошу в мой кабинет наверху…

Максимов и фон Бюлов прибыли утрясти последние организационные моменты. Германец нанес на карту план компании, причем сделал это образцово-показательно, учитывая все, вплоть до высчитанных временных интервалов прохождения британских полков на марше. Воистину академический труд… Но все это не зря, завтра предстоит презентация наших планов перед военным советом Республики, с присутствием президента Трансвааля Крюгера и от этой презентации зависит очень многое. Так сказать: быть или не быть…

— Большего, к сожалению, мы не можем… — задумчиво проговорил Максимов. — Без высочайшего одобрения, нам никто не даст людских ресурсов…

— М-да… — мрачно буркнул фон Бюлов. — Придется кое-что переделать, с учетом ваших сведений. Гочкисы пойдут мобильным отрядам, а Пом-Помы и пушки мы установим здесь… — германец ткнул пальцем в карту. — Хотя… току от них пока никакого не будет. Пока мы еще обучим расчеты… Интересно, я вообще сегодня засну?

— Я, так точно нет… — Максимов пыхнул трубкой. — Ладно Михаил Александрович, я поеду испрашивать срочной аудиенции у господина Стейна. Насколько я понимаю, без его личного указания, с этими саботажниками и шпионами, будут разбираться очень долго.

— Примет? — я ему подвинул листок с фамилиями.

— Надеюсь… — с сомнением кивнул подполковник. — Я еще вернусь. Вы со мной майор?

— С вами, с вами…

Я вернулся в подвал и задал Шульцу один очень интересующий меня вопрос:

— Ты же обо всем догадывался? Почему не сбежал?

— Завтра узнаешь… — с ненавистью прохрипел Шульц. — Завтра…

К сожалению, разговорить толстяка не получилось — у него начался сердечный приступ и пришлось вызывать врача из госпиталя. А потом началась такая суматоха, что я даже не знал за что браться. А что там он про завтра говорил? А хрен его знает, наверное арестовать хотели. Но это уже вряд ли — поздно голубчики, поздно…

К моему удивлению, Максимов вернулся раньше, чем прибыл Граббе. Оказывается, после визита подполковника, президент срочно дернул полицейского к себе…