Вернуть дракону крылья - Жасмин Майер

драконьей армии.

— Я хочу уйти, — произнесла я.

Эрик моргнул. Сделал шаг мне навстречу. Словно понял, что только что выдал себя с головой. Позволил чувствам, которые он держал глубоко в себе, вырваться на волю.

— Стой, Рин. Это не то, что тебе кажется.

Ага, конечно. Для меня вполне очевидно, что тебя разрывает между двумя женщинами, Эрик. Меня ты хочет и это всего лишь физиология. Даже ради секса мужчины готовы пойти на большее.

Но их сердце при этом может принадлежать другой, с которой они просто не могут быть вместе. И тех трехсот лет, что прошли для Эрика, более чем достаточно, чтобы проверить собственные чувства на прочность.

С такими сроками бессмысленно тягаться. Я столько не проживу.

Особенно без рун.

Он шагнул ко мне, но я отшатнулась. И налетела на огненного прислужника, который за миг до этого сократил расстояние между нами до минимума.

Первое, что я почувствовала, был холод. Обжигающий, мгновенно пробирающий до костей холод. А после в нос ударил удушающий запах гари.

Время остановилось.

Я опустила глаза и отстраненно поняла, что вспыхнула юбка платья. Схватилась за подол, пытаясь стряхнуть с себя пламя, словно надоедливого жука. И тогда пришла боль.

Я не успела даже вскрикнуть. Жар за секунду выжег воздух из легких, а меня саму обволокло удушливое горячее одеяло.

Где-то вдали раздался свист и удар.

Руку обожгло плеткой, которой Вайс пытался усмирить прислужника. Все-таки он не умел управлять другими стихиями. Только Временем.

Какие триста лет, отстраненно подумала я, в этом мире я не продержалась и недели.

Я услышала треск ткани, а драгоценные камни с лифа посыпались на пол голубыми градинками. Это Эрик сорвал с меня горящую одежду и подхватил на руки, пока я балансировала на границе жизни и смерти. Коснулся моих губ, снова вдыхая в мое слишком хрупкое для этого мира тело, магию.

Магию огня на этот раз.

Он тот, кто мог управлять всеми шестью стихиями. Единственный в этом мире.

В этот миг я пожалела о том, что он не оставил меня догорать в объятиях прислужника. Чистое пламя хлынуло прямо по пищеводу, сжигая внутренности. Меня выгнуло в немом крике, а температура тела по ощущениям подскочила разом до критических сорока двух градусов.

На этот раз пальцы Эрика казались мне ледяными, пока он водил ими по моему телу, вычерчивая руны, которые все так же безнадежно осыпались на пол.

— Давай, давай! — шептал он. — Давай, Рин!

Но огонь был упрямой и гордой стихией. Он не собирался подчиняться и покоряться какой-то смертной.

Хотелось сказать Эрику, что я не смогу, не справлюсь. Сгорю, и от меня останется только пепел, который, как и руны, разлетится с рук Эрика. И тогда проблема будет решена. В его жизни останется только королева и ему не придется идти на нее войной из-за меня.

Вокруг суетились люди. Их стало чересчур много, хотя им и не было никакого дело до того, что я лежу полностью обнаженная на руках мужчины. Мое тело было последним, что сейчас их волновало.

Шаманы огня обступили нас, оглушая воплями, которые считались у них ритуальными песнями. Мне от них стало только хуже. Огонь бесновался внутри меня, не желая прекращать сопротивление.

— Лекарей? Позвать лекарей?

— Нет!

Я слышала, как зазвенели посуда и бокалы, когда Эрик просто смел их на пол одной рукой. Ощутила голой спиной холодную поверхность деревянного стола, на который он меня уложил.

—  Выметайтесь.

Ему не нужно было кричать. Даже шепот Эрика ужасал глухим гневом и яростью.

Я увидела, как он перевел свой темный взгляд на меня. Услышала, как с холодящим кровь гулом задрожали стены и потолок над нами.

Шаманам не нужно было повторять дважды. Хлопнула дверь, а я в тот же миг ослепла.

—  Рин... Не знаю, слышишь ли ты меня сейчас... Просто знай, ты мне нужна. А значит, ты будешь жить.

Пальцы скользнули по груди до пупка, а после он обхватил обеими руками мои бедра, разводя ноги в стороны. Снова такой знакомый шорох одежды...

А после стол подо мной вздрогнул.

Эрик ударил бедрами. Меня выгнуло под ним дугой, когда в тот же миг он вошел в меня полностью. Пальцами убрал слезы с моего лица и снова коснулся губ, и ударил бедрами во второй раз, дав мне лишь мгновение, чтобы привыкнуть к его размеру.

Сколько я мечтала об этом и почему это происходит вот так?

Я всхлипнула.

—  Доверься мне... — прошептал Эрик, сильнее вдавливая меня в стол. — Сейчас все пройдет.

Пройдет? На мне вспыхнуло платье, как такое может пройти после секса?

Эрик запечатлел долгий поцелуй на моих губах, а после наклонился и стал покрывать поцелуями кожу предплечья, при этом продолжая глубоко вбиваться в меня, вколачивая в этот крепкий стол так, что я вздрагивала от каждого сильного движения его бедер.

Руку, которой я коснулась горящего платья, прошило острой болью. Ощущения были такие, словно с нее сдирали кожу заживо.

Эрик касался губами каждого пальца на моей руке, повторяя какие-то слова на неизвестном языке, вплетая их в магию, которой каждую секунду наделял меня.

Я доверилась ему. Растворилась в ощущениях.

И почувствовала, как в буквальном смысле восстаю из праха. Возвращаюсь к жизни.

С губ сорвался тихий стон.

И ко мне вернулась возможность двигаться. Я приподняла бедра и крепче обхватила его ногами, скрестив лодыжки у него за спиной. Эрик навис надо мной, упираясь в стол локтями по обе стороны от моей головы.

—  Теперь держись, — выдохнул он. — Держись за меня.

Я с криком распахнула глаза, не сразу осознав, что ко мне вернулось зрение. Все вокруг искрилось и переливалось — это я вся, с головы до ног, была покрыта рунической пылью.

Приподняла руку, которая блестела от кончиков пальцев