Клуб мертвяков - Шарлин Харрис

Мне не удалось увидеть, какой такой Джош, потому что Эрик потащил меня наверх.

— Ну прямо Рет и Скарлет, — сказала я.

— Не понял, — удивился Эрик.

— Ты что, не видел «Унесенных ветром»? — ужаснулась я. Ну, а что за трагедия? В честь чего вампир-викинг должен был видеть этот эталон южноамериканской сентиментальности? Но зато он читал «Стихи древнего морехода», над которыми я корпела в старших классах. — Ты обязательно посмотри по видику. Объясни, почему я себя так глупо веду? Почему ничего не боюсь?

— Этот человек-врач вкатил тебе здоровую дозу наркотика, — улыбался Эрик, глядя на меня сверху вниз. — Вот, несу тебя в спальню, будешь выздоравливать.

— Он тут, — проинформировала я Эрика.

В глазах его блеснуло: «осторожно!»

— Рассел, да. Но боюсь, что Олси поставил не на ту звезду, Сьюки. Он рванул в ночь вслед за вторым заговорщиком. А должен был остаться с тобой.

— Да пошел он… — не сдержалась я.

— Он этого и хочет, особенно после того, как увидел, как ты танцуешь.

У меня было не то физическое состояние, чтобы смеяться, хотя такое желание возникло.

— По-моему, не стоило давать мне наркотики. — У меня в голове хранится слишком много секретов.

— Согласен, но и то хорошо, что ты боли не чувствуешь.

Тут мы оказались в спальне, и Эрик уложил меня на чертовски удобную кровать под балдахином на четырех колоннах. Он воспользовался возможностью и шепнул мне прямо в ухо: — Будь осторожна. — И я постаралась втемяшить эту мысль себе в одурманенную наркотиком голову. Я могла выболтать то, что для меня уже было несомненным фактом, — Билл где-то рядом.

Глава 10

Я заметила, что в спальне полно народу. Эрик усадил меня на кровати, которая была так высока, что без лесенки не слезть. Но я слышала слова Рассела: она годится для лечения, и заволновалась: что означает «лечение» в его понимании? В последний раз вампиры меня «лечили» методом, мягко говоря, нетрадиционным.

Что будет дальше? — спросила я Эрика, он стоял слева от кровати, с той стороны, где на мне не было раны.

Но на мой вопрос ответил вампир, стоявший справа от кровати. У него было длинное лошадиное лицо, светлые брови и ресницы, почти неразличимые на бледном лице. И на оголенной груди не было волос. Он был в брюках, по-моему, виниловых. Даже зимой в такой одежке тело, так сказать, не дышит. Не просто ее содрать с себя, так она прилипает к коже. Но в этом вампире все искупало одно достоинство — красивые прямые светлые волосы пшеничного цвета.

— Мисс Стэкхаус, это Рэй Дон, — представил его Рассел.

— Как поживаете, — если у тебя хорошие манеры, ты всем будешь приятна, так учила меня бабушка.

— Рад познакомиться, — он ответил в лучших традициях. Его тоже правильно воспитывали, хотя кто знает, в каком веке. — Не буду спрашивать о самочувствии, сам вижу, что у вас в боку большая-пребольшая дыра.

— Смешно, правда, что кол попал в нормального человека? — я была сама светскость. Я надеялась, что это не последняя наша встреча, очень хотелось узнать, что он мне вколол. Это снадобье следует ценить на вес золота.

Рэй Дон с сомнением посмотрел на меня, и я поняла, что только что в разговоре вышла за пределы привычного для него круга вопросов. Может, Рэю Дону стоит подарить календарик «Слово-в-День», мне такие Арлена дарит на каждое Рождество.

— Могу рассказать тебе, Сьюки, что будет дальше, — осчастливил меня Эрик. — Знаешь ли ты, что когда мы начинаем питаться и у нас вылезают клыки, из них выделяется небольшое количество антикоагулянта?

— Вот как!

— А когда мы подходим к концу приема пищи, из клыков выделяется немного коагулянта и некоторое количество такого вещества, которое…

— Которое способствует быстрому заживлению?

— Ну да, именно.

— Значит, что собирается делать Рэй Дон?

— Мне рассказали ребята из его компании: у него в организме содержатся все эти химикаты в избытке. Такой у него талант.

Рэй Дон широко улыбался мне: он явно гордился своим талантом.

Итак, он начнет с добровольца, а когда наестся, приступит к чистке твоей раны и будет лечить ее.

Но при рассказе Эрик опустил такую пикантную подробность: в какой-то момент лечения из раны начнет выходить застрявший в ней кусок копья, и ни один наркотик на свете не спасет меня от адской боли. Я сама до этого додумалась в минуту прояснения сознания.

— Ладно, — сказала я. — Пусть начинают свой цирк.

Доброволец оказался худым блондином — подростком с меня ростом, и в плечах не шире. Было похоже, что он весьма охотно пошел в добровольцы. Рэй Дон от души поцеловал его, а потом укусил, но видеть такое зрелище мне было необязательно, я не любитель прилюдных демонстраций телесной привязанности. (Когда я говорю «от души», это не подразумевает громкое чмоканье, нет, поцелуй был крепкий, с подвыванием, с всасыванием вплоть до глотки). После этого, к их обоюдному удовольствию, Блондинчик склонил голову набок, и более высокий Рэй Дон впился в него клыками. Был слышен хруст и громкое пыхтенье — хоть я и была под влиянием наркотиков, но благодаря виниловым штанам Рэя Дона мне не требовалось много воображения.

Наблюдающий Эрик был внешне бесстрастен. В целом вампиры крайне терпимы к проявлениям любых сексуальных предпочтений; очевидно, когда ты прожил несколько сотен лет, для тебя не остается особых запретов.

Когда Рэй Дон отвалился от Блондинчика и повернулся лицом к кровати, рот его был весь в крови. Моя эйфория испарилась, потому что Эрик тут же уселся на постель и прижал меня за плечи к подушке. Наступал Большой Ужас.

— Смотри на меня, — потребовал он. — Слышишь, Сьюки, надо смотреть на меня.

Я почувствовала, как край кровати прогнулся, судя по всему, Рэй Дон уперся в него коленом и наклонился надо мной.

В рваной ране на боку я ощутила вибрацию, которая проникала до мозга костей. Я почувствовала, как от лица отхлынула кровь, в горле у меня клокочет истерический крик.

— Не надо, Сьюки! Смотри на меня! — настаивал Эрик.

Я опустила глаза и увидела, что Рэй Дон схватился за кончик кола.

А сейчас он станет…

Я орала и орала, пока не ослабла совсем. Мы с Эриком встретились глазами, и тут я почувствовала, как губы Рэя Дона впились в рану. Эрик удерживал меня за руки, и я впилась ногтями в него, как будто мы с ним занимались чем-то другим. Обойдется, думала я, понимая, что расцарапаю его до крови.

Он и не возражал, конечно. — Давай-давай, — поощрительно сказал он, и я ослабила свою хватку. — Я вовсе не возражаю, — улыбался он. — Держись за меня, сколько хочешь. Надо освободиться от боли, Сьюки. Давай-давай. Тебе надо впасть в забытье.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});