Аритмия (СИ) - Джолос Анна

Ну надо же… Снова говорит мне эти слова.

Прищуриваюсь.

Да за кого он вообще меня принимает?

— А если нет? Вывезешь в лес и бросишь в подвал? — осведомляюсь насмешливо.

Вскидывает бровь.

— Тебе о доверии хоть что-нибудь известно, Ян?

Разочарованно вздыхаю. Возвращаю масло в холодильник, выхожу из кухни и направляюсь в сторону ванной комнаты.

— Куда собралась? — раздается за спиной.

Подсвечивая телефоном пространство вокруг себя, поднимаю с пола свои вещи.

— Мне давно уже пора домой.

— Тебя там никто не ждет. Ты сама сказала, что родители в отъезде.

— И что с того? Я должна позаботиться о брате.

— Ему не пять лет, к тому же, он у друзей.

— Я всегда ночую дома, Ян, — привожу весомый аргумент.

— Сегодня ты останешься со мной, — заявляет безапелляционно.

Мои щеки тут же вспыхивают и начинают неистово гореть.

— Не останусь. Не мог бы ты, пожалуйста, выйти? Мне нужно переодеться, — прошу предельно вежливо.

Не двигается с места. По-прежнему стоит в дверях.

— Ян…

— И почему нет? — интересуется недовольно.

Очень странный вопрос. И такой… жутко неудобный.

— Потому что, — бормочу смущенно.

— Отличная формулировка, Арсеньева…

Делает шаг навстречу и резким движением выдергивает из моих рук вещи, которые я все это время прижимала к себе.

— Ян… я… — отступаю назад и упираюсь спиной в холодную плитку.

— Боишься меня? — наступает, наклоняясь ближе к моему лицу.

— Неет.

Я боюсь не тебя. Я боюсь того, что между нами происходит. Потому что совершенно не могу это контролировать.

— Тогда в чем проблема?

Его ладони ложатся на мою шею. Большой палец оглаживает горло, и я непроизвольно сглатываю.

Проблема в том, что для меня сейчас все слишком.

Слишком стремительно. Слишком по-взрослому.

Этот парень даже не подозревает, что творится у меня внутри. Там же целый ураган чувств и короткое замыкание от каждого прикосновения: умелого и решительного.

Клянусь, никогда не думала, что буду испытывать к кому-то такое острое и мучительное притяжение. Я совершенно не была к этому готова.

— Зря ты надела эту рубашку…

Пустившееся вскачь сердце окончательно сбивается с ритма, ведь я начинаю панически нервничать.

— Весь вечер только и думал о том, как сниму ее с тебя.

Горячий шепот на ухо. И я закрываю глаза, даже несмотря на то, что здесь темно.

— Да-ша…

Мелкие волоски на теле встают дыбом. Вдоль спины бегут сумасшедшие мурашки.

Ловлю себя на мысли, что мне до невозможного нравится это его «Да-ша». Ведь мое имя так красиво звучит его голосом. Так волнующе…

Одной рукой настойчиво притягивает за талию к себе. Другой — откидывает волосы и уверенно расстегивает пару пуговиц на своей-моей рубашке.

Приникает губами к шее. Целует… Медленно, но так жадно и страстно, что коленки вмиг подкашиваются.

— Ян… — цепляюсь за его плечо, чтобы не съехать вниз.

Голова кружится. Разум постепенно отключается.

Нельзя вот так безмятежно забываться, Даша. Нельзя…

Совершенно не вовремя в памяти всплывают обидные слова его отца.

«Очередную шваль сюда притащил?»

«Вечно собираете тут с Ромой всякую шушеру».

«А вот и наша малолетняя подстилка материализовалась».

Что все это значит?

Сколько девушек у него было?

Сколько из них вот также, как мороженое на солнце, таяли в его руках?

И как скоро он, не сожалея, забывал о них…

Я ведь и сама не раз замечала эти взгляды. Взгляды девочек, обращенные в Его сторону. Потухшие. Обиженные. А порой даже полные отчаянной ненависти.

Что с ними стало? И что будет со мной?

— Скажи… скажи, что я для тебя особенная… — тихо-тихо прошу, теряясь в собственных ощущениях.

Прижимает меня к себе. Чувственно прикусывает тонкую кожу, вынуждая задрожать и рвано выдохнуть.

— Хочу тебя… — отклоняется и заглядывает в мои глаза, подернутые дымкой, — нарисовать.

— Нарисовать, — загипнотизированная повторяю, толком и не соображая.

— Да, — его пальцы путаются в моих волосах и слегка натягивают их, вынуждая запрокинуть голову.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Моим пересохшим от волнения губам достается всего один развязный поцелуй, после чего Ян берет меня за руку.

— Ну-ка, идем со мной.

Глава 25. Вызов принят

Роман

Бросаю взгляд на часы. Пять сорок. Обычно в это время вовсю идет тренировка по рукопашному бою, но на сегодня у меня совсем другие планы. Конкретные такие. У них даже имя есть на букву Д.

Легкой, джазовой походкой направляюсь в сторону нашего спорткомплекса. Минуя спортзал, спускаюсь по ступенькам и сворачиваю к раздевалкам. Там, галдя, топчатся одноклассники. Переодеваются и, как обычно, о чем-то спорят.

— О, Беркут, понырять решил? — Бондарь пожимает мне руку.

— Ну да, чет в падлу кулаками сегодня махать, — лениво отзываюсь, снимая брюки.

— Пришел бы пораньше, успел бы поиграть с нами в поло.

— Ой не, Лех. Я так… брасом туда и обратно, — расстегиваю рубашку.

— Че в субботу затусим? Огонек, все дела… — тянет многообещающе.

— Ага. Я только за.

— Праздновать решили у бати Пилюгина в «Сантафе».

— Супер че. Все придут?

— Все, кроме убогой и Цыбина. Ян опоздает, у него там какие-то терки дома.

Я в курсе. Дядя Игорь устраивает званый ужин, на котором будет присутствовать важный чел с юрфака МГУ. Отец Яна давно решил, что отпрыск обязан продолжить их адвокатскую династию. Вовсю использует свои рычаги давления и чихать хотел на то, что сыну это неинтересно.

— Организацию развлечений беру на себя, — ухмыляется Леха.

Мои губы растягиваются в улыбке.

— Ну давай тогда, увидимся.

Парни прощаются со мной и уходят. Открываю свободный шкафчик и складываю туда шмотки, собранные с лавки. Поправляю шорты, надеваю шлепанцы. Чувствую себя при этом полным кретином, но таковы наши дебильные правила. Без этой чудесной резиновой обуви в бассейн вход воспрещен. Типа техника безопасности.

Оцениваю отражение в зеркале и покидаю мужскую раздевалку. По моим нехитрым подсчетам, девчонка уже здесь, в то время как Яныч занят на тренировке. Отличная возможность урвать с ней время наедине. По-другому вообще не получается, ведь Кучерявый словно коршун охраняет от меня свою добычу. Не подберешься…

Прохожу мимо визжащих детей, плескающихся с тренером в малом бассейне, и иду к двадцатипятиметровому. Тут вообще почти никого. Цветастый, одиноко плавающий мяч и резвящаяся парочка.

Стоп. Останавливаюсь и от досады цокаю языком. Похоже, не я один решил прогулять секцию.

Какого хера он здесь делает? План коту под хвост!

— Аааа… Ну хватит!

Злюсь, наблюдая за той возней, которую они устроили. Топят друг друга, смеются на весь бассейн, и хоть бы кто замечание сделал!

— Салют, народ! — здороваюсь громко.

— Привет, Ром! — машет мне Арсеньева ладошкой до того момента, как Ян утаскивает ее под воду.

Абрамов впал в детство? Че за ребячество тут происходит?

— Подожди, я хочу еще раз прыгнуть.

Ян погружается в воду. Дашка, подобно обезьянке, вскарабкивается ему на плечи и несколько секунд спустя уже начинает медленно выпрямляться во весь рост.

— Страашно.

— Нормально, нормально, стой, — придерживая ее за ногу и за руку, подбадривает Ян.

— Щас буду прыгать! — объявляет она, наконец поймав равновесие.

Пользуясь моментом, детально разглядываю Арсеньеву, облаченную в купальник. Слитный, но несмотря на это, выглядит очень даже ничего… В нем Дашкет напоминает одну из горячих спасательниц Малибу. То ли в красном цвете дело, то ли в том, что фигура у девчонки — огонь. Подтянутая, спортивная, но все женственные округлости, так сказать, на месте. Верхние девяносто даже приятно удивляют. А то обычно бывает наоборот — сплошное разочарование. Привет создателям пуш-апа!