Тигр, Тигр - Керстен Хэмилтон

― Эта тварь расцарапала мне задницу.

Женщина оттащила дочь.

― Оставь нас в покое, ― сказала она. ― Я… я позвоню в полицию.

― Тиа! ― Финн вернулся. Он выхватил у нее котенка-сидхе и швырнул того через улицу. ― Перестань пугать граждан. Идем.

― Что не так с этой женщиной? ― спросила Тиган на бегу. ― Разве она не видела, что мне нужна помощь?

― Нет, она не могла, ― сказал Финн. ― Она не может видеть котов-сидхе. Ты кружилась и кричала просто так. Что она должна была подумать?

Два ряда железнодорожных путей пересекали улицу, образуя железный барьер шириной почти в двенадцать футов. Как только они преодолели их, Финн остановился. Коты-сидхе, догонявшие их, теперь толпились перед рельсами, воя и шипя. Никто из них не пытался перейти железную дорогу.

― Вот и все, ― Финн опустил Эйдена на землю. ― Они не смогут пойти за нами. По крайней мере, напрямую. Мы срезаем путь через железнодорожную станцию, а им придется делать долгий путь в обход. До Гэри около тридцати миль по рельсам. Коты доберутся туда раньше, но у нас будет фора. Когда они догонят нас, мы сможем просто идти между рельсами.

Коты-сидхе тоже это поняли. Они помчались по улице в поисках моста через рельсы.

― Что будем делать, когда появится поезд? ― спросил Эйден.

― Что-нибудь придумаем. Пока что нам ничего не грозит. Давайте завтракать.

Он достал из сумки рогалики и оставшийся клубничный сливочный сыр, и они поели на ходу.

Крутилась, кричала и била кулаком воздух… Именно это, как ей говорили, делала ее мама, когда у нее случился так называемый нервный срыв. Но если ее мама видела кота-сидхе, почему она не сказала об этом?

Галлюцинации, бредовые убеждения, полный разрыв с реальностью… Может быть, она говорила правду, но никто ей не верил. Вроде бы она тоже разговаривала с невидимкой перед тем, как потерять сознание.

― Эйден, ― позвала Тиган, ― ты помнишь слова, которые сказала мама, перед тем как упала?

― Те, смешные? ― спросил Эйден. ― Как «Tá me tuirseach»?

― Это язык старой страны, ― пояснил Финн. ― Она сказала: «Я устала».

― После этого, ― продолжал Эйден, ― она сказала: «Tá áthas fearg, Roisin, tá áthas fearg».

― «Прости, Ройзин, прости», ― перевел Финн.

― Ты знаешь кого-нибудь по имени Ройзин? ― спросила Тиган. ― Может быть, Путешественник?

Финн покачал головой.

― Никогда раньше не слышал этого имени.

― Если коты-сидхе преследуют твою семью, почему мама их не видела?

― Мамио сказала мне, что тетя Эйлин никогда их не видела, даже в старой стране. У нее не было второго зрения. Я не знал, иначе никогда бы не пришел. Когда мне пришлось покинуть тебя… ― Финн взглянул на Тиган, а затем быстро отвернулся.

Тиган почувствовала, как жар пробирает ее насквозь.

―…в смысле, покинуть вашу семью… я тогда впервые осознал, что на самом деле значит быть МакКамхейлом.

― Что это значит? ― спросил Эйден.

― Что у меня никогда не будет никого своего, ― Финн смотрел прямо перед собой.

― Ты имеешь в виду подружку? ― спросил Эйден.

― Да, ― ответил Финн.

― Ты мог бы найти себе уродливую толстуху, ― предложил Эйден. ― Ленни сказал, что его отец женился на его маме, потому что она была страшной. Даже мафиози боялись ее.

― Эйден! ― воскликнула Тиган, но Финн рассмеялся.

― Я мог бы. Но если она будет настолько ужасна, что даже гоблины сбегут при виде нее, тебе не кажется, что я тоже ее испугаюсь? Как целоваться с такой девушкой?

― Может, тебе и не придется ее целовать, ― сказал Эйден.

― Парочки должны целоваться.

― Ты всегда можешь закрыть глаза, ― продемонстрировал Эйден, сморщив лицо. ― Я так делаю, когда вижу монстров.

― Тогда это может сработать, ― сказал Финн, его голос внезапно стал более серьезным. ― Но я бы никогда не предложил девушке ходить по тем же дорогам, по которым хожу я. МакКамхейлы никогда не умирают старыми и седыми, приятель. Ни один МакКамхейл не дожил до старости. Я не оставлю за собой разбитых сердец.

― А как же та хорошенькая леди с сумочкой? ― спросил Эйден.

― Одна-две улыбки никогда не разбивали сердце женщины, парень. Это просто греет им душу, вот и все. Ты обнаружишь, что большинство дам ценят…

― Есть кое-что, что меня интересует, ― прервала его Тиган.

― Сердцевидки? ― спросил Эйден. ― Потому что именно это меня и интересует.

― Нет, ― сказала Тиган. ― Нам надо выяснить…

― Но что такое сердцевидки?

― Моллюски, ― объяснила Тиган. ― Но в данном случае, вероятно, имеется в виду cochleae cordis, что по-латыни означает желудочки сердца.

― А я и не знал, ― сказал Финн. ― Ты, видимо, унаследовала мозги своего отца. Впечатляет.

Тиган остановилась.

― Почему мы говорим о желудочках? Нам нужно выяснить, что происходит. Это не имеет отношения к делу.

― Ей не понравилась дама с сумочкой, ― произнес Эйден театральным шепотом.

― Дама с сумочкой здесь ни при чём, ― сказала Тиган. — Вы только вдумайтесь. И Эйден, и я можем видеть котов-сидхе и людей-теней. Мне кажется, что моя мама видела их один раз, как минимум, что бы там ни говорила Мамио. И Кайл сказал, что ты можешь попасть в Маг-Мелл, только если он «вспомнит тебя», но папа вошел в Маг-Мелл и мы тоже. Как Маг-Мелл может помнить кого-то из нас?

― Я и сам ломал над этим голову, ― сказал Финн. ― Единственная из тех, кого я знаю, кто может знать ответы, ― это Мамио.

― Зачем Мамио нужен был мамин прах?