Миссия: разлюбить засранца - Ядвига Благосклонная

глаза становятся размером с блюдце. Рома же написал мне в тот же вечер… — Какую неделю?

Антон понимает, что сболтнул лишнего, поэтому делает вид, что не слышит моего вопроса. Перевожу взгляд на Клюева. Он смотрит прямо перед собой на дорогу, при этом покрываясь смущенным румянцем.

— Я чего-то не знаю…?

— Давай потом, Поль, — еще больше краснея, ворчит себе под нос.

И я оставляю эту тему. Мы еще вернемся к этому.

На вечеринке у Долматова как всегда шумно, тесно и громко. Нина с интересом озирается по сторонам. Она выглядит по-настоящему ошарашенной. Должно быть, не ожидала такого размаху. Что-что, а впечатлять Долматов умеет.

— Мы ненадолго отойдем, ничего страшного? — обеспокоено спрашивает меня Ромка, когда Антон настойчиво зовет его пойти «по делам».

— Нет, все в порядке, — пожимаю плечами. — Если что, мы будем или на кухне или танцевать.

— Хорошо, я найду тебя, — проникновенно заглядывая мне в глаза, обещает. Мне даже неловко становится от этого взгляда, а когда Рома нежно заправляет прядь волос за ухо, вообще цепенею.

— Клюев! — нетерпеливо поторапливает Батонов друга.

Чертыхнувшись, Клюев игриво мне подмигивает, а потом уходит вместе с Антоном.

Проклятье! Кажется, пахнет жареным! И чем я только думала, когда звала Ромку на эту тусовку? Явно не здравым смыслом.

Точно, мне же хотелось утереть нос Королевой. Вот только ее саму я нигде пока не замечаю. К счастью.

Мы с Ниной пробираемся на кухню. Возле бочонка как всегда стоит очередь, но мне туда не нужно. Я хватаю выпивку с барной стойки, проверяю закрыта ли она, и только потом наливаю себе в стакан. Не то чтобы я любитель… Однако на вечеринки и ходят за тем чтобы расслабиться.

— Будешь? — спрашиваю у Нины, отпивая.

— Нет, спасибо, — отказывается девушка.

— В холодильнике стоят бутылки с водой. Они закрытые.

Нина таращится на меня так, словно у меня выросла вторая голова, отчего я хихикаю. Сразу видно она не завсегдатай вечеринок.

— Здесь все так делают. Не переживай вечеринки у Долматова всегда проходят по высшему разряду.

Я чувствую его даже до того, как слышу голос:

— Ты так думаешь, сладенькая?

Понятия не имею, что это за чертовщина… Но у меня волосы на руках дыбом встают, когда Долматов появляется в радиусе нескольких метров. Он что-то говорит Нине, но я пропускаю мимо ушей, поскольку концентрируюсь на том, чтобы не выдать насколько я ошеломлена своей реакцией.

Справившись с эмоциями, растягиваю на губах уверенную ухмылку и поворачиваюсь к Айдару лицом.

Он, не скрываясь, оценивающе рассматривает меня. Неспешно скользит взглядом по ногам, потом по фигуре и, разумеется, задерживается на самой выдающейся моей части тела.

Боже, здесь всегда было так душно?

Держу пари, моей красной физиономией можно заменить светофор.

— Сладенькая, мне кажется ты потеряла пару размеров, — не отрывая жадного взгляда от моего декольте, даже с какой-то тоской произносит.

На меня эти слова действует как ушат холодной воды.

— Долматов, мои глаза выше, — ровным голосом чеканю.

Он хмыкает, а затем даже как-то возмущенно бросает:

— То есть, ты так вырядилась и хочешь, чтобы тебе смотрели в глаза? Тогда тебе нужно было надеть паранджу. Хотя… — он вдруг прищуривается, а потом мечтательно улыбается.

Извращенец!

Как же он меня бесит! Его мой вес не касается! Будь я хоть на пару размеров больше, хоть на пару размеров меньше!

Раздраженно закатив глаза, ставлю стаканчик на стол, хватаю Уткину за руку и напоследок бросаю этому наглецу:

— Следи лучше за размерами Королевой!

Если и Долматов хочет что-то сказать, то не успевает. Мы ныряем в толпу, и я тащу Нину на другой конец комнаты, где посвободней. И, разумеется, подальше от Айдара.

Танцы здорово меня отвлекают, и я почти забываю об Долматове. Почему почти? Потому что чувствую его взгляд кожей, но не могу понять где он стоит. Все время оборачиваюсь по сторонам, но нигде его не замечаю. Может, у меня паранойя?

Танцевать у меня всегда получалось отлично. При своем весе я довольно пластичная, а еще у меня прекрасный слух. Нина в отличие от меня неуверенно двигается. Скорее даже топчется на месте, на что я ей ободряюще улыбаюсь и кричу:

— Забей и танцуй как душе угодно! Здесь нет никому до тебя дела! — в подтверждение своих слов указываю рукой на парня в центре комнаты, который крутится на голове и уже собрал парочку зрителей.

Через какое-то время Нине удается расслабится, и вот мы уже вместе зажигаем на танцполе. Не знаю сколько мы так танцуем, но, когда ноги уже дрожат от напряжения, решаем сделать перерыв. И только мы выходим с импровизированного танцпола, как сталкиваемся с Клюевым и Батоновым. Похоже, парни наблюдали за нами.

— Так что, Устинова, потанцуешь со мной? — выгнув бровь, спрашивает Ромка.

Этого стоило ожидать, и все же я медлю с ответом. И да, я все еще чувствую этот прожигающий взгляд Долматова, будь он неладен! Ему что, больше заняться нечем?

Зыркнув по сторонам, озадаченно хмурюсь. И вот где он стоит, что его не видно?

Я кошусь на Нину, прежде чем ответить Клюеву. В конце концом мы пришли вместе, и мне не хочется в ее глазах выглядеть кидалой. Девушка показывает мне два больших пальца вверх, мол, все в порядке.

— Пошли уже, Клюев! Но учти, руки не распускать!

Ромка на мои слова лишь шаловливо ухмыляется, точно что-то задумал. Начинается медляк. Клюев, не стесняясь, кладет мне руки на талию и уверенным движением притягивает ближе к себе. Смотрит на меня и ничего не говорит, таинственно улыбаясь.

— Что-то случилось? — интересуюсь, потому что молчать слишком неловко.

— Случилось, — кивает головой.

— Расскажешь?

— Я тут кое-что узнал… — хитро блеснув глазами, протягивает.

Ух, вот лис!

— И что же?

— Что у меня оказывается девушка есть.

Вот черт!

Как. Он. Узнал?

Я застываю, точно олень в свете фар. Глупо хлопаю глазами, ни в силах выдавить слова.

Ну почему? Почему именно сейчас?

— Я… Я… — пытаюсь произнести, но лишь заикаюсь. — Слушай, это такая глупость. Случайно все вышло, — невнятно бормочу себе под нос околесицу.

Стыдливо отвожу глаза в пол, и хочу сбежать и спрятаться до конца этой проклятой вечеринке в каком-то углу, но Рома крепко меня держит.

— Полина, посмотри на меня, — звучит его решительный голос.