Оазис - Дарья Проценко

Твоя судьба давно не сон!

Иди вперед — не упадешь!

Рискуй всегда — не проиграешь!

Ты будешь человек, Дракон!

***

После прогулки Асазваал решил меня навестить.

— Знаешь, — сказал он, — я передумал. Я думаю, что до вашей свадьбы тебе следует как можно чаще мозолить госпоже глаза и оказывать ей знаки внимания… Она не должна опускаться до того, чтобы завоевывать тебя самостоятельно. Поэтому, оденешься, приготовишься и вечером будешь у ее ног во время приема.

— Хорошо, — согласился я. Не время показывать характер. — Только у меня нет подходящих украшений для вечернего приема. Большинство моих цепочек и браслетов госпожа уже видела.

— Тебе все пришлют. — Асазваал критически осмотрел меня, словно прикидывая, что из сокровищницы воительницы для меня не жалко, а потом добавил, — и еще! Я не терплю ревнивых разборок! У нас в гареме всегда порядок. Поэтому если госпожа общается с другими наложниками или оказывает им знаки внимания — держи себя в руках!

— Конечно, я постараюсь. Я понимаю, что нельзя расстраивать госпожу.

— Очень хорошо. Я рад, что ты такой…эээ… обучаемый. А то до тебя ее мужем был… Впрочем неважно как его звали. Один недостойный. Хотел, чтобы она любила только его. Но ты ведь понимаешь, что так не бывает? — вкрадчиво осведомился Асазваал.

— Я понимаю, что госпоже для поддержания престижа необходим гарем, а один муж только у самых бедных женщин!

— Жаль, что я не успею тебя обучить прислуживать госпоже. Ну ладно, не страшно, освоишься еще!

— Я буду очень стараться!

Асазваал ушел вполне мной довольный. А я стал думать какую пользу можно извлечь из моего вечернего визита к госпоже.

***

После завтрака Телльмуур взялся за меня всерьез. Я мучилась в неизвестности и неопределенности, поэтому с радостью ухватилась за эту возможность отвлечься от своих мыслей.

— Арье, а зачем тебе дракон?

— Хм, министерши Аэрты меня чуть ли не силком выталкивали, чтобы я за ним отправилась, а ты спрашиваешь зачем…

— Нет, я не предлагаю тебе от него отказаться, Просто хочу понять, стоит ли вообще этого мальчика дергать туда-сюда. Сейчас он у воительницы, там гарем, один из лучших в Дагайре, почести, соответствующие его роду, а что ему хочешь дать ты?

— А ты, значит, радеешь за судьбу мужчин-драконов, но при этом судьба одного единственного тебе безразлична?

— Нет, конечно! Поэтому я с тобой и разговариваю. Пытаюсь понять, зачем он тебе нужен. Не стоит делать из дракона комнатного зверька, даже если очень хочется.

— Я думаю, в случае с Лельмаалатом, это невозможно. Но скажу честно, когда я шла в Оазис Курмула то именно такими зверьками и представляла себе воспитанников. И это был для меня вопрос престижа, а не чувств и уважения. А сейчас, — я сделала паузу, — Лельмаалат точно не такой. Да и с другими драконами я думаю, я вела бы себя точно так же… Они образованны, умны, красивы, но кроме этого, как мне кажется, в них есть что-то еще…

Телльмуур хмыкнул.

— Ты права в том, что с драконами все не так просто. Они изначально сильнее и одареннее женщин. Но давным-давно некоторые женщины решили, что это неправильно. Они вынудили мужчин уступить им раз, другой, третий… Результат ты видишь.

— Но почему тогда это все так и тянется? Я же знаю, что не во всех драконах воспитание душит характер и веления души!

— Ты, безусловно, права, но женщины научились обходить эти препятствия… Мальчиков в оазисах учат быть слабыми и изнеженными и совершенно не развивают в них природные таланты, если это идет вразрез с политикой Дагайры. Я не говорю про магию!

— Но ты! Ты хороший волшебник, и что-то мне подсказывает, что твое образование и взгляды не совсем соответствуют традициям Дагайры…

— Правильно, потому что я воспитывался дома. Меня воспитывал отец. Моя мать умерла, когда мне было полтора года, а отец всерьез задался целью сбалансировать и мое воспитание и мировоззрение. Хотя многие наставницы Дагайры сказали бы, что он искалечил психику ребенка.

— Я не знаю, что тебе на это ответить. Я выросла в условиях матриархата, но считаю, что существуют некоторые базовые принципы, в том числе и общественного устройства, и если человек на своем месте, то какая разница, мужчина он или женщина?

— От каждого по способностям? — Телль не смог скрыть ехидства.

— Я понимаю, что я наивна…

— Но ты знаешь, это даже хорошо. Миру нужны романтики. Под чутким руководством циников и прагматиков. Проблема в том, что в Дагайре большинство драконов не доживает до возраста циников. А если правда и открывается перед ними, то, как правило, до смерти после этого недалеко. Женщины стали сильнее и опытнее, но так и не перестали бояться мужчин…

— Глупые! Можно же просто договориться… Полюбовно…

Дракон расхохотался.

— Арье, я получаю истинное удовольствие от беседы с тобой. Да, ты права, но в то же время многого не понимаешь… Любить и уважать очень сложно. Особенно, когда не можешь контролировать. Поэтому заставить проще. А с контролем возникают большие проблемы, особенно, после того как дракон вырывается наружу. Мужчина перерождается. Просыпаются инстинкты. Он чувствует ярче, в том числе ярость, обиду и боль. Умная женщина может достаточно долго держать его в руках, но многие предпочитают перестраховываться сразу после рождения нужного количества детей…

— Но женщины! Они разве не понимают, что сами теряют в этом случае?

— Они воспитаны в уверенности, что это правильно и так было всегда. Девочек запугивают тем, что драконы могут выйти из подчинения, поэтому мужчинам-драконам с рождения блокируют магию, и лишь немногие женщины решаются ее активировать.

— Подожди, но у вас же с Миритис не так.

— Конечно не так! Я люблю Миритис. Это она мне помогла стать таким, какой я есть. Когда я был подростком, я был очень агрессивен. Это было основным недостатком моего воспитания. Меня тянуло к женщинам, но в то же время я считал их чуть ли не источниками зла. Хм… Не совсем так, конечно, скорее недалекими и недальновидными… Правда, мне хватало ума понимать, что все мои мысли так и останутся мыслями, потому что действовать напрямую в одиночку я не смогу…

— А когда я была подростком я думала только о том, чтобы пооригинальнее сбежать от Воительницы Анджин. Причем способы нужно было придумывать с каждым разом все изощреннее и изощреннее. У нее был талант, находить меня везде, где бы я ни спряталась…

— Моя проблема в том, что я с детства был очень умным, и у меня все было.

— Очень страшное сочетание…

— Не в моем случае…

— Но много знать не всегда хорошо…

— Я не просто много знаю, я знаю гораздо больше, чем все думают! Но мне очень повезло, меня это не тяготит. Это самый главный дар, который я получил при рождении. Я не пресыщаюсь. И мне до сих пор все интересно.

Я сидела оглушенная этой информацией. Пока Телль не рискнул тронуть меня за плечо.

— Арье, не думай так много, меня ты все равно не догонишь!

— Я, конечно, подозревала, что в драконах заключен определенный потенциал, но ты меня заставил задуматься о его размерах…

— Только от тебя зависит, — серьезно сказал Телль, — кого ты разглядишь в драконе: ящерицу, птицу или человека!

***

Можно было предположить, что прием это не просто посиделки с госпожой. Толпа наложников, разодетых в пух и прах, сама госпожа, выглядящая достаточно мило в легком однотонном шелковом костюме, и гости. Меня привели вместе со всеми, поэтому не пришлось самостоятельно выбирать место и шататься по залу под перешептывания других драконов. Я уже заметил, что меня поселили довольно далеко от них. Во всяком случае, я несколько раз выходил в коридор, стараясь намозолить глаза слугам, чтобы они считали естественным мое хождение туда-сюда, тем более что прямого запрета на передвижения уже не было, но никого из наложников так и не встретил. Видимо, они жили где-то в другом месте, и я мог понять их радость по поводу прогулки и приема. Судя по тому, какие апартаменты выделили мне, мальчикам-наложникам приходилось совсем туго. Не удивлюсь, если они жили в одной комнате с подвесными кроватями. У нас в Оазисе были такие башни в бедном секторе.

К госпоже нагрянули подруги. В количестве трех красавиц. Я невольно залюбовался. Женщины красивы от природы. Но это единственное их достоинство. Они изящно расположились на подушках вокруг чайного столика. У ног госпожи сидели два наложника для поручений, и она периодически кормила их с рук. Я от всей души порадовался, что Асазваал не успел меня познакомить со всеми их милыми обычаями, и надеялся, что он не преминул доложить об этом госпоже. Впрочем, зря я сомневался в Асазваале. Судя по тому, что меня госпожа за стол не пригласила, она в курсе, что я еще дикое животное, которое нельзя допускать к еде в общественных местах. Асазваала не было. Я мог это понять. Десять наложников и три подруги. Наедине с госпожой не пообщаешься, а стоять вместе с нами у стены — утомительно. Он в том положении, что имеет возможность выбирать, когда приходить, а когда нет. Может, все не так плохо и проще покориться судьбе. Стать главной звездой гарема и за пару качественных поцелуев вытребовать утренние прогулки по саду, комнату с балконом и три пары штанов?! Эти бредовые мысли помогали мне держать себя в тонусе. Это очень правильный прием. Меня ему научил Тульчинизз, который любил книги о мыслях и желаниях. Надо всегда четко представлять себе картинку своей мечты, во всех подробностях. Может быть, тогда ты перестанешь об этом мечтать… В общем, когда я мысленно представил себе три пары роскошных шаровар, уже ничто не могло удержать меня в доме воительницы по волшебству Оазиса Ай-Румай.