Оставьте тело вне войны - Сергей Шемякин

— Сегодня с утра не забудьте следы от гусениц замаскировать — напомнил капитан сержанту, командиру орудия. — До немцев чуть больше километра. Справа к северу от вас — Немиров, мы его проезжали, слева, в пятнадцати километрах Яворов. Перед вами наш укреп район. Обязательно отрыть щели и замаскировать. Приказ такой: Пока есть снаряды, и орудие может стрелять — с позиции не отходить! Поддерживаете действия пулемётных батальонов укрепрайона. В направлении противника отройте пару окопов. Старший здесь над двумя орудиями лейтенант Егоров. Он установит связь с укрепрайоном. Не забудьте про ложную позицию.

Капитан пожал руки всем остающимся бойцам, пожелал удачи и сел в тягач, бойцы второго расчёта запрыгнули в кузов под тент и "Ворошиловец" тронулся. К трем часам выставили и второе орудие.

— Знаешь, Николай Кузьмич, — сказал Михайлов, давай я тебе танком третье орудие заброшу, всё тебе завтра меньше растаскивать. Танк он низкий, его видно не будет, да и солнце, если встанет над горизонтом, слепить немцев будет.

— А расчёт?

— Расчёт пусть на броню и вовнутрь лезет и снарядов пяток ящиков под задницы бросят. Остальное потом им довезёшь.

— Спасибо, Борис Алексеевич, очень выручил.

— Артиллеристы грузились в течение пяти минут. Двое забрались на передок, втащив туда и фанеру для ложной позиции и пару брёвнышек для ствола. Закинули пару лопат, топор, семь ящиков снарядов. Телегин сел на броню перед люком Бориса и начал показывать условное направление. Борька, стоя на своём сиденье и высунувшись по пояс из люка, лишь стучал о сиденье водителя сапогом, справа и слева, давая понять, куда ему рулить. Шли в полной темноте.

— Постойте здесь, — сказал капитан, спрыгивая с танка. Он быстро отбежал на несколько десятков метров в сторону и скрылся из вида.

— Нашёл, — сказал Телегин, взбираясь на машину. — Тут, в лощинке, есть очень хорошая промоина, как раз под орудие, и кустами прикрыта, — пояснил он комбату. Танк перевалил небольшой гребень и начал спускаться вниз.

— Стой! — скомандовал капитан.

Тягач остановился. Бойцы сначала похватали свои ящики со снарядами, потом отцепили гаубицу. Навалившись, они потащили её к промоине, о которой говорил Телегин. Михайлов лишь слышал их тяжёлое сопенье и негромкие команды капитана.

— Левее, левее бери! Есть, встала родная!

Капитан подошёл к комбату.

— Как ни тяжела оказалась задача, но с твоей помощью Борис Алексеевич мы её, считай, выполнили. Тягач твой я отправлю, как только выставлю последнее орудие.

Попрощались, пожелали друг другу удачи. Начало сереть. Время было три часа тридцать минут. Боря, не желая вспахивать артиллеристам косогор, приказал водителю потихоньку развернуться и на первой передаче выезжать из лощины. На ощупь подъехал к позиции второго орудия. Их уже ждали.

— Значит так Семёнов, остаёшься в распоряжение артиллеристов. Завтра ночью капитан будет последнее орудие выставлять, — сказал он водителю "Ворошиловца". Тебе в помощь оставляю Романова. Как только выставите, а это будет где-то примерно в двадцать три часа, полным ходом двигаетесь старым маршрутом: Немиров, Дубровица, Бирки, Львов. Здесь примерно шестьдесят километров, управитесь за три часа. Короче к двум часам ночи, следующих суток вас жду. Имейте в виду, в приграничной полосе действуют банды националистов. Будьте начеку, они могут быть в нашей форме. Если остановят, один держит под прицелом, второй разговаривает, а лучше вообще не останавливаться. Ты, Романов отвечаешь за охрану тягача. Сними с танка пулемёт и все запасные магазины возьми. Не хочется мне вас одних оставлять, но делать нечего. Еда, вода есть?

— Есть, товарищ старший лейтенант, — ответил Семёнов.

— Карабин держи всё время заряженным! На предохранителе. Я сейчас вам бумагу напишу, а ты, Романов, беги за пулемётом.

Боря залез в танк, достал из командирской сумки блокнот, фонарик и написал:

"Красноармейцы Семёнов А. и Романов В. выполняли задание командования в/ч 9810 на тягаче "Ворошиловец". После выполнения задачи, им предписано следовать в часть по маршруту Немиров, Дубровицы, Борки, Львов. Срок прибытия не позднее 3.00 21 июня 1941 года.

Командир войсковой части 9810 старший лейтенант Михайлов".

Распрощались с артиллеристами, попросили лейтенанта Егорова не обижать их бойцов, построили колонну и двинулись в обратный путь. Скорость держали километров двадцать. Когда добрались до Немирова, уже рассвело.

— Знаешь, Борис! Чем дальше мы отъезжаем от наших оставленных бойцов, тем мне не спокойнее! — сказал Глеб.

— Мне тоже, — согласился комбат.

— Тогда давай за Немировым останавливаемся! Вы меня полчаса подождёте, а я назад. Кто там из этой парочки посообразительнее?

— Ты забыл, что Романов из танкового взвода Петрова. Я его практически не знаю. Взял как штатного радиста и пулемётчика на танковый тягач. Взял временно. У Петрова он два месяца. Из нового пополнения. Детдомовец, закончил семилетку, потому и в радисты попал. Призывался, кажется, из Калуги.

— Борис, а когда ты успел такие сведения собрать? Я же всё время вроде с тобой.

— Так работаем, товарищ Хранитель. А то, что ты всё время со мной, тебе только кажется. Ты к командарму дважды отлучался, у начальника штаба сидел, с НКВД общался. Ещё может где. Я же не всё время с тобой разговариваю. Знаю, что если позову — ты всегда рядом, вот и создаётся ощущение постоянного присутствия. А сведения собирал не я, а Маэстро. Я же тебе говорил, что он у меня за целый штаб работает. Он мне сделал список учёта личного состава. Я ему толстую амбарную книгу достал, и теперь у меня есть не только штатно-должностной список, который командиру ничего не дает, но и этот. Там на каждый взвод у него по несколько листов отведено. Воинское звание, фамилия, должность, а дальше он разных граф понаделал: дата и место рождения, откуда призывался, образование, профессия на гражданке, с какого времени в РККА, домашний адрес, партийность, и так далее. Посмотришь, и многое о человеке становится понятным. Очень удобный документ.

— Борис, а какие сейчас документы есть у красноармейца?

— Да считай никаких, не будешь же смертный медальон за документ считать. Сведения о бойце в военкоматах остаются. Здесь он рядовой Петров без всяких документов. Раньше были красноармейские книжки, потом их отменили. У некоторых старослужащих ещё, правда, остались. Сейчас даже карабин некуда вписать. Ты видел, для выдачи оружия пришлось ведомость готовить. Сейчас в ротах положена Опись оружия роты, где год изготовления, номер завода изготовителя, номер оружия и его тип. А за кем закреплено и не узнаешь. Кто его должен чистить и обслуживать — это ведь главное для командира. Есть книга осмотра оружия — ротный четыре раза в год обязан его проверять. Утерял боец принадлежности, если не закрепил оружие — спросить с кого? Старшина ведёт ещё учёт довольствующихся повзводно. Но к оружию это отношения не имеет. Недавно ввели Карточки учёта взысканий, поощрений и наград, согласно дисциплинарного устава. А раньше и этого не было. Бардак, короче. А по этой карточке лодырей, хулиганов и негодяев определить сразу можно, как и толковых бойцов.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});