Зов - Юрий Стерх

там разнообразные метки на стенах в только ему известных местах и потом требовал от меня после снаряжения магазина и последующей зарядки оружия, чтобы я называл ему — где и какая.

Постепенно я научился, как надо правильно двигаться с заряженным пистолетом, как правильно ставить ступни ног, чтобы не смотреть себе под ноги и не споткнуться о какой-нибудь выступ в темноте, и многое, и многое другое!

Иногда по моей просьбе показать что-нибудь этакое, Пётр под настроение мог выдать такое, от чего рот от удивления у меня потом не закрывался часа два, а то и весь последующий день. Например: на вчерашнем занятии он взял заряженный пистолет в правую руку, левую завел себе за спину и взялся ею за брючный ремень. Кстати, ремень из гюрзы, мой подарок. Затем одной рукой очень быстро разобрал пистолет и разрядил магазин. Использовал он при этом, только одну руку и край столешницы старой парты. Затем ухмыльнулся, победно посмотрел на меня и также быстро одной рукой в обратном порядке сначала собрал пистолет, а затем и снарядил патронами магазин.

Мастер, что еще сказать!

Обучение по нарастающей

Так что обучение разным дисциплинам шло по нарастающей и занимало практически всё мое свободное время. Одна тема меняла другую, и особенно тяжеловато мне было с отцом в спортивном зале. Но, сцепив зубы, я терпел и, на свое удивление, делал определенные успехи — по крайней мере, он мне так говорил!

Выполняя наставление отца по домашнему заданию, у всех своих близких и знакомых я выявил разные проблемы со здоровьем — у тети Тамары барахлило сердечко и немного желчный пузырь, у Марго, кроме застарелой травмы плеча и челюсти, проблем со здоровьем я вообще не обнаружил. У официанта из «Арагви» — потрепанные мениски на коленях и чуть воспален тазобедренный сустав.

Всё я это записывал и потом вечером показывал отцу, на что он почти всегда одобрительно кивал головой.

Но вот Пётр… на нём совсем живого места не было — сплошная краснота в ауре. А так с виду и не скажешь, крепкий подвижный парень, весь спортивный такой!

Когда рассказал об этом отцу, то он кивнул и заверил меня — еще год-полтора и Пётр вернет себе свою былую форму. Один наш старый знакомый господин по фамилии Шульц регулярно снабжал его очень дорогими и дефицитными иностранными лекарствами, которые он свою очередь таскал ему из-за границы (по просьбе отца, конечно). Так что в словах отца сомневаться, наверное, не стоило.

Еще на одну ступеньку выше

Недавно произошел случай, который поставил меня в обучении нашим семейным премудростям еще на одну ступеньку выше.

Я первый раз в своей жизни взял человека под свой контроль!

Радости моей не было предела!

Ощущение непередаваемое… человек полностью подчиняется твоей воле и делает то, что ты от него хочешь! Правда, откат потом был весьма неприятный, но это совсем ничего по сравнению с тем, что я испытал, проводя этот сеанс гипноза.

В тот день мы гуляли с отцом в парке. День был морозный и на редкость солнечный. Грех в такую погоду находиться в квартире, тем более когда выдался такой редкий случай, что мы оба днем оказались дома.

Нагулявшись по аллеям парка, мы сидели с отцом на скамейке, обменивались ничего не значащими фразами и доедали эскимо. Напротив нас на лавочку присел молодой взъерошенный парень, лицо красное, на голове чёрт-те какая шевелюра, зыркнул на нас как-то раздраженно, исподлобья и, достав книгу, тут же уткнулся в нее носом.

Мне показалось немного странным, что на улице хороший минус, а он одет как-то легко и не по погоде. Парень, как будто услышав мои мысли, достал из кармана легкой куртки шарф, нервно намотал его вокруг шеи и снова уставился в книгу.

Отец обратил внимание, что я рассматриваю этого молодого человека.

— Сто процентов студент, а сосед по общаге попросил его пойти погулять на пару часиков. Знакомая история, — улыбнулся отец.

— Всё хотел тебя спросить, можно? — дождавшись от отца кивка, я продолжил: — Что с моим вузом? Куда мне поступать? Надо же уже как-то начинать готовиться. У меня, конечно, сейчас очень интересная жизнь, тренировки там, общение с тобой и с Петром, но мне кажется, надо иметь хоть какую-то профессию. А лучше такую, которая бы отвечала нашим общим интересам… интересам нашего рода!

Отец внимательно посмотрел на припаркованную в метрах ста пятидесяти от нас наглухо затонированную «копейку», затем неопределенно пожал плечами и чуть развернулся к ней боком. Затем устроился на скамейке в позе мыслителя, подперев себе щёку двумя пальцами, а мизинцем и безымянным прикрыл себе рот.

— Это хорошо, что ты об этом думаешь, — тихо заговорил отец, не меняя положение руки. — Давай не будем с этим сейчас торопиться. Политическая ситуация в стране меняется стремительно, и наш новый генсек многим сильным, — отец, не убирая руку от подбородка, показал глазами вверх, — в нашей стране не нравится. Я думаю, что еще год, ну от силы полтора он еще продержится, а там я даже и не знаю! По телевизору и в газетах ты об этом, конечно же, не услышишь, но поверь мне, я знаю, о чём тебе сейчас говорю.

Отец поменял позу, оперся спиной на спинку лавочки, поднял воротник пальто, и замотал шарфом подбородок так, что снаружи остался виден только его нос и голубые пронзительные глаза.

— Коллеги из соседнего ведомства очень неплохо наловчились читать по губам, — сказал он, кивнув на машину и помахав им издевательски рукой. — Взяли моду следить за нашими и что-то там вынюхивать.

Затонированная машина почти сразу же после его слов завелась и медленно покатила по соседней аллейке на выезд из парка.

Отец сначала посмотрел на меня, а потом на удаляющуюся машину.

— Конспираторы, блин!

— КГБ? — спросил я, провожая глазами автомобиль.

— Да нет! Те так топорно не работают… наружка милицейская, скорее всего!

Отец опустил шарф ниже и выдохнул на мороз облачко пара.

— К чему я затеял этот разговор? В связи с такой ситуацией в стране давай не будем торопиться и вернемся к этому разговору чуть позже. Посмотрим, как всё в стране начнет развиваться, а там уже и решим, куда тебе идти и чем заниматься.

Я кивнул и уставился себе под ноги. Хорошее настроение как-то быстро стало улетучиваться.

Отец скосил на меня взгляд и, выдержав небольшую паузу, продолжил:

— Я хочу тебе вот что сказать. Я давно уже хотел поговорить с тобой на эту тему, но всё как-то не срасталось.