Психология недоверия. Как не попасться на крючок мошенников - Мария Конникова

Родителей не стало, жена слышать о нем не хотела, и Браун решил искать убежища у тетки, сестры матери. Однако и здесь он принес всем лишь горькое разочарование. «От него сплошные неприятности», – говорил позднее его приемный отец Роберт Гэнт.

В 2010 году Рената де Унгер-Блок неожиданно скончалась – очевидно, от алкогольного отравления. Однако ее имя продолжало жить. Мэтью Браун переименовал себя в Мэтью де Унгер Брауна, а Рената становилась, в зависимости от обстоятельств, то его матерью, то секретаршей.

Он уже успел побывать лордом Брауном из Ардбрекина и преуспевающим бизнесменом из Сити. Но теперь ему предстояло расширить горизонты. Немецкий принц. Советник английской королевы. Почти член королевской семьи Монако. Бойфренд журналиста и телеведущего канала CNN Ричарда Квеста. Достопочтенный сэр Мэтью де Унгер Браун. Весь мир был его устрицей – и он вскоре доказал, что умеет ловить добычу на самые разные крючки.

* * *

В своем фундаментальном труде 1959 года «Основы социальной власти» Джон Френч и Бертрам Рейвен перечислили пять базовых принципов, на которых основана всякая власть: вознаграждение (уверенность, что этот человек может вас наградить); принуждение (уверенность, что этот человек может вас так или иначе наказать); закон (реальная основа авторитета); принадлежность (власть, которую обеспечивают связи с влиятельным человеком, а также желание быть с ним связанным) и опыт (власть, опирающаяся на опыт и знание данного вопроса).

Мошенники ищут власти – власти над вами и вашими будущими действиями. Как же они ее получают? Из чего она проистекает? Почему крючки, на которые они нас ловят, обладают такой магией? Мошенник любыми способами избегает принуждения. Это было бы неаристократично. И тем более неартистично. Мошенники не требуют, не угрожают и не запугивают. Они предпочитают мягкий подход: немного вознаграждения, немного законной власти и капелька принадлежности.

В обзоре литературы о жертвах аферистов люди, ставшие мишенью мошенников, говорили, что были уверены, будто мошенник обладает законной властью и, более того, будто награда, которую он предлагал, тоже настоящая. Типичное заблуждение жертвы мошенника: вы думаете, что имеете дело с важным человеком (законная власть) и что в его силах вас наградить, финансово или как-то иначе (вознаграждение). Действительно, стремясь обозначить свой легитимный статус, мошенники сразу играют на доверии к авторитету. Логика ясна. Если кто-то просит вас о чем-то, вам нужно для начала понять, кто этот человек и почему вы должны его слушать.

Мы приобретаем авторитет двумя способами: за счет того, что знаем (авторитет, основанный на опыте), и за счет того, кем являемся (авторитет, основанный на общественном положении). Мошенник задействует и то и другое. Однако имитировать второе намного сложнее, чем первое. При этом первое – вернее, представление о первом – нередко следует за вторым.

Когда доктор Клиффорд Берри, профессор физики из колледжа SUNY Maritime прочел в Time статью о похождениях Фердинанда Уолдо Демары, он, как и многие другие, почувствовал сильнейший приступ любопытства. «Я долгое время размышлял над делом Демары», – сообщил он спустя два года журналу Life. Причина была проста: на самом деле его звали совсем не Клиффорд Берри. В вылазках Демары он увидел отражение собственных авантюр, до некоторых пор успешных: он тоже был ученым-самозванцем.

Старший из троих детей, Марвин Гарольд Хьюитт, родился в Филадельфии в 1920 году. Его отец Сэмюел был сержантом полиции. Марвин бросил школу в старших классах, незадолго до окончания: он утверждал, что ему скучно. Потом был период физического труда: сортировочные станции, фабрики – любое место, где мог пригодиться сильный семнадцатилетний юноша. В настоящую армию его не взяли, и он пошел служить во вспомогательные войска – связистом (тоже скучно).

Но затем его внимание привлекло преподавание. Вот это, размышлял он, будет не скучно. Вскоре он ответил на объявление, в котором искали учителя восьмого класса для недавно открытого кадетского училища при военной академии Кэмп-Хилл. В своем резюме он забыл упомянуть тот факт, что у него нет аттестата о среднем образовании. Однако вместо него магическим образом появился диплом Темпльского университета. Вскоре Марвин Хьюитт стал учить тринадцатилетних мальчишек. Он преподавал им математику, географию и историю. Следующей весной кадетское училище закрылось (не исключено, что методы набора персонала тоже сыграли в этом свою роль). Однако преподавательский опыт Хьюитта оказался успешным. Он начал инструктором Хьюиттом и закончил инструктором Хьюиттом – только теперь уже с реальным стажем.

Все прошло гладко. Зачем ограничиваться средней школой? Хьюитт начал обзванивать местные колледжи. Может быть, им нужен преподаватель физики? Вскоре он узнал, что Филадельфийский фармацевтический колледж действительно ищет преподавателя. Когда глава департамента Роберт Джонс спросил, как его зовут, Хьюитт быстро ответил – Джулиус Эшкин. Настоящий Эшкин прекрасно подходил на эту должность: он работал в Колумбии, Лос-Аламосе и Аргоннской национальной лаборатории. Хьюитту оставалось только позаимствовать его имя. Джонс был под большим впечатлением. Эшкин, урожденный Хьюитт, был принят на работу и начал учить примерно три сотни студентов математическому анализу, тригонометрии и алгебре. Кроме того, в его обязанности входило наблюдение за работой физической лаборатории. Была только одна небольшая загвоздка. Эшкин, урожденный Эшкин, тоже оказался на рынке труда. Той осенью он тоже собирался приступить к преподаванию в Рочестерском университете.

Какое-то время два Эшкина сосуществовали вполне мирно. Хьюитт написал в Колумбию и за доллар приобрел академическую справку[5]. Он внимательно изучал учебники, и его студенты сдавали экзамены не хуже, чем у других коллег. Один раз афера чуть не провалилась: отца Хьюитта застрелил при задержании автоугонщик. Вокруг дома собрались репортеры. Боясь, что его случайно снимут на камеру и обман раскроется, Хьюитт несколько дней прятался в доме, пропуская занятия. Но опасность миновала.

Год завершился успешно. Однако Хьюитт чувствовал себя в родных местах неуютно. Его в любой момент могли разоблачить. Поэтому он начал переписываться с коллегами из отдаленных областей. Он получил ответ: педагогическому колледжу в Бемиджи, Миннесота, нужен был преподаватель. Хьюитт не мешкая отослал им справку Эшкина. На этот раз он добавил кое-что от себя лично, написав, что год проработал консультантом по физике в «Инженерной компании Кристи». На самом деле такой компании не существовало, но Хьюитта это не смущало. Понадобились только почтовые услуги и небольшие секретарские навыки. Словом, к тому времени, как президент колледжа Чарльз Саттгаст попросил представить рекомендации, глава компании Роберт Кристи уже подготовил весьма лестное письмо.

Хьюитт бросил жену (он недавно женился на местной девушке, которая очень гордилась тем, что вышла за профессора) и переехал в Миннесоту. Вскоре у него уже была курсовая нагрузка шестнадцать часов в неделю. Аналитическая и пространственная геометрия, высшая алгебра, физика. Он вел все. Но почему-то этого ему тоже показалось недостаточно. Колледж в Бемиджи был слишком мал. В нем было… ну да, скучно. Хьюитт хотел попасть в настоящий университет, туда, где собираются люди его интеллектуального калибра (как он себе это представлял). Он снова начал рассылать резюме.

Вскоре он получил предложение от Сент-Луисского университета. Наконец-то, подумал он, школа, достойная его. Он предъявит соответствующие требования. Его учебная нагрузка была слишком высока, и это оставляло ему мало времени для открытий и размышлений. Здесь он будет преподавать только десять часов в неделю. Его студенты были для него неподходящей аудиторией. Здесь он будет учить в основном выпускников. Алгебра? Оскорбление для его интеллекта. В Сент-Луисе он будет читать лекции по ядерной физике, статистической механике и тензорному анализу. Джулиус Эшкин наконец нашел свой интеллектуальный дом. Несколько раз он едва не прокололся – в конце концов, он использовал реальное имя реально живущего ученого-физика, – но Хьюитт был изобретателен. Его профессор Эшкин жил и здравствовал.

Тем временем реальный Эшкин успешно публиковал новые научные работы, не отрываясь от профессорской кафедры в Рочестерском университете. Хьюитт внимательно следил за его успехами и после каждой публикации со страхом ждал, не станет ли она для него началом конца. Вдруг кто-нибудь заметит разные названия учебных центров и сопоставит данные?

Нет, такая жизнь, полная стресса, была для него слишком тяжелой. Хьюитту снова необходимо было что-то менять. Он снова начал рассылать резюме. Он останется Эшкином, но выберет себе учебное заведение попроще. В мелких университетах, рассудил он, наверняка не так пристально следят за научной периодикой.