Мятежник Хомофара - Александр Соловьёв

Затем то тут, то там стали появляться гигантские воронки. Они тянули в себя, так и норовя засосать, искривляя траекторию падения и деформируя тело. Его швыряло из стороны в сторону, но скорость движения была слишком велика, и всякий раз Вадим удавалось пронестись мимо хищной пасти воронки.

Внезапно движение головы замедлилось, в то время как ноги продолжали лететь с прежней скоростью. Расину показалась, что тело складывается, как телескопическая антенна, но, лишь ноги коснулась головы, он выстрелил, словно пружина, и опять ухнул вниз.

И снова блики и черные пятна. Но теперь спиралей с трезубцами стало больше — они кружили повсюду, норовя впиться в лицо, грудь и руки.

Вадим вскрикнул и закрыл руками лицо. Может, он умирает? Зачем он дал Неведомому Нечто себя обмануть?

В эту минуту все замерло.

Впереди возникло серое переливающееся облако и громоподобно провозгласило:

— Пропуск!

Вадим понял, чего от него требуют, судорожно сунул руку в карман, нащупал карточку с цифрами, протянул. Карточка тут же исчезла.

— Проходи!.. — бесстрастно прошелестело облако.

Он двинулся с места, но плоть осталась позади, и вперед устремилось только сознание. Реальность начала изменяться. В нее будто добавились новые измерения, зато время исчезло. Теперь материальные объекты застыли на месте, и, опоясав Вадима, воспринимались как непрерывное нарастание суетливого гомона. Это было столь странным и непривычным, что вначале он даже засмеялся. Но вскоре ум и чувства оказались втянутыми в жуткую игру измерений и охваченными Вседовлеющим-Абсурдом. Смех прекратился, Расина охватил невыносимый зуд, и дальше отвечать на вторжение сверхреальности вглубь своего существа он мог только мучительным стоном.

Время появилось, а потом опять исчезло. И вновь появилось.

Ураганы стали сотрясать тело, но потом он понял, что никакого тела вовсе нет, оно ещё не создано, а эти толчки обозначают пульсацию огромного чудовищного пространства, исполненного мрака и ненависти, и к этому новому миру сейчас пытается приспособиться его странствующее сознание. Позже, вспоминая момент перехода, он сравнивал его со схождением в ад, хотя, как ни странно, ад оставался на поверхности, поскольку относился к пятому уровню.

На миг он увидел себя лежащим в кровати. Белые крашенные стены… Не похоже на ту палату, в которой его истязал Гаерский, но место знакомое. Открылась дверь, и показалось лицо Хвана… Тут же все пропало, Расин провалился в переливы радуги, затем погрузился во тьму… Потом нахлынуло что-то белое, попыталось раздавить. Он силился бороться, но не мог ни шевельнуться, ни крикнуть.

Вдруг напряжение, сдавливающее его, разорвалось, как тысячи нитей; Вадим поймал поток энергии и вновь низвергся вниз, на лету по крупицам набирая новую плоть, черные сочные клочья чего-то живого быстрыми шлепками прилипали к душе, облекая в материю, возвращая форму. Теперь полет был вполне реальным, Расин ощущал гравитацию и даже силу трения, скорость нарастала, ветер рвал волосы и одежду; в полете тело начало переворачиваться, и стало не по себе: если на пути попадется преграда, запредельная скорость превратит в лепешку.

И вдруг падение завершилось. Расин почувствовал под ногами твердь, не удержал равновесия, опрокинулся на что-то мягкое.

Тишина и прохлада…

В грудь ворвался вдох, и он открыл глаза.

Белый потолок. Угол стены. Он лежит на полу в пустой комнате.

Главный переход завершен, констатировало Неведомое Нечто.

Не надо ломать голову над тем, куда попал на этот раз. Пирамид больше нет, как нет за балконным окном и улыбающихся уродин с рупорами, но он знает, что по-прежнему находится в своей квартире. Только в действительности это уже совсем другая квартира.

Его перенесло на этаж выше — по пространственной оси измерения, но по какой-то другой оси он проник гораздо дальше…

Шестой уровень. Здесь находится Кантарат, о котором говорил Пиликин.

Вадим поднялся и осмотрел себя. Исчез черный костюм, а то, что на него надето сейчас, не поддавалось описанию. Такое одеяние даже присниться не может: серые, цветные, полупрозрачные, мутные бинты наложены на тело наподобие рыцарских лат; на ногах какие-то невообразимые чуни.

Теперь у него новое тело и совсем другой вид. Скоро, скоро уже он приступит к выполнению своей великой цели, все явственней звучит в его ушах голос Неведомого Нечто, прежде казавшийся лишь едва различимым шепотом.

Вадим подошел к балкону, открыл дверь. Повеяло свежим воздухом.

Он сделал шаг вперед. На всякий случай изготовился — вдруг из-за ограждения появится улыбающаяся рожа гермафродита. Двор был пуст, только на скамейке под домом сидела… Доэ.

Мир стал светлее, когда он узнал её свитер, потертые джинсы и рыжий цвет волос. Появилось огромное желание тут же перемахнуть через перила, спланировать книзу и эффектно опуститься рядом, но тут нашло сомнение. Прежде не мешало проверить способности: какую их часть он перенес в этот мир? Да и неизвестно, чего можно ожидать от девушки, — радость по поводу её появления может в итоге оказаться совершенно безосновательной.

Он пересек квартиру, открыл дверь, оставил распахнутой настежь и пошел — нет, все-таки, побежал — вниз.

Вот площадка девятого этажа, где совсем недавно он нокаутировал двоих красных контролеров.

Вадим остановился, взялся за ручку, подергал. Дверь в квартиру Ковалевского закрыта.

Он побежал дальше, с удовольствием отмечая, что бежать легко, дыхание не учащается, ноги не устают.

Было ещё кое-что такое, что он заметил сразу, лишь только открыл глаза, — но до сих пор не мог объяснить. То ли цвета стали другими, то ли материя была неплотной: казалось, будто из окружающей среды удалили квинтэссенцию.

Он бежал со средней скоростью, но очутился у выхода так быстро, как если бы спустился на два этажа.

Вадим обернулся. Где ты, попутный ветер? Веди новорожденного!

Очутившись на улице, прежде чем помахать Доэ, он на секунду залюбовался силуэтами корпусов, стоящих в отдалении. Верхние этажи и плоские крыши растворялись в небе. Как будто рисунок акварелью, подумал Расин и подошел к девушке.

Доэ сидела, закинув ногу на ногу и держась обеими руками за колено. Она встретила его улыбкой.

— Салют, Вадим! Добро пожаловать в Пустыню! Наряд у тебя отличный, однако! Я такие видела на новичках.

Расин сел рядом.

— Пустыня, говоришь?.. — Он долго осматривался, прежде чем спросить: — Как ты меня нашла?

— Нашла? Да проще простого… — Доэ быстро посмотрела вверх. — Надо же… В жизни не заглядывала в такие дома. Все они, как пчелиные соты… И охота тебе по ним таскаться? Там же ни души!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});