Сердце Пекла (СИ) - Рудкевич Ирэн

Вместо теоретических размышлений Шпилька сразу перешла к делу. Подошла к «крокодилу», вскрыла споровый мешок… и едва успела отскочить от выплеснувшейся из него чёрной вонючей жижи.

Внутри не оказалось не только жемчуга, но даже и споранов. И дело было, похоже, не в стадии развития заражённого, а в том воздействии, которому подвергли его боги, чтоб превратить в чудовищного, противного даже самому Улью мутанта.

— Ладно, — не стала расстраиваться Шпилька. — Может, и к лучшему. Незнакомые грибы лучше не есть. А белки жалко на такое тратить. Потом, если совсем прижмёт.

Подобрала двести третий, пытаясь вспомнить, когда и его успела отбросить. И оглянулась по сторонам.

Её свита проигрывала. Медленно, неохотно, но проигрывала. Помогать им было бессмысленно, надо было поскорее убираться. Шпилька подняла голову, нашла взглядом торчащий над жилыми многоэтажками небоскрёб, на крыше которого по ночам горел огонь. Километра три навскидку. За один прыжок не добраться. Ну да и ладно, энергией запаслась, так, может, за несколько допрыгает. Главное — первый скачок как можно дальше сделать, чтоб мутанты не догнали.

— Погнали, — скомандовала она Лайме. — Пора.

Желудок скрутило спазмом, когда асфальт исчез из-под ног и тут же появился снова, на этот покрытый засохшей, а не свежей кровью.

— Ур-р? — вопросительно уставились на неё двое элитников, как раз дожёвывавших вроде бы топтуна и очень недовольных, что их трапезу прервали.

Впрочем, недовольство в мгновение ока сменилось азартным предвкушением.

— Лайма-а, — протянула Шпилька, и асфальт снова ушёл из-под ног.

После этого прыжка Шпильку всё-таки вырвало жидкой горечью, благо, заражённых поблизости не оказалось. Вытерев губы грязным рукавом, она опёрлась на колени и стояла так ещё пару минут, приходя в себя.

М-да, хорошо, что Дар телепорта достался собаке, а не ей. Вот была бы подстава, Шпилька никогда не подозревала у себя морскую болезнь.

Быстро запретив себе думать о грустном, Шпилька выпрямилась. Самочувствие самочувствием, а упрыгала она пока недалеко, всего-то метров на восемьсот, не больше. Надо бы ещё хоть раз прыгнуть прежде, чем получится дать себе хоть пятиминутный отдых. Хотя маловероятно, что получится отдохнуть, мутанты наверняка уже прочухали, что она опять ушла, и за эти минуты они точно успеют снова встать на след и нагнать её.

Пришлось взять себя в руки и, несмотря на то, что желудок при одной только мысли о телепортации снова сделал попытку вывернуться наизнанку, прыгать.

Новый прыжок окончился ударом коленями об острые края вывороченной тротуарной плитки.

— Вот же дрянь! — не выдержала Шпилька и едва успела подставить руки, чтоб не упасть на плитку ещё и лицом.

Сил, как физических, так и моральных, не осталось. Резервуар с энергией опустел лишь наполовину, но использовать его содержимое не на Дары, а на себя, у Шпильки пока не получалось.

— Я минуточку полежу, — неразборчиво пробормотала она, с трудом переваливаясь на спину, и безвольно раскинула руки. — Всего минуточку, ладно, Лайм?

Шершавый собачий язык тут же прошёлся по щекам и лбу, перебрался на шею, руки. Собака нервничала, Шпилька чётко ощущала эту её эмоцию, но сделать ничего не могла — уставшее, измученное тело отказывалось подчиняться. Она дошла до предела своих физических возможностей.

Овчарка не сдавалась. Облизав хозяйку с голову до ног, она принялась бегать вокруг и с тихим рычанием тянуть её за рукава грязной камуфляжной куртки, за штаны, за рюкзак и кисти рук. Шпилька не реагировала, только глядела в небо и только изредка моргала. Облака над ней кружились в безумном танце, желудок сокращался в болезненных спазмах, виски болели всё сильнее. Она знала, что надо встать, что время уходит, что задержка может стоить жизни не только ей, но и Лайме, которая ни за что не бросит хозяйку. И ничего не могла с этим сделать.

Шпилька понятия не имела, сколько прошло времени до того, как она, наконец, сумела пошевелиться. Со стоном перевалилась на бок, кое-как поднялась на четвереньки. Мир больше не кружился, но сузился до узкого просвета среди подступающей из-за дикой головной боли темноты.

Мигрень классическая, анамнез отягощён спорами местного грибка и нарушением баланса между частотой применения Даров и количеством употреблённого лекарства.

Дрожащими руками Шпилька дотянулась до живца, залпом выпила оставшиеся три глотка. Совсем немного полегчало.

— Всё, встаю, встаю, — простонала Шпилька, поднимаясь на ноги и расставив для равновесия руки.

Овчарка радостно замотала хвостом. Снова ткнулась холодным мокрым носом в ладонь.

— Да, знаю, — вздохнула Шпилька. — Давай. Как-нибудь выдержу.

Через ещё три прыжка она вновь была готова сдохнуть, лишь бы не шевелиться и не напрягаться. Резервуар был пуст, желудок уже даже не сокращался в конвульсиях, а так, подёргивался в агонии. В глазах совсем потемнело, сознание висело на волоске. Так что каким образом она смогла совершить четвёртый прыжок, Шпилька не поняла.

А ещё не поняла, откуда вдруг взялись приставленный к голове ствол и голос с урчащими нотками, знакомый до боли.

— Ну привет, сестрёнка. Удивила — не думала, что ты пойдёшь за мной. Только не дёргайся, дырка в затылке ни одну женщину не украсит. Подними руки.

Сил у Шпильки больше не было, но врождённая вредность иногда способна была творить чудеса. Не чувствуя ничего, даже обиды на судьбу, Шпилька подчинилась. Вот только пальцы обеих рук она упрямо сжала в кулаки, а выпрямленными оставила только средние. И, на всякий случай, приготовилась умереть.

Глава 40

Не такие уж и одинаковые

Поднять бойцов было делом пяти минут. Прошедшие не одну и не две горячих точки, подчинённые Бати к реалиям Улья приспособились практически моментально. Возможно, им, привыкшим к войне, это место даже казалось не таким уж и ужасным, в отличие от гражданских свежаков.

Ещё две минуты ушли на то, чтоб рассесться по машинам. Два БРДМ-а, МРАП, и потрёпанный жизнью и прилично проржавевший Форд с решётками на окнах и кустарно приделанным на крышу ПКМ. Технику вроде танков и прочего Батя решил не брать — слишком шумная и неповоротливая в охоте за двумя женщинами. Да и зачищенный кластер оголять не стоит — прилетевшие с перезагрузкой машины ещё не успели ни проверить, ни отчистить от крови и внутренностей слишком упрямых свежаков, отказавшихся сдаться.

А вот людей было больше трёх десятков, включая Шайтана и Зину. Руки им всё-таки развязали, но давать рейдерам оружие Батя запретил.

— Просто не лезь — сами справимся. Шпильку твою постараемся живой взять, хотя гарантий я тебе всё равно не дам. Вторую, как я понял, лучше грохнуть?

Шайтан кивнул.

— Очень желательно. Это решит большую часть наших со Шпилькой проблем.

— Хорошо. Проблемой меньше. Выступаем!

Последняя команда была сказана уже в рацию. Двигатель Форда, в который усадили рейдеров, взревел, набирая обороты, и отряд выехал.

— Что ещё я должен знать? — вновь обернувшись с переднего сиденья к расположившимся на заднем рейдерам, спросил Батя.

Шайтан пожевал губами, подбирая слова так, чтоб не ляпнуть лишнего.

— Она — кваз. Кто это такие, я тебе уже говорил.

Батя кивнул.

— Ещё она долго, думаю, что несколько лет, была килдингом. Про этих тоже рассказывал — парни озабочены максимально сильным развитием Даров, причём в адепты предпочитают выбирать тех, у кого Дары ещё и крайне редкие. Сомневаюсь, что Ада когда-нибудь поддерживала их идейно, скорее, пела в унисон, чтоб как следует прокачаться, и слила их, когда решила, что готова.

— К чему? — уцепился Батя.

— А чёрт её знает, — совершенно искренне пожал плечами Шайтан. — Когда довелось общаться, она что-то там несла про равновесие и богов, которые пытаются уничтожить каждого, кто обладает редким Даром и хорошо его развил. Кого она там называла богами, я без понятия, но то, что эти говнюки действительно существуют, я почти уверен — видал заражённого, которого они изменили под свои какие-то нужды.