Самогонщик против армии США - Анатолий Евгеньевич Матвиенко

Если что, сделает из полукровки дуршлаг, ни на миг не колеблясь.

В мой кабинет набилось довольно много народу, все чего-то просили. Или требовали. Я в барской своей вышине совсем забыл о простых людях. О жёнах и других членах семей десятки воинов, которых американцы «демократизировали» на дороге у Гузарра. Коль гибель стражников очевидна, надо бы вернуть их тела в Номинорр. Похоронить по обычаям, вручив Моуи заботу об их душах. А где эти тела?

Не, я заботился об одном только принце. За ординарных хрымов король меня не спросит. Промашка.

К тому моменту, как Фаи вернулась под мои светлы очи, снова в кандалах, но не смердящая, произошло одно событие. Вернулся парень, отправленный в Гузарр. Привёз письмо. И рассказал много интересного. Оказывается, поборники свободы и демократии занялись примитивным грабежом, захватив брентский замок.

Наёмница осталась на ногах. Старалась не шевелить руками, чтоб железо не гремело.

— Знай, барышня. Что-то твои товарищи не слишком жаждут тебя вернуть. Я им предлагал обменяться на Фируха. Они согласны. Но требуют серебро. Ты им пофиг.

Красноватая кожа на исхудавшем лице побледнела.

— Невозможно… Я могу прочесть их письмо?

— Валяй.

Она впилась глазами в незнакомые буквы.

— Я не понимаю…

— Поверь, я тоже. Написано на английском языке Земли. Им педагоги Сорбонны владеют. Перевели. Смысл простой: я встречаюсь с их человеком. Обсуждаем условия обмена. Плачу сорок либ серебра, и труп принца выкапывается из земли. Надеюсь, там же и тела погибших на дороге.

— Клятва наёмников обязывает всегда вызволять товарища! Отец не мог…

— Верю, что не мог, — я знаком велел ей опустить письмо обратно на стол. — Давай вместе подумаем — почему. Мой посыльный сообщил, что Пит и Джен захватили замок местного брента. Ну как замок — укреплённый дом. Живут там по-хозяйски. Распоряжаются. Начальственного деда с одним глазом парень не видел. Смекаешь?

— Вот дерьмо… Он погиб?

— Я знаю ровно столько же, сколько и ты. Уроды сидят в Гузарре, командуют твоими каросскими земляками и торгуют мертвечиной. Если выдвинуться туда, наверняка свалят из городка и спрячутся. Моё предложение очень простое: расскажи, как такие дела обстряпываются. Ну, допустим, продавать трупы тебе не приходилось. Но заложников за серебро как-то же отдают?

— И что мне с этого?

Всё-таки она северянка до кончиков клыков. Торгуется до последнего. В любой ситуации.

— Если думаешь, что отпущу в награду, то — нет. Но тебе же самой интересно узнать, что с Кривым Лисом? А если его прихлопнули, выяснить — кто удружил.

— Не столь он мне дорог, как ты думаешь. Тем не менее, расскажу. Все полагаются на Моуи.

— Это понятно. Как именно?

— В условленное место выходит человек от них и от тебя. Оба клянутся перед Моуи, что выполнят условия сделки и не нападут на другую сторону.

Слушая её, я вдруг понял, как сделать храмы нашего верховного божества прибыльными. А запросто! Сейчас любой желающий клянётся именем Моуи и ему верят, потому что думают: в случае нарушения клятвы виновного постигнет божья кара. Тем более — иногда и правда настигает. Но, блин, бесплатно! Придётся ввести тариф и объявить, что клятва именем Моуи имеет силу, только если произнесена в храме да в присутствии священника. Бог и церковь станут… нотариальной конторой! Удар молнией с неба (или что там у Моуи ещё в арсенале наказаний) последует только после жалобы потерпевшего на нарушение клятвы. С квитанцией об уплате за услугу.

Деловая хватка самогонщика — великая вещь. Горжусь!

— Ладно, Фаи. Пока не решил, что с тобой делать. Вкатить тебе лёгкий срок не могу. Потому что приравняю убийство архиглея к краже яблок с лотка на рынке. Отпустить — тем более. Тут одна добрая душа предлагала продать тебя в рабство степнякам, — это я приврал для красного словца, но — поверили, все присутствовавшие в комнате принялись крутить головами в поиске: кто мог придумать эту жесть. Ну, я придумал…

— Сбегу. Или покончу с собой.

— Тебе не угодишь. Тогда сиди и жди. Условия сделаю лучше. Не мыть же тебя перед каждым допросом под дулом пистолета. И покормите её! Кожа да кости. Бобик и то побрезгует.

Когда заключённую увели, и за ней рассеялась аура тюремной безнадёги, ко мне кинулся Дюлька. Непорядок. Не по чину простого студента допускать на совещание такого уровня, но что-то я либеральный стал. Все ко мне прорываются.

— Гош! Отдай её мне.

— В качестве наложницы?

Он смутился. В каком именно виде и статусе произойдёт передача живой женщины — в собственность или в пользование, парень не задумался.

— Ну… Не! Я… это…

— Стыдоба. А ещё студент Сорбонны! Интеллигентный человек. Не можешь слов подобрать.

Интеллихент, твою мать. Только что вытер носяру пятернёй. От избытка чувств, наверное.

— Я ручаюсь…

— Допустим. Представь, она забила на твоё ручательство и сбежала, прирезав кого-то по пути. Для неё перерезать глотку проще, чем тебе сходить до ветру. И что мне тогда? Тебя повесить в назидание другим желающим ручаться? Или гуманно — руки отрубить?

Он машинально глянул на свои лапы. Будто попрощался с ними.

— Руки — не надо.

— Значит, у тебя нет конструктивного предложения. Переходим к следующему вопросу — о расширении слесарного производства. Всех, не имеющих отношения к теме, прошу удалиться.

Остались отец, учитель физики Аркадий Петрович, кмит Алексей Леонидович и пара мастеровых. Дюлька повесил голову и вышел последним.

Обсуждая текущие проблемы, я реагировал вяло. Конечно, целесообразнее всего в плане экономики отправиться в порт, на время забив на неприятности из-за двух звёздно-полосатых недоразумений.

Но не выйдет.

На кону мой престиж. Позиционируюсь объединителем прогрессивных феодалов Юга и Запада. Если не отреагирую на нападение на Гузарр, сопровождавшееся, без сомнений, убийством хозяев, веры мне больше не будет. Сколько бы не отжалел посадочных материалов.

Айюрр… Мстить надо. Но недосуг. Лучше бы занялся укреплением своего государства в государстве, а его пришил как-нибудь позже. При удобном случае. Увы. Не даёт покоя врезавшаяся в память картина, как Маерр отводит глаза в ответ на требование покарать скота. Что-то знает король. Потому и виляет. Остаётся одно: задать вопрос Маерру напрямую. Не откладывая.

Мюи меня убьёт заранее, когда услышит, что собираюсь в поход. Что забираю с собой гвардию Номинорра. А какие варианты?

За грехи за наши нас простят,

Ведь у нас такой народ:

Если Родина в опасности,

Значит всем идти на фронт