Враги дедов - Сергеев Станислав Сергеевич

— Хм. Да. Теперь понятно, почему Семенов перед вами так стелется.

— Правильно. Так что вас сейчас разместят, нормально покормят, проверят на детекторе лжи, — у него удивленно поднялись брови, — и через три часа мы выезжаем заниматься вашими, точнее нашими вертолетами. Только еще раз предостерегаю, много не болтайте. Сами видели, что амеры тут устроили.

— Понимаю. Ради такого, я думаю, да в наших условиях, кто угодно сюда готов будет полезть поживиться.

— Вот и ладушки. Можете идти — через три часа выезд…

Естественно, мы выехали немного позже — даже трех часов не хватило, чтобы порешать все вопросы. Но тем не менее, несмотря на буран и плохую видимость, небольшая колонна вышла из бункера и ушла в сторону аэропорта, потом, свернув на объездную, пошли по большому кругу и через три часа блужданий через замерзшие развалины вышли на Алуштинскую трассу и осторожно двинулись в сторону Перевального.

Мне понадобилось всего несколько часов, чтобы запустить систему, а в это время в соседнем боксе ничего еще не знающий про имеющуюся тут установку путешествия во времени Евсеенко собирал первый вертолет. Проверка, пуск, снова проверка. И так несколько раз. Всё настолько привычно и буднично, но Евсеенко, почувствовав странные звуки и характерную вибрацию, бросил всё и присоединился к остальным, наблюдавшим за пробным включением установки.

Когда все основные действия были проведены, я наконец-то запустил все разнесенные генераторы, меняющие конфигурацию волновой линзы, и запустил систему, подключившись к каналу, идущему в конец лета 1914 года.

Никакой помпезности, никаких хлопаний в ладоши и радостных криков, на командном пункте и в зале с установкой была обычная деловая обстановка и каждый прекрасно знал, что он должен делать.

Получив подтверждение, что портал работает стабильно, я на пульте нажал несколько кнопок, и по специально закрепленному под потолком рельсу начала выдвигаться штанга с прикрепленной к ней роботизированной видеокамерой и антеннами радиосвязи и анализа радиоэфира в точке выхода. Примерно как мы и ожидали, на той стороне стояла ночь, поэтому, рассмотрев тусклый огонек костра и пару фигур, сидящих на поваленном дереве, мы решились выпустить разведгруппу.

Евсеенко не смог усидеть в соседнем боксе и, бросив полусобранный вертолет, пристроился позади нас и тихо, но с все возрастающим интересом стал наблюдать за нашими манипуляциями. Его понять можно: фактически первый раз видит, как люди путешествуют во времени. Как по мне, так парень вроде как созрел для серьезного разговора, и еще чуть-чуть и он сам попробует первым заговорить и расставить точки над «i». Но пока Евгений молчал и, стараясь не обращать на него внимания, я контролировал выход разведгруппы во главе с Дегтяревым.

— Папа, ну что там? — не давал я покоя Олегу.

— Чего кричишь, Феникс. Да всё нормально. Возле костерка сидит твой Мещерский с этим борзоватым Удовиным и о чем-то шепчутся.

Ну я-то был еще тем перестраховщиком.

— Сделайте круг, пощупайте воздух. Вдруг сюрпризы какие, нас ведь неделю тут не было.

— Понял.

Прошло полчаса, которые установка могла нормально работать, и настало время отключаться. Я опять вызвал Дегтярева:

— Папа, ну что там?

— Не дергайся, Феникс, всё нормально, сюрпризов нет.

— Хорошо, Папа, время вышло, мы отключаемся. Ты там пообщайся с народом, и если что, дай офлайн сигнал бедствия. Мы подключимся через час.

— Вас понял.

Затянув обратно штангу с антенной и роботизированной видеокамерой, отключил установку, я повернулся к стоящему в уголке Евсеенко. Артемьева, правильно истолковав мой взгляд, бочком-бочком тихо удалилась из комнаты, оставив нас со старлеем наедине.

— Ну что, Женя, можно тебя так называть?

Он согласно кивнул.

— Вполне, товарищ полковник.

— Сергей Иванович или просто Командир.

— Хорошо, Сергей Иванович.

— У тебя накопились вопросы, и я теперь готов ответить на многие из них, и от результата этого разговора многое зависит.

Было видно, что парень не напуган, но старается тщательно подбирать слова и на ходу строит стратегию разговора. Я поднял руку и жестом его остановил.

— Женя, давай по-простому, без всяких левых заходов. Мы занимаемся очень серьезными вещами, поэтому недосказанность, обида и вообще любые непонятой могут привести не только к смерти, но, что еще страшнее, к провалу миссии. Ты, в первом приближении, с нами, и, как потом поймешь, обратного хода нет. Нет, — усмехнулся я, увидев, как изменилось его лицо, — не потому что твоя семья у нас в заложниках. Не думай о нас так плохо. Все дело в том, что, один раз окунувшись в путешествия во времени, во встречи с известными людьми, принимая участие в исторических событиях, ты сам изменишься и потом просто не захочешь возвращаться к старой жизни. Всё просто.

Мой собеседник слегка усмехнулся.

— Это ведь секретный проект и даже среди ваших людей мало кто про него знает?

— Ты прав. Это, скажем так, секретная экспедиция, и ее проведение мы держим в большой тайне.

— Семенов в курсе? — Мне показалось, что он не спрашивал, а утверждал, и я согласно кивнул головой.

— Понятно, опять шпионские игры. Куда эта установка вас доставляет? Вроде как есть портал только в одно время…

И тут же его глаза расширились — он понял, чем мы здесь занимаемся.

— Так вы…

— Да. Сейчас мы пробили портал в другое время. Там сейчас Пруссия, девятьсот четырнадцатый год. Только-только немцы разгромили армии Самсонова и Реннекампфа. С нами на контакте несколько офицеров и солдат, которые остались в лесу в окружении и избежали плена. Так сказать, готовим пятую колонну.

Я с насмешкой наблюдал, как он недоверчиво пытается разглядеть на моем лице признаки вранья.

— Женя, расслабься. Несмотря на то что признанный в определенных кругах как специалист по теории перемещения во времени профессор Кульчицкий и теоретически и экспериментально доказал, что канал может быть только один и только в сорок второй год, мы в этом направлении продвинулись немного дальше. Нам удалось освоить мгновенную переброску крупногабаритных грузов и, как пример — отправили в прошлое АПЛ «Гепард». Ну и, в качестве подтверждения теории Кульчицкого, пробили туннель в девятьсот четырнадцатый год, — не сумев сдержать усмешку, прокомментировал я.

— Теперь думаете туда переселяться? А СССР сорок второго года? — кивнув головой в сторону установки, спросил Евсеенко.

— Не совсем, Женя. Мы работаем по плану глобального многоуровневого проекта. Вот я и хотел с тобой поговорить, чтобы ты понимал, что и зачем мы делаем. СССР никто бросать не собирается, тем более мы там таких делов наворотили. Реально переселяться туда будет весьма и весьма опасно — налицо перспектива, что все капстраны объединятся с фашистской Германией и откроют единый антисоветский фронт по всем границам, и только применение ядерного оружия может хоть как-то изменить ситуацию. Там, по нашему совету, советские спецслужбы притормозили как могли ядерные программы во всех остальных странах, но так или иначе появление и соответственно применение этого вида оружия вопрос времени. Вот и стоит вопрос — стоит ли переселяться в мир, где рано или поздно должна будет вспыхнуть ядерная война.

— Поэтому вы и ищете другие миры?

— Да. Понятно, но все равно как-то бросать наших…

— И мы это понимаем, тем более большинство проблем, возникших в сорок втором году, из-за нашей некомпетентности и неумелой инфильтрации. Поэтому мы и отрабатываем новый мир, но так, чтобы можно было помочь Советскому Союзу, которому ленд-лизовских поставок точно уже не видать. А в нашем мире запустить любое производство, сам понимаешь, проблематично.

— И как вы себе это представляете?

— Давай я лучше перечислю задачи, которые мы ставим перед собой. Первый уровень: инфильтрация в мир четырнадцатого года, установление частных контактов для скрытых закупок необходимых нам товаров, продуктов и горючего. Второй уровень: подготовка условий для переселения в тот мир с установлением контактов с околоправительственными структурами. Третий уровень: прекращение участия Российской империи в Первой мировой войне, предотвращение революции и соответственно Гражданской войны. Использование освободившихся производственных мощностей для размещения заказов Советского Союза сорок второго года, не афишируя, кто, зачем и для чего делает, но благодаря этому должно будет произойти перевооружение Русской армии оружием, используемым во Второй мировой войне. Образно говоря, мы размещаем заказ на, допустим, производство той же грабинской ЗИС-3 и тех же ППС-43, и, естественно, часть выпущенной продукции осядет в Русской армии. Четвертый уровень и самый главный: мы проводим сильные изменения в обоих доступных нам мирах и смотрим, как это все повлияет на наш мир. В общем, единой теории перемещения во времени нет, и можно только опытным путем пытаться установить тип связи между нашими мирами.