Надежды и радости - Элисса Дин

Оливия сделала такую кислую мину, что Роксана невольно рассмеялась...

Белая карета Уэверли была запряжена двумя тоже белыми жеребцами. Слуга с вожжами в руках уже ждал на передней скамейке. Перед отъездом Оливия умылась и переоделась, представ перед Роксаной в белой блузке и бордовой юбке. Тщательно причесанные волосы были убраны под сетку, и только завитые локоны спускались с затылка на шею.

Оливия надела легкую летнюю шляпку с алыми розочками и подвязала ее под подбородком шелковыми ленточками.

Роксана посмотрела на нее и почувствовала себя не совсем удобно в смятой блузке и запылившейся юбке. Оливия заметила это и, рассмеявшись, объявила, что мужчины все равно всегда будут от Роксаны без ума, независимо от того, во что она одета.

Роксана серьезно посмотрела на нее:

– Если мы действительно друзья, Оливия, то прошу вас не говорить мне подобных комплиментов. Я им не верю!

– Будь по-вашему! – снова рассмеялась Оливия.

Они сели в экипаж. Слуга пошевелил вожжами, жеребцы фыркнули и не спеша двинулись. Оливия посмотрела по сторонам и, пригнувшись к уху Роксаны, шепнула:

– А знаете, мисс Шеффилд, ведь мне тоже еще только предстоит выйти замуж!

Роксана улыбнулась этому откровенному признанию... В этот момент слуга натянул поводья, и экипаж резко остановился.

– Вот и контора моего отца! – с некоторой гордостью объявила Оливия.

Роксана повернула голову и увидела небольшое здание, построенное в типично колониальном стиле. Через открытую дверь виднелась винтовая лестница, ведущая на второй этаж. Роксана хотела было расспросить Оливию об истории этого дома, но вдруг осеклась, неожиданно увидев у подъезда знакомую коляску, запряженную серой лошадью. На заднем сиденье сидела... няня Юнити! Удивление Роксаны достигло предела, когда она увидела и саму молодую хозяйку, стоявшую рядом. Лицо у нее было несчастным и словно повзрослевшим. Из глаз катились слезы.

– Юнити! – воскликнула Роксана, вскочив с сиденья. – Оливия, это же Юнити!

Юнити подняла голову и тоже увидела Роксану. На лице ее появилось выражение удивления, смешанного с испугом. Роксана соскочила на землю, бросилась к Юнити и обняла ее за плечи.

– Что случилось, Юнити? – воскликнула она. – Несчастье? С кем? С Колльером?! Что с ним? Ну, отвечайте же!

Юнити зарыдала еще сильнее. Но тут Роксана услышала за спиной какой-то скрип. Она резко обернулась...

На верхней лестничной площадке, куда еще проникали лучи заходящего солнца, стоял Колльер Гаррисон. Его черные волосы были откинуты со лба и пребывали в полнейшем беспорядке. Сжатые губы свидетельствовали о крайней степени негодования. Роксана уже знала это...

Колльер посмотрел сначала на Юнити и только потом на Роксану, сердце которой бешено заколотилось. Ей показалось, что если Гаррисон сейчас спустится вниз, то непременно ударит ее.

– Колльер... – негромко воскликнула Роксана. Краем глаза она видела, как Оливия подошла к дому и остановилась у первой ступеньки лестницы. Колльер с усилием повернул голову и посмотрел на нее.

– Мисс Шеффилд, – окликнула Роксану Оливия. – Кто-то ранен? Что случилось? Может быть, мы сможем помочь...

Она поднялась на лестничную площадку, где стоял Колльер, и вложила свою миниатюрную ладонь в его руку.

– Мисс Шеффилд, – сказала она. – Это мой жених капитан Гаррисон...

Глава 9

Дели

Июнь 1856 года

Макс Шеффилд прогуливался вдоль цепи холмов в двух милях от старой части Дели и непрерывно вытирал платком потеющую шею. Около реки за городскими стенами поднимался Имперский форт, черепичные крыши которого казались кроваво-красными в лучах заходящего солнца. Шеффилд посмотрел на горизонт, где на фоне голубого неба показалось серое облачко. «Скоро, если уже не сегодня, – подумал он, – начнется сезон дождей». Сухая безжалостная пыль будет прибита первыми же тяжелыми каплями, а затем стремительные грязные потоки потекут со скал и холмов, ступеней мечети, стен форта и множества других строений города, словно из полного нечистот котла.

Накануне вечером приехала Роксана. Макс на протяжении уже многих месяцев произносил в душе те слова, которыми встретит дочь. Но когда она действительно появилась, то все забыл и оказался совершенно неготовым к встрече. Правда, несмотря на долгие годы разлуки, Макс помнил возраст дочери, но отнюдь не ожидал увидеть перед собой взрослую женщину. Не представлял себе ни роста Роксаны, ни ее фигуры, ни форм, ни красоты. Ни даже ее сходства с матерью. Хотя, кроме высокого роста и зеленых глаз, унаследованных от Шеффилда, она была точной копией его покойной жены.

Все это настолько поразило Шеффилда, что он буквально лишился дара речи и молча смотрел на дочь с виноватым и растерянным видом.

Роксана первой протянула руку отцу, продемонстрировав таким образом жест, если не дружественный, то, во всяком случае, лишенный упрека.

«Ничего, мы уладим все это, клянусь тебе!» – твердил про себя Макс Шеффилд.

Роксана стояла около готового к отъезду экипажа Стентонов рядом с Юнити и старалась подобрать нужные слова прощания. Они уже пообещали писать друг другу и постараться снова встретиться при первой возможности. Скорее всего это произойдет, когда Стентоны будут проезжать через Дели, возвращаясь в Калькутту.

Теперь же Юнити молчала и грустно смотрела куда-то вдаль сквозь ветви росших вдоль дороги деревьев. Роксана никогда еще не видела на ее лице такого печального выражения, а потому очень хотела бы узнать мысли девушки.

Глядя на нее, Роксана вспоминала, как переживала Юнити, узнав о двуличности Гаррисона, и как смутилась, увидев свою старшую подругу в обществе Оливии Уэверли. Конечно, это было странное знакомство, какая-то злая шутка судьбы. Но Роксану оно в какой-то степени утешало, ибо Оливия ей понравилась, и Роксана понимала, что эта девушка была невиновна в случившемся.

Где-то глубоко в душе Роксана сохранила воспоминание о холодной и одновременно жгучей боли, когда однажды в зимний морозный день случайно прикоснулась голой рукой к железной трубе. На внутренней стороне ее правой ладони с тех пор остался еле заметный шрам. Теперь же не было ни шрама, ни вообще какого-либо следа. Но жгучая боль осталась. И она была сильнее той. Однако Роксана не чувствовала никакого желания рыдать, плакать, стенать или сгорать от ненависти. Она находилась в состоянии непонятного оцепенения. Где-то в тайниках сознания Роксана понимала, что должна благодарить судьбу за то, что все так кончилось...

– Он... он... все это время... все это время... был с другой... – причитала Юнити, когда они возвращались домой.