Приговор подпишем сами - Альберт Байкалов

– Как?! – сорвалось с ее губ. – Разве такое возможно?

На экране были снимки того, как она в отсутствие Эдгарса обыскивает квартиру, копается в личных вещах, проверяет карманы, фотографирует страницы записной книжки. Десять самых отвратительных моментов ее жизни сделали мир уныло-серым.

Девушка торопливо вышла из программы и вернулась на свое место.

«Значит, он все знал, – жгла нестерпимой болью мысль. – Но почему так вел себя? Ничего удивительного; зачем показывать, что разоблачил агента? Лучше всего держать его рядом. Мало ли. Исчезнет этот, появится другой, – страх и отчаяние сменились злостью на Эдгарса. – Значит, вот как ты со мной, сытый и холеный козел! Решил поиметь? Не выйдет. Посмотрим кто кого! Стоп! – Следующая мысль заставила ее задуматься. – А не случайно ли он все это подстроил? Ведь несколько раз повторил пароль. Причем какой! Его школьник с ходу запомнит. А если нет?»

Настя вдруг заплакала. Почему ей так не везет в жизни? Хотела заработать денег, влюбилась во врага. Теперь разрывается между двух огней. Что важнее? Наверное, любовь. А как же Родина? «Но почему я должна страдать во благо страны, которая на меня и моих родителей давно плевала», – неожиданно подумала она – и успокоилась. Так ведь это шанс! Почему бы его не использовать? Кто она такая? Обычная, едва сводившая концы с концами медицинская сестра. Она что, присягу принимала? На нее словно разом нахлынули все пережитые с самого детства обиды. Разве они с мамой жили? Нет, выживали. Неужели это справедливо, когда одним можно все, а другим шиш с маслом? Почему к ней обратился Иван Васильевич? Ведь в подъезде еще несколько квартир, в которых живут несколько девушек одного с ней возраста. Да потому, что рожей они, как говорится, не вышли. Зато с рождения имеют все. И парни к ним на солидных машинах приезжают, и тусуются они в клубах, куда Насте вход заказан. Но красота временна. Через пять лет от нее ничего не останется. И что – как мама, влачить жалкое существование, от зарплаты к зарплате растягивая получку, равную сумме, которую кто-то тратит на бокал коктейля? Нет, она не будет больше скрывать от Эдгарса, что является агентом ФСБ! Настя уверена – он любит ее и сегодня подстроил все это для того, чтобы дать ей возможность самой исправить ошибки. Точно!

Девушка решительно встала, прошла в ванну, посмотрела на себя в зеркало и ужаснулась. Веки припухли, а тушь растеклась. Она стала быстро приводить себя в порядок.

– Тук-тук! – раздался из-за дверей голос Эдгарса. – И что там делает моя принцесса?

– Эдгарс! – она распахнула двери и бросилась в его объятья: – Ну, какая я принцесса. Я плохая! Я обманывала тебя! Я работаю на ФСБ. Но я, правда, люблю тебя!

– Что ты такое говоришь? – изумленно проговорил Баладис, освобождаясь из ее рук. – Ты шутишь?

– Нет, и ты это знаешь! – она топнула ногой и зарыдала. – Я… Я дрянь… Я должна сегодня впустить в твою квартиру оперативников…

* * *

Дрон недолго думал, куда ему спрятаться. Уже уверенный в том, что до наступления темноты орава тинейджеров заглянет на территории лагеря под каждый листок, он решил отсидеться там, где его, по крайней мере, сегодня искать точно не будут. Вскоре он уже прокрался вдоль стены спального корпуса и спустился в подвал, из которого час назад унес ноги. На улице сгустились сумерки, здесь же вообще ничего нельзя было разглядеть уже в двух шагах от входа. Вытянув вперед руки, он осторожно двинулся в направлении комнаты, где пришел в себя. Однако на полпути споткнулся обо что-то мягкое. Примерно здесь он ударом локтя в основание черепа отключил одного из бандитов.

«Неужели убил?» – мелькнула мысль.

Дрон медленно сел, осторожно нащупал спину человека. Повел рукой выше.

«Точно, убил! – дошло до Василия, когда он прижал указательный и большой палец к шее. – Значит, я ошибся; это место не может быть безопасным. Наверняка сюда придут, чтобы убрать тело».

Василий выпрямился и развернулся обратно, к выходу. На улице уже было темно.

– …второе отделение, крыша спального корпуса, – услышал он строгий мужской голос, доносившийся с плаца. – Задача та же. При обнаружении диверсанта немедленно сообщить по радио инструктору. Третье отделение…

О том, чтобы совсем покинуть территорию, не могло быть и речи. Без лестницы это невозможно. Тот, кто занимался оборудованием лагеря, позаботился о том, чтобы периметр стал практически неприступным. Дрон успел заметить, что рядом с забором даже спилены высокие деревья. Это наводило на мысль, что хозяева заведения очень не хотели, чтобы здесь оказался кто-то посторонний. Он уже не сомневался, что и дети были обычным прикрытием каких-то грязных дел. Поэтому Дорофеев не особо переживал, что не мог уйти. Он хотел разобраться, что в действительности здесь скрывают.

Дрон вновь оказался в кустарнике, где прятался сразу после побега. Отсюда уже нельзя было разглядеть, что происходит на плацу. Но, судя по звукам, там прошло большое построение, на котором была поставлена задача отыскать «шпиона». Было понятно, что детям это преподносится как игра.

Шаги и негромкие голоса справа заставили сначала опуститься на корточки, потом распластаться на земле. Хрустнула ветка. Кто-то выругался. Голос принадлежал подростку. Ему ответил второй. Судя по всему, воспитанники шли цепью.

– А зубы он вашему взводному по-настоящему выбил? – неожиданно спросил кто-то.

– Да ты что? – раздался удивленный голос. – Это же игра.

– А Семка говорит, сам видел.

– Врет твой Семка…

Дрон понял, что еще немного – и его обнаружат. Он приподнялся и обошел куст. Со стороны плаца тоже шла группа подростков. У них даже был фонарь. По всему выходило, что майор был практически окружен. Тогда он решился на отчаянный шаг – сделать вид, будто свой. Главное, обходить те места, где виден свет фонарей. Осторожно ступая, он вышел на дорожку и как ни в чем не бывало направился прямиком к административному корпусу, в одном из окон которого горел свет.

Однако не успел он пройти и нескольких шагов, как из-за деревьев появился чей-то силуэт. Дрон понял: сейчас его окликнут. Нужно опередить.

– Так, это у нас кто? – громко спросил он.

– Соколов и Романов, – бойко ответил мальчишка.

– Все нормально? – строго спросил майор.

– Угу…

Дрон прошел мимо.

– А кто это был? – послышался уже за спиной удивленный голос.

– Кажется, командир третьего взвода…

Дорофеев перевел дыхание.

Он дошел почти до административного корпуса, когда впереди увидел идущего с фонариком человека. Тот не торопился и светил по сторонам. Справа и слева от него двигались еще двое. Скорее всего, это был патруль из воспитателя и двух воспитанников. Не желая больше испытывать судьбу, Дрон свернул в сторону, добежал до здания и присел. Было тихо. Пригибаясь под окнами, он дошел до того, в котором горел свет, и замер.

– Меня абсолютно это не волнует, – донеслось до спецназовца. – Ищи где хочешь. Или ты предлагаешь заняться этим мне?

– Послушай меня, Леон, – ответил другой голос, – я сделал все, что в моих силах.

– Кеша, ты что, идиот? – перебил его человек, которого назвали Леоном. – Ты понимаешь, что это конец? Да ты сейчас землю должен рыть, камни грызть, но найти этого козла. Он что, невидимка? А может, вы просто сговорились?

– Все возможные меры приняты… – залепетал Кеша. – Весь лагерь на ушах.

– Но я не вижу результата! – с раздражением заговорил Леон. – По сути, мы в полной заднице, и у нас один выход: прямо сейчас все бросить и бежать…

– Но почему? – удивленно воскликнул Иннокентий. – Ведь еще ничего не случилось…

– Я не понимаю, он тебе что, последние мозги отбил?

Дрон догадался, что речь идет о нем. Более того, он наконец узнал голос Томина, которого Леон называл Кешей. Точно, ведь и Камаз его называл Иннокентием Васильевичем.

– Послушай, но ведь это должно было когда-то случиться! – торопливо заговорил Томин. – Страна уже не та. Я давно тебе говорил: давай соскочим!

– Мы не можем все бросить и уйти, пока жив Мельник, – проговорил Леон. – Где гарантия того, что он не отдаст команду найти нас?

– Разве это возможно? – неуверенно спросил Томин.

– Кеша, ты меня не перестаешь удивлять! – вспылил Леон. – Неужели для «Рифа» будет проблема отыскать тебя?

– «Риф», – одними губами повторил Дрон.

Где-то он уже слышал такое название… «Стоп! Так это же детище Блиновского! – осенило его. – Мощнейшая служба безопасности, созданная олигархом в девяностых. О ней ходили легенды. Пользуясь развалом страны, он собрал под свое крыло лучших офицеров силовых структур…»

– Разве наши парни станут выполнять такой приказ? – между тем упавшим голосом спросил Томин.

– Ты сам сделал их такими, – напомнил Леон. – По своему образу и подобию. Так что ищи этого ниндзя и узнай, кто за ними стоит. Выхода у тебя нет.