Душа для Командора - Дмитрий Корниенко

— Не всегда это возможно, — ответил Сарус. — А быть может, расы, пославшей их, уже не существует. Или потеряна связь. Или о них забыли. Кто отыщет их в необъятной Галактике? Да и сами астронавты могут не помнить, кто они, чьи потомки и зачем они куда-то летят. Может, кажется им, что так было всегда и будет всегда, а инго не дано.

— Бессмысленность… Какая бессмысленность существования… — пробормотал Ор-Крас.

А Андрею вдруг на мгновение показалось, что он тоже родился на таком корабле, и называется этот корабль Земля. И другая жизнь просто невозможна. Он высунул голову из капсулы, поднялся, отталкиваясь от бортиков, и с любопытством посмотрел на Саруса.

— Да вы рассказчик, — сказал Андрей. — Интересно будет с вами побеседовать, когда закончится этот бесконечный аврал.

— Конечно, Командор, — вежливо улыбнулся Сарус. — Хотя ваши истории наверняка занятнее.

"Да уж, знал бы ты, какая у меня занятная история, — подумал Андрей, поднимаясь в рубку. — Сам внимаю, открыв рот".

А за центральным иллюминатором сквозь нежно-фиолетовую атмосферную дымку проступала грязно-серая пятнистая планета Крон.

— Черные пятна — это леса, — тихо подсказал вставший рядом Кунц. — Здесь есть и вода, и растительность, но вся растительность черная или темно-зеленая. Это из-за спектра звезды у листьев черный цвет. Так они лучше впитывают энергию. А коричневые пятна — кратеры.

Но Андрей уже заметил долгожданную фиолетовую звезду и поспешил к правому иллюминатору. Она была яркая, скорее голубая, и долго смотреть на нее не было никакой возможности, хотя и защищали глаза автоматические фильтры. "Вот ведь добрался же", — шептал он сам себе, закрыв пальцами веки, и еще долго потом рубка казалась ему темной.

А между тем Дрэйд и Ор-Крас вовсю готовились к посадке и, похоже, не заметили появления "Командора". Задавая параметры, проверяя работу корабельных систем, они хрипло перекрикивались через рубку, шутили и возбужденно смеялись. Андрей не хотел им мешать, но Дрэйд уже обратил внимание на его присутствие, быстро подошел и принялся вполголоса докладывать обстановку:

— На орбите, на разных высотах дежурят крейсеры противника. Количество их растет. Судя по всему, флот Лорна начал стягиваться к Крону. Поэтому, если мы собираемся совершить на планете посадку, это надо делать незамедлительно.

— Полагаю, для начала они не будут применять тяжелое вооружение, а попытаются нас захватить, — заметил Андрей. — И тут вся надежда на изворотливость нашего корабля и опыт пилота. Ну а там, глядишь, и прорвемся.

— Но будет нелегко, — предупредил Дрэйд, хотя глаза его горели азартом. — Ор-Крас, конечно, знает хорошие приемы, но все равно будет тяжело. Разрешите приступать?

— Даже если бы другой выход был, я предпочел бы все равно довериться Ор-Красу, — сказал Андрей. — Итак, занимаем места согласно купленным билетам?

— Простите, Командор? — удивленно переспросил Дрэйд, и даже Ор-Крас обернулся.

— Я говорю: команде занять места! — громко сказал Андрей, входя в образ, и сам удивился, как это у него зычно, по-сержантски, вышло. Он повернулся и увидел, что вся команда собралась в рубке, более того, из незаметных глазу люков в полу уже поднялись массивные кресла взлета-посадки.

— Командор, лучше заранее переодеться, — заметил Дрэйд. — Кто знает, какая будет посадка и насколько спешно нам придется покидать корабль. Подходящий комплект ждет вас в каюте.

Только сейчас Андрей обратил внимание, что и полковник, и пилот уже в особых толстых комбинезонах.

Быстро переодевшись, причем во время этой процедуры его трясло от волнения и нетерпения, Андрей вернулся и сел в ближайшее к пилотам кресло, позволив ремням сжать тело. Судьба его складывалась так, что в прорывах блокад участия ему принимать не приходилось, поэтому он приготовился лишь сторонне наблюдать, а главными действующими лицами должны были стать Ор-Крас и Дрэйд, занявшие места пилотов. Конечно, в положении Андрея можно было бы и покомандовать, чтобы упрочить свой статус и благополучно всех угробить, но он решил никому не мешать и приказал Ор-Красу действовать сообразно обстоятельствам, на свой страх и риск.

На экранах уже проявились увеличенные изображения кораблей Коменданта. Несомненно, и они видели "Тень". Но у полковника был козырь: он вышел на связь с управлением противовоздушной обороны планеты и получил координаты расположения крейсеров противника.

"Как в кино", — отстраненно подумал Андрей, одергивая ремни. Ему вспомнился аттракцион, где надо было сесть в большую закрытую капсулу, и на экране разворачивался космический бой, а капсулу болтало вверх-вниз для создания чувства реального полета. Аттракцион стоил дорого, произвел сильное впечатление — возможно, поэтому он чувствовал сейчас не страх, а волнительное предвкушение, как перед хорошим фильмом, на который с трудом удалось купить билет. И еще он думал, начнут или не начнут крейсеры стрелять на поражение и защищает ли его кольцо, так нужное противнику. По рубке разносились только голоса пилотов, все остальные молча сидели по своим местам.

— Отражатель захватывающего луча в норме?

— Проверил. В норме, — ответил Ор-Крас.

— Не забудь отключить генератор гравитации. Я переведу всю энергию на защитные экраны.

"Да, Кея была права. Почти до всего на свете можно дойти собственным умом, — думал Андрей. — Только где сейчас она?" Ему вдруг представилась совершенно сказочная картина, как, преодолев все препятствия и преграды, подлетает он к той самой планете, в зелени которой канула Кея, причем на Разрушителе. Ему, конечно же, сразу отдают Кею, она поднимается на борт, а Андрей встречает ее — сильный и неотразимый. В рубке он садится в кресло Командора, вводит новый курс… и видит в стеклах приборов отражение занесенной руки с монтировкой. "Вот черт! — Андрей мысленно сплюнул. — Привязалась же эта монтировка…"

— Начинаем! — крикнул Ор-Крас, прервав размышления Андрея.

Полковник повернул голову и внимательно оглядел экипаж. Все были пристегнуты, а головы сжимали притороченные к креслам фиксирующие мягкие шлемы на подобии тех, что надевают боксеры-любители.

— Начинаем, — повторил полковник. — Потрясет хорошо. Тем из вас, кто не воевал, будет, что рассказать. Те же, кто воевал, могут пока вздремнуть.

Шлем не позволял сильно крутить головой, но со своего места Андрей хорошо видел освещенный край планеты в левый иллюминатор, каемку голубой звезды — в правый, а впереди — экраны пилотов, которые они не закрывали собой. И вот резко ушло из-под него кресло, он внутренне сжался, как при падении, — это наступила невесомость. Андрей вдруг с гордостью подумал, что это чувство уже для него не ново.

Визоры подсветили цветными красками черный щиток шлема Ор-Краса, сделав его загадочным. На закрытое забрало с внутренней стороны подавалось изображение с внешних камер, и Андрей знал, что теперь Ор-Крас не видит стен корабля. Они стали для него прозрачными. Для пилота исчезло все, кроме приборов, рычагов управления и собственных рук, а вверху, справа, слева и внизу вместо ног и пола — только космос, звезды, планета, на которую нужно сесть, и корабли противника. Ор-Крас словно сам превратился в звездолет. Левая рука его лежала на рычаге скорости, а правая ладонь обхватила зависший перед ним в воздухе небольшой шар, с помощью которого можно было управлять положением корабля в пространстве, словно джойстиком.

Корабль сначала словно упал в бездну, а потом Андрея вжало в кресло и вжимало все сильнее и сильнее, по мере того как нарастал рев двигателей, отдававшийся дрожью во всем теле, и все заготовленные к этому случаю слова застряли у Андрея в горле, а в глазах поплыли пятна цвета заката его мечты.

"Тень", набирая скорость, шла к атмосфере, а со всех сторон наперерез устремились корабли Коменданта Лорна. Сквозь пелену на глазах Андрей различал их на экранах — они были отмечены красными кружками, а к переговорам полковника и пилота добавились еще и комментарии системы слежения за противником. Постепенно вдавливать в кресло стало меньше, но добавились боковые перегрузки — "Тень" все время меняла траекторию, и дрожащие в иллюминаторах темно-серые кратеры то и дело сменялись картиной звездного неба. Управлял кораблем только Ор-Крас, а Дрэйд отвечал за системы защиты, и теперь, когда крейсеры перешли к активным действиям, по экранам и резко меняющимся кускам космоса в иллюминаторах Андрею трудно было судить о ходе прорыва, и он создавал себе картину боя из ругательств пилотов и голосовых извещений систем корабля.

Ощутимо тряхнуло. Резкий маневр, и на секунду голубая звезда мелькнула в иллюминаторе. Опять удар, на этот раз сильнее. Загорелась лампами приборная панель, а к реву двигателей примешался неприятный свист.