Пришельцы среди нас - Галина Железняк

«Ваша планета, — говорилось в отпечатанном типографским способом тексте, — приближается к эволюционному периоду, во время которого она перейдет из третьего измерения в четвертое». Это, как сообщалось далее, в порядке вещей, если бы не одно обстоятельство: угол наклона земной оси, а значит, самой Земли может измениться во время перехода слишком сильно, что повлечет страшные последствия в виде катастрофических ураганов, землетрясений, вулканических извержений и т. п.

Под текстом стояла подпись: «Команда Аштара». Чуть ниже были указаны место и дата встречи, на которой обещали сообщить подробности, а также разъяснить, что и как надо делать.

Хорошенько разглядев послание, а оно оказалось с космическими схемами и рисунками на глянцевой бумаге, получатель Д. решил пойти, чтобы посмотреть на авторов.

…Эмблему команды Аштара он увидел сразу, как только вышел из лифта. В голубом круге — белая буква «А», птичье крыло и космический корабль. Эмблема была на флаге, стоявшем рядом с ярко освещенной трибуной в глубине зала.

Человек двести собравшихся внимали оратору на трибуне. Он был в ослепительно белом костюме и очень кудрявый. «Я — Анхель, — говорил оратор. — Я из команды Аштара». Со всех сторон лилась чарующая космическая музыка, ничуть не заглушавшая голос Анхеля, который, как выяснилось, и был главным организатором этого мероприятия.

Потом взяли слово работники Мексиканского телевидения из г. Морелиа, столицы штата Мичиган. Один из них зачитал коллективное свидетельство, из которого следовало, что несколько лет тому назад Анхель Майор находился в их родном городе. Телевизионщики пришли к нему в гостиницу, чтобы познакомиться и поговорить.

Когда они — семь человек — стояли на террасе, в небе появилась большая звезда. Судя по свечению, она то приближалась, то удалялась, оставаясь в зоне видимости не меньше 15 минут. «Это корабль-матка, — сказал Анхель, отвечая на вопрос наблюдавших. — Смотрите, сейчас он будет вас приветствовать». И действительно, космическое тело помигало огнями, после чего исчезло. Телевизионщики остолбенели от изумления.

Работникам телевидения я поверил. К состоянию остолбенения от всего услышанного в тот вечер я тоже был близок. Поэтому ограничился тем, что взял у Анхеля визитную карточку.

На следующий день мы встретились с ним в кафе, в районе Поланко (Мехико), в двух шагах от того здания, где Анхель проводил свой «космический прием». Я узнал, что команда представляет собой межгалактическую организацию, существующую многие тысячелетия. Ее миссия — помогать планетам в их эволюции.

Анхель поведал, что планетарные системы создаются звездными инженерами. Они знают, в какой момент та или иная планета переходит на более высокий эволюционный уровень и будет ли нуждаться при этом в помощи других систем.

В нашем, земном, случае на помощь придет Тилар. Так якобы называется планетарная система, которая, как и наша, вращается вокруг очень большого солнца под названием Алсионе. В системе Тилар есть огромная планета, которую в космосе зовут Эоколубус, а в земной науке окрестили Бернар-1. Ее открыл чилийский астроном Карлос Муньос Феррара в 1977 году.

Эта планета, по словам Анхеля, вместе со своим солнцем сближается с Землей каждые семь тысяч лет. Масса Бернара-1 превышает земную в 3200 раз. С каждым годом последствия этого ощущаются все сильнее — Анхель имел в виду землетрясения, вулканическую реактивацию и тому подобные видимые явления. Таким образом, приближаясь, Бернар-1 несет в себе опасность, но несет и спасение. Ситуация просчитана звездными инженерами, которые прекрасно осведомлены обо всем.

У всех на Земле есть своя миссия. Человек — это сгусток энергии, питающей физическую оболочку, и тело. Тело — слабое, оно относится к третьему измерению. Тогда как энергетическое тело относится к четвертому.

Мы принадлежим к категории существ, наделенных разумом. Мы шагаем по эволюционным ступеням, каждая из которых длиной в 26 тысяч лет. И в этом вселенском походе человек — вовсе не конец пути. Сейчас мы переходим на очередную ступень».

НЕОБЫЧНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ ХАРЬКОВЧАНИНА

То, чего нет, нельзя выдумать!

Афоризм

Случай этот произошел в прошлом веке с харьковским ученым, который был похищен инопланетянами, а после возвращения написал письмо в одно из известных средств массовой информации. Тот далекий уже 1989 год запомнился исследователям активными попытками ВЦ вступить в контакт с землянами.

«Я хочу поделиться с вами и с читателями вашего издания историей, главным действующим лицом которой я стал отчасти по стечению обстоятельств, а отчасти по неизвестным мне причинам. Возможно, что отыщется еще кто-то, побывавший в моем положении, и нам вдвоем будет легче отстаивать свою правоту и доказывать, что мы не психи какие-нибудь, а все рассказываем, как было.

Все дело в том, что я, Рыбченко Иван Артемьевич, 6 июня 1989 года был похищен летающим аппаратом и долгое время находился на его борту. Меня перебрасывали с одной планеты на другую в целях, мне непонятных, возможно, для попытки установления контактов с землянами или для чего-то другого, о чем я не знаю.

Об этом моем путешествии я хочу рассказать редакции и читателям альманаха.

Ранее я пытался по телефону заинтересовать своим рассказом «ученых» из АН СССР, но ничего, кроме насмешек, не добился. Из этого я сделал вывод о безнадежности решения моей проблемы на официальном уровне.

Как я уже сказал выше, 6 июня 1989 года я был похищен летающей тарелкой. Я так хорошо помню дату, потому что на другой день собирался в отпуск и задержался в институте позднее обычного, чтобы успеть доделать все дела.

Было, наверное, часов десять или около одиннадцати вечера, погода была нормальная. Я ехал на своей машине по Белгородскому шоссе и только что проехал поворот на ул. Деревянко и на Павлово поле. Район этот нежилой, только заводы да Лесопарк, и потому в это время суток, в общем-то, безлюдный. Проехав поворот, я увидел впереди яркое светящееся пятно, спускавшееся сверху на дорогу. Я даже ничего не успел подумать, только дал по тормозам и остановился справа на обочине, рассчитывая переждать.

Но свечение впереди не только не ослабевало, даже наоборот, оно словно бы оседлало всю проезжую часть. Я подумал: может, там чего горит? — и вышел из «Жигулей» посмотреть. Когда я вышел, то сразу передо мною раскрылась как бы дверь, или ворота. Я даже не мог рассмотреть, что там такое, потому что смотреть приходилось против яркого света (я думаю, свет этот был специально, чтобы нельзя было разглядеть). И тут меня словно что-то внесло в эту дверь, или ворота, не знаю, как правильнее это назвать.

Из ослепительного света я попал в полнейшую темноту и совершенно не мог понять, где нахожусь. Вдруг почувствовал, как подо мной качнулся пол, и расставил в стороны руки, стараясь удержать равновесие, но пол больше не качался. Я стоял в полном недоумении. Сойти с места боялся, потому что не знал, куда идти и что будет, если я шагну. Почему-то показалось, что я стою на краю огромной пропасти и если пойду вперед, то упаду вниз и сверну себе шею. Но только я так подумал, как понял, что совершенно точно знаю, куда мне надо идти.

И пошел вперед легко и уверенно, будто у себя в квартире, а не черт знает где. Тогда еще я заметил, и это продолжалось все время моего пребывания на тарелке (хотя они ее называют, понятно, совсем иначе), что стоит о чем-то подумать или только приготовиться подумать, как готовый ответ появляется в мозгу. И это не ответ даже, а так, словно я это всегда знал и просто вдруг вспоминаю целиком — не знаю, понятно ли я это описываю.

Вы поймете меня, если представите, что ответ у вас появляется еще до того, как вы собираетесь задать вопрос. Вот вы смотрите на какую-то вещь и понимаете, что видите ее впервые. Но вы на нее посмотрели — и уже точно знаете, что это и зачем. Очень часто, однако, бывало, что я сам не понимал (и сейчас не понимаю) многого из того, что знал.

Я сначала удивлялся, как это может быть, а потом подумал: вот, допустим, второклассник, или первоклассник даже, возьмет и выучит наизусть вопросы из билетов по физике для десятого класса и к каждому вопросу зазубрит ответ. Он, конечно, на каждый вопрос сможет и на экзамене, и где хочешь ответить, но понимать физику он все равно не будет. Знать формулу Ньютона он, допустим, будет и напишет ее без запинки, но, опять же, ничего в ней не поймет. Очевидно, что-то похожее и со мной было, потому что я и сейчас могу рассказать очень многое, но смысла все равно не понимаю.

Я пошел в другую комнату, а пока я туда дошел, уже точно знал, что нахожусь на летательном аппарате представителей цивилизации планеты, которую они называют словом, близким к слову «Лыыамма». Я понял, что меня похитили, но мне сказали, что ничего изменить уже нельзя, что ничего плохого со мной не случится и я вернусь через какое-то время обратно на Землю. Никто, конечно, мне ничего не говорил, просто я это вдруг понял, как и все остальное. Своих похитителей я так ни разу и не видел, но знаю, что их оболочки пребывают в нескольких измерениях, как и они сами.