Самый настоящий бывший босс - Анна Варшевская

Алекс.

— Да нет, конечно, я чуть-чуть краски сгустила, — отмахиваюсь. — Там просто ворс в какой-то странный цвет окрасился. А ты от темы-то не уходи!

— Ну… я просто попросил ребят в мастерской, чтобы они слегка потянули с ремонтом, — смущённо признаётся мужчина. — Иначе бы ты наверняка не согласилась ехать со мной.

Укоризненно качаю головой, но не могу не улыбаться.

— Ладно, забыли, — говорю спокойно. — Но тогда действительно позвони им, я в ближайшее время заберу машину. Ты за руль ещё долго не сядешь, да и непонятно, что там с твоей… Кстати, откуда ты знаешь Полкана? — вспоминаю вчерашнюю неожиданную встречу.

— Да пересекались несколько раз по работе, — Алекс прищуривается. — Полкана? Вы что с ним, близкие знакомые?

— Не вздумай ревновать, — грожу ему пальцем. — Мы несколько лет не виделись, он с Аннушкой встречался когда-то, ещё до её замужества. По какой работе, если он в полиции служит? — недоумённо поднимаю брови.

— Уже пару лет как в отставке, насколько мне известно, — Алекс сдерживает зевок. — Сейчас глава детективного агентства с первоклассной репутацией.

— Ну надо же, — качаю головой, а мужчина опять зевает. — Милый, тебе надо отдохнуть. Я пойду. Спрошу у Ани, когда лучше будет прийти.

— Приезжай с Матвеем, — сонно говорит он. — Если, конечно, можно.

— Хорошо, — тянусь и легко целую его.

Оставляю засыпающего Алекса и выхожу из палаты, прикрыв за собой дверь. Надо найти подругу.

— Ну что, помиловались? — встречает меня улыбкой Аня, которую я обнаружила в коридоре.

— Господи, откуда ты слово-то такое выкопала? — закатываю глаза.

Подруга смеётся, а я машу на неё рукой.

— Аннушка, ты мне лучше скажи, — говорю уже серьёзно, — с ним правда всё хорошо?

— Тебе я врать бы не стала, — кивает Аня. — Переломы, конечно, фиговые — с одной стороны два ребра, с другой одно и ещё в одном трещина. Но всё могло быть значительно хуже. Сейчас главное — наблюдать, чтобы осложнений никаких не началось. Поэтому в больнице до конца этой недели минимум.

— Можно будет прийти с Матвеем? — спрашиваю сразу.

— Можно, но посещения в пределах разумного, — кивает Аня. — Кучу родственников не водить, режим не нарушать. Оно понятно, что у тебя тут блат есть в моём лице, — подмигивает мне, и я улыбаюсь, — но, сама знаешь, Никита посторонних в отделении не очень любит. Поэтому пусть уж лучше про него и дальше говорят, что он сатрап и самодур, даже по протекции жены послаблений пациентам не даёт.

Я прыскаю в кулак. Аннушка если захочет, из своего мужа может верёвки свить и макраме сплести — и он будет висеть и не квакать. Другой вопрос, что ей это не нужно. И перед подчинёнными она всегда корректна.

— Можешь смеяться, но мне так работать легче, — подруга вздыхает. — Все хоть и знают, что правила есть правила, а всё равно регулярно подкатывают с просьбами.

— Хорошо, Анют, я поняла, — киваю и смотрю на часы. — Побегу я домой. Матвей с няней остался, но мы вчера все перенервничали, лучше мне самой с ним побыть.

— Конечно, — кивает подруга, которую уже окликают из кабинета. — Матвейке привет! — договаривает на ходу и скрывается за дверью, а я еду к сыну.

На следующий день закидываю ребёнка в детский сад, сама еду сначала в офис, а потом забирать машину из автомастерской. В компании уже все в курсе, что случалось с Алексом, каким-то образом стало известно и то, что я была с ним в это время. Всегда удивлялась, как моментально распространяются слухи. Но мне это приносит только пользу — руководитель отдела, когда я прошу у него разрешения поработать эту неделю из дома, соглашается без вопросов.

К Алексею мы с Матвеем ездим каждый день. Ребёнок рассказывает ему все свои нехитрые новости, и Алекс, по-моему, искренне наслаждается этим общением. Аннушка говорит, что выписывать его будут в понедельник, а в воскресенье вечером у меня с Матвеем случается серьёзный, хоть и несколько внезапный разговор.

Сын подходит ко мне сам, когда я, закончив домашние дела, ставлю в духовку овощную запеканку на ужин.

— Мам, — ребёнок явно настроен по-деловому, — я хочу спросить у тебя кое-что.

— Конечно, Матюш, — я вытираю руки и присаживаюсь рядом с ним.

— Дядя Лёша говорил, что его отпустят из больницы в понедельник, да?

— Всё верно, — киваю. — Мы с тобой приедем и поможем ему собраться.

— А куда он поедет?

— Почему ты спрашиваешь, милый? — интересуюсь с запинкой.

Вообще-то я думала, как бы так нам договориться, чтобы Алекс приехал к нам — по крайней мере на то время, пока не поправится окончательно. Похоже, мой ребёнок задавался тем же вопросом.

— Просто он ведь твой друг, — говорит Матвей, — и мой теперь тоже, мы подружились. А дядя Никита говорил мне, что у него мно-жествен-ные переломы.

С трудом сдерживаю улыбку. Матвей за эти дни в больнице успевал пообщаться не только с Алексом, но и с Никитой, и обогатил свой словарь кучей медицинских терминов.

— Всё правильно, милый, — киваю. — И что ты думаешь по этому поводу?

— Я считаю, мы должны ему помочь, — серьёзно выдаёт ребёнок. — Дяде Лёше будет тяжело одному, пока кости не вырастут.

— Не срастутся, — поправляю его. — Ты абсолютно прав. Может быть, мы предложим ему пожить у нас какое-то время?

— А можно? — расцветает улыбкой Матвей.

— Конечно. Думаю, он будет очень рад, — улыбаюсь сыну.

— А где он будет спать? Я могу уступить ему мою кровать! — тут же начинает строить планы Матвей.

— Матюш, боюсь, ему будет неудобно туда забираться с его травмами, — качаю головой. — Думаю, мы как-нибудь с этим разберёмся.

Довольный сын кивает и весь остаток вечера рассуждает, что они с Алексом будут делать вдвоём.

А на следующий день, только забежав в палату, довольно выкрикивает:

— Дядя Лёша, поехали к нам жить! Мама разрешила!

Я краснею, а Аннушка, зашедшая в палату следом за нами, отворачивается, трясясь от сдерживаемого хохота.

Алекс ловит мой взгляд и расплывается в улыбке.

— Ну раз мама разрешила… — тянет довольно, — с радостью.

До дома мы добираемся на такси. Мне показалось, что Алекс будет нервничать, если сяду за руль сама. Когда оказываемся дома, Матвей сразу утаскивает мужчину в комнату, чтобы показать все свои любимые конструкторы и приборы, а я вдруг понимаю, что чувствую себя как-то… странно.

Алекс уже бывал здесь, да и… не только бывал. Но сейчас, когда он вместе с нашим сыном что-то обсуждает в детской, чувствуется, что мы самая настоящая семья. И мне как будто неловко от этих мыслей. Да, Алекс признавался в любви, и говорил, что дороже нас у него никого нет, и поехал