Трясина - Анастасия Алексеева

силах хотя бы отвернуться, осознала, что есть вещи страшнее боли.

Вдруг к весёлому детскому щебетанию добавился новый звук. Не имея чёткой формы, он шёл откуда-то издалека, мягкими вибрациями наполняя сознание. Если бы сейчас у меня было сердце, оно бы непременно потянулось к этому звуку. Стараясь полностью сосредоточиться на нём, я не заметила, как мальчики подошли ближе.

Николас, старший из близнецов, отпустил брата, и вытянул маленькую ладошку в мою сторону. На его пухлом, круглом личике больше не было улыбки. Постояв так некоторое время, он заговорил, и теперь в его словах не было ни смеха, ни детского задора:

— Сестрица, верни братика маме. Я останусь, но его, пожалуйста, сестрица, верни.

Вероятно, он ждал ответ. Но всё, что я могла, бессильно слушать и смотреть, как гаснут крохотные искорки надежды в голубых глазах.

«Что ты хочешь, малыш? Я правда не понимаю… Ничего не понимаю…»

Низкий урчащий звук всё приближался, пока не заполнил собой всё пространство. К нему примешался чистый звон серебрянного колокольчика. Будто взволнованные переливы горного ручья. И только тогда я разобрала отдельные слова:

— Вернись. Пожалуйста, вернись ко мне.

* * *

Я захотела открыть глаза. И они открылись. Захотела поднять руку, и она подчинилась. Кончики пальцев ещё подрагивали, но, в целом, вполне терпимо. Взгляд зацепился за тонкую ниточку клятвы. Мерно переливаясь, она свободным браслетом парила над запястьем. Постепенно успокаиваясь, я коснулась кончиками пальцев того места, куда пришёлся первый удар ножа. Ничего. Только гладкая кожа.

Окончательно придя в себя и убедившись, что всего лишь попала в лапы ночного кошмара, я осмотрелась. Солнце ещё не встало, но горизонт за окном уже окрасился фиолетовым. До рассвета оставалось не так много времени. Перевернувшись на другой бок, я едва не вскрикнула. Юэ уже не спал. Нахмурившись и поджав губы он сидел на своей половине кровати. Винные глаза вот-вот грозились прожечь во мне дыру. Но никаких попыток пересечь невидимую черту, определённую между нами ещё в первую ночь, мужчина не предпринимал. Судорожно вздохнув, я сделала вид, что сладко потягиваюсь, и предприняла безнадёжную попытку пошутить:

— Если на ночь много есть, будут сниться кошмары. Меня вот только что пытались пустить на колбасу.

— Мгм. — герцог оказался не настроен смеяться. Он бережно сгрёб меня в охапку вместе с одеялом и усадил к себе на колени. Прежде, чем я успела начать сопротивляться, он чуть сильнее сжал объятия: — Посиди так немного. Пожалуйста.

Солнце неуверенно поднялось из-за темнеющего на горизонте леса и заползло в окно спальни. Укутанная в тёплое одеяло, я сидела на коленях Юэ, слушая мерное биение сердца, и постепенно успокаивалась.

«Наслушалась жутких историй, вот и снятся ужасы всякие. Меньше о глупостях разных думать надо».

Старательно гоня от себя неприятные мысли, я решила глубже погрузиться в работу. Ни что так не улучшает настроение, как занятие любимым делом. Так я рассуждала, пока на скорую руку готовила завтрак и запихивала его в себя, совершенно не ощущая вкуса.

Но сколько бы я ни запрещала себе раз за разом прокручивать в голове жуткие картины, а всё же не удержалась. С самого утра увидев Сашу на привычном посту у двери, я поймала её лицо ладонями и долго всматривалась. Как и ожидалось, оба глаза были на месте. И от жуткого разреза не нашлось и следа.

Похоже, моё поведение всерьёз обеспокоило девушку. Но, к чести её надо заметить, осмотр она выдержала стойко, ни разу не показав недовольства. И всё же, стоило мне закончить и отпустить её выполнять данные накануне поручения, как в спину тут же прилетело два взволнованных взгляда. Не оборачиваясь я направилась в сторону мастерской. Что-то мне подсказывало, что я просто не найду в себе сил рассказать Юэ и Саше про странный сон.

К обеду горничная принесла стопку запрошенных ранее документов. Отложив часть, я взяла те, что интересовали меня сильнее всего, и направилась на кухню. Находя процесс готовки очень успокаивающим, я заперла дверь, строго наказав девушке никого не впускать.

Пока кастрюли исходили паром, а на сковороде соблазнительно скворчал вытопившийся из мяса жирок, я принялась изучать бумаги. В большинстве своём я нашла их содержание весьма удовлетворительным. В тех же местах, где возникали сомнения, тут же появлялись пометки на полях, с соображениями о том, как следует поступить.

Несмотря на полную отдачу, работа двигалась медленно. Постепенно это начинало раздражать. Решив всё же сделать полноценный перерыв и отвлечься, я попросила Сашу подать уже готовый обед в кабинет герцога. Девушка кивнула. Не став дожидаться, когда она составит всё на тележку, я пошла вперёд.

Светлые гладкие стены, большие окна, сквозь которые свободно проходят солнечные лучи, наполняя всё вокруг особенным тёплым сиянием. Под ногами мерно поскрипывает старый паркет. С моего прибытия в замке явно прибрались. Пыли на подоконниках, да покачивающихся нитей паутины больше нигде не наблюдалось.

«Но и декора не прибавилось. Место симпатичное, но как в больнице, честное слово. Как закончу с основными делами, нужно будет этим заняться».

Спешить было некуда. Я шла спокойным шагом, позволив себе наслаждаться пространными рассуждениями об особенностях интерьеров старых замков. Последние дни были относительно тихими. Жизнь не висела на волоске и, не считая недавнего сна, ножа к горлу никто не приставлял. Поддавшись размеренности жизни в глубинке, я потеряла бдительность.

Неожиданно по спине будто мазнули мокрым пером. Привыкнув доверять своим инстинктам, я не стала тратить время и оборачиваться. Лишь отклонилась в сторону, делая следующий шаг. В том месте, где секунду назад была моя спина, что-то сверкнуло.

«В спину, не в голову? Где-то на уровне пятого ребра. Выходит, и в самом деле хотели убить».

Ещё не успев до конца осознать произошедшее, я спокойно хмыкнула.

«Что ж, рано или поздно это должно было случиться».

Сколько бы я не тренировалась в свободное время, боевая магия так и не подчинилась. И чем больше я старалась, тем чаще перед глазами возникал образ девушки, поглаживающей по голове черноволосого сорванца. «Сколь сильным бы ты ни стал, помни, магия нужна для защиты людей. Не для нападения» — так она говорила. Не единожды я силилась вспомнить, кадр ли это из увиденного когда-то фильма, или что-то ещё, но в голову ничего не шло. В итоге я просто смирилась, сконцентрировавшись на защите.

Вот и сейчас клинок едва не проделал дыру в сердце, а я уже накинула простеньки барьер. Только убедившись, что он достаточно надёжен и от простой железки сможет защитить, я обернулась. Нападавшего видно не было.