Миф о другой Эвридике (СИ) - Владимир Зенкин

Их уже захватило нетерпенье покарать злодеев и освободить пленниц. Они вкусили уже злую сладость мести. И не только сегодня… Коварная вещь. Неявный, но мощный мотив поступков. И ещё их подстёгивает опасение того, что он их разыщет и помешает их планам.

Медлить не будут. А с ними-то что будет? С ними… Пятнадцатилетние хрупкие девочки. Эта чужая сила, это запредельное энергосущество (если есть таковое, а скорее всего – есть) не может не подействовать на них самих. Чем больше выброс этой силы на других, тем тяжелей должен быть удар отдачи по ним. По их неустойчивой психике. По неокрепшим организмам. Каково им сейчас, после происшедшего в парке и в ресторане? Каково будет дальше?

Конечно, в своём запале они могут не обращать на это вниманья, не думать о последствиях…

Он – должен думать! Он – должен был понять, предвидеть! Не предвидел. А теперь – дело плохо. Теперь он обязан успеть. Не просчитаться на этот раз. Перехватить их по дороге. Или там, в Сабринске. Пошли же, Бог, хоть одно единственное везенье! Чтоб синички замешкались с выездом. Задержались в дороге. Чтоб машина им попалась похуже, а водитель поопасливей. Чтоб подольше им искать эту проклятую «обитель». Чтоб ему оказаться там раньше… Какому Богу молиться: христианскому, мусульманскому?.. Впрочем, молиться некогда. Его «Ланос» в полном порядке. Заправиться и ехать. Остальное Рамин домысливал, уже ведя машину по городу.

Домой заезжать нет времени. Позвонить Свете. Рассказать, где спрятана запись допроса с мобильника Смайла, там всё – про «обитель»: и адрес, и как найти её в Сабринске. Света сообщит всё по телефону.

Позвонить Лите. Она тоже должна знать. Неизвестно, что предстоит завтра.

И ещё. Нужен помощник. Позвонить Стасу. Сейчас. Он согласится без лишних слов. Он лёгок на подъём. Заехать, забрать его. Это почти по пути к Сабринской трассе.

Ну и конечно, заправиться. Хорошо, что сегодня аванс получил. При деньгах. Хоть в этом удача.

*

Какие чувства вызовет у рассудочного человека внезапное предложение выскочить из дому, из своих плавно текущих дел, завершающих будний четверг, сесть в машину и, на ночь глядя, мчаться в другой город с плохо понятой целью, зато с гарантированной бессонной ночью? Пасмурную тучку раздраженья-досады, которая, наверное, потом отнесётся в сторону волевым ветропорывом дружеского долга: «Что ж. Раз уж о-очень надо…»

Стас на звонок Рамина откликнулся с безоблачнейшим удовольствием. Он обожал внезапности. Он не просто был лёгок на подъём. Он жил лёгкими подъёмами и крутыми зигзагами. Особенно в молодые годы.

Они учились в одной группе мединститута, обитали в одной комнате в общаге. Стас бросил учёбу на четвёртом курсе, ушёл в морфлот, служил на противолодочном корабле, после службы пять лет по контракту плавал мотористом на транспортном сухогрузе. Уволившись с флота, приехал в Волстоль, сменил с десяток мест работы, закончил заочно кооперативный колледж. Сейчас он занимался небольшим бизнесом: торговал стройматериалами; не особо преуспешно – не чересчур провально.

Личная жизнь его до недавних пор так же не отличалась монотонностью. Теперешняя, четвёртая по счёту, его жена Гася, кажется, начала приучать Стаса к постоянству: «Порезвился стрекозлик – ша! (О бывших жёнах и любовницах). Уразумел, что все устроены одинаково, а я устроена лучше всех? Заруби себе это на… выступающей части тела».

Детей у них пока не было, но Гася в полусерьез угрожала сделать его за пятилетку «отцом-героем».

Встречи двух приятелей в последнее время стали весьма нечасты. Два-три раза за год Стас вытаскивал Рамина на футбольные матчи местного «Юпитера», коего был ярым болельщиком. Или – того реже – Рамин Стаса на озёрную рыбалку.

Сегодняшняя их встреча и поездка в ночную неведомость для Стаса, слегка подтомившегося от Гасиного неукоснительного комфорта, явилась подарком судьбы. В настроеньи он пребывал блаженно-любознательном. Смутная тревога Рамина его никак не могла заразить.

– Не кисни, Рам. Мы вдвоём – это уже немало. Успеем. Справимся.

Машина мчалась в ночь по Сабринской трассе. Гуд мотора и ровное шипение резины, отбрасывающей назад нескончимую асфальтовую ленту. Нога Рамина утопила педаль акселератора до упора. Скорость выше ста семидесяти не поднималась.

– Насчёт «успеем» – не уверен. А справляться нам предстоит со слишком серьёзным делом.

– Догнать, привёзти назад двух девчонок – это серьёзно?

– Ты не представляешь, насколько.

– Не представляю. Растолкуй.

– Если коротко – эти двое девчонок – уже не просто двое девчонок. С ними третий. Что-то влияет на их сознания, на весь их психоэмоциональный строй. Какая-то «паранормальщина».

– Откуда взялось?

– Случайно. В каменной пещере под Рефиновым. Что-то проникло в наш мир из не нашего мира… из иной сущности. Можно считать, по-своему, живое. Может быть, где-то даже… разумное. Только не спеши называть это бредом и чушью.

– А нет?

– Очень хотел бы я, чтобы это было бредом и чушью. Кто-кто, а я в состоянии отличить, где бред, а где – что похуже. Профессия обязывает. Так вот. Это… энерго-нечто вступило в контакт с девчонками. Вначале – по их согласию. Теперь, похоже, что оно – главенствует. Плохо главенствует, во вред им.

А сами девчонки в союзе с этим «незваным гостём» – страшная опасность для окружающих. Для тех окружающих, на которых будет направлена их ненависть… или неприязнь.

Они едут в Сабринск, чтобы свести счёты с одной законспирированной бандой, которая занимается переправкой девочек и девушек за границу и продажей их в соответствующие заведения. Эти мерзавцы их самих чуть не увезли. Убили их мать. Кое-кто получил по заслугам. Только не все. А девчонки решили – чтобы все.

Стас озабоченно поскреб пальцами щетину на подбородке.

– Не понял. Они вдвоём решили разделаться с целой бандой?

– Не вдвоём. А втроём. И если они до них доберутся, то этим людям… – не хочется называть их людьми – я не завидую. Я беспокоюсь за девчонок.

– Бандиты, ведь, вооружены.

– И это конечно, – вздохнул Рамин, – Но больше – другое. Выплески их негативных эмоций – обычной человеческой ненависти, злости – многократно усиливаются энергоимпульсами от «гостя». Они могут умертвить человека, на которого направлены. Парализовать его, лишить памяти и рассудка. Уже есть примеры тому. Печальные примеры. Ладно, если пострадает негодяй: убийца, насильник, торговец людьми… А если кто – по случайности? По ошибке? Девчонки ослеплены «благородным порывом» покарать злодеев, освободить их пленниц, таких же бедолаг, какими не так давно были сами. Они утратили здравый смысл и осторожность. У них наверняка нет никакого плана действий, они понятия не имеют, как всё произойдёт. Едут наобум, уверенные в своём могуществе и в справедливости своей миссии.

– Где всё это находится, знают? – спросил Стас. Его безмятежное настроение стало пропадать; длинноносое, белеющее в полумраке лицо ещё более заострилось, тонкие губы поджались в короткий жёсткий штрих. В тёмных глазах блеснул металлический азарт – предвкушенье опасной авантюры. До авантюр Стас был большой охотник.

– К сожалению, знают. Кто приедет туда первым? Где сейчас они: спереди, сзади? С какой скоростью едут? Неизвестно. Мобильник их отключен.

– А у нас – сто семьдесят. Больше не получается?

– Это же тебе не «феррари». И дорога – не идеальная. Ну ладно. Полтора часа едем. Осталось – три с половиной.

– Я так понял, – проговорил Стас, – что сами девчонки могут пострадать от своих же действий.

– Правильно понял. Эти энергоудары и по ним: по их психике, по нервной системе, по сердцу… Несформированные организмы, подростки. Нельзя им этого! Мы, прежде всего, девчонок едем спасать.

– От самих себя?

– От того, что движет сейчас ими. От «запредельного гостя».

– Они против нас не обратят своего «гостя»?

– Нет, – твёрдо сказал Рамин, – Против нас – нет. Они знают, кто я. Я знаю, кто они. Они – мои дети.

5. Невелов

Чувство ночной бабочки, рвущейся из темноты в свет через стекло. Стекло мутно, и свет за ним недобр, нелеп, недоступен…

Лита злилась, нервничала и этим вконец сминала утлое забытьё-ощущенье. Опять ничего не выходит, как ни старается она заморочить, зачаровать свою психику. Лишь единственный раз, тогда, месяц назад – получилось. Не у неё, конечно, а у него. Потом, после, сколько ни пыталась она – ни в какую. А сегодня – очень нужно.

Сегодня… Странный, раздёрганный вечер. А ночь… Сплошная тревога. Тёмные предчувствия…

Она знала из звонков Рамина, что синички по внезапной сумасбродной прихоти едут в Сабринск, в «обитель», в бандитское логово, что Рамин пытается их догнать. Успеет ли? Что будет? Если кто и сможет попробовать разглядеть зреющую беду, то, наверное, один лишь Эдуард Арсеньевич. Пробиться к нему бы только!