Шпионские страсти - Ольга Куно

— Амалия, милая! — Разговаривать со всеми сразу было слишком страшно, и он выбрал иную стратегию: обратился к невесте. — Я правда очень сожалею. Я никак не ожидал ничего подобного и, поверь, никогда в жизни не ввязался бы в такую историю, если бы не обстоятельства…

Ну да, бедняга, случайная жертва, мир так жесток и всё такое прочее. Сейчас разрыдаюсь. Нарцисс, судя по зло сверкнувшим глазам, тоже. Но главный вопрос: как отреагирует Амалия?

Девушка подняла голову. Октавио, частично загораживавший от неё жениха, почтительно отступил в сторону.

— Мне это безразлично, — равнодушно заявила Амалия.

Она едва заметно поёжилась, будто от холода, и это, пожалуй, была единственная деталь, на основе которой я могла бы упрекнуть её во лжи. Но кто я такая, чтобы считать, будто ложь заслуживает упрёка?

— Мне совершенно всё равно, сожалеешь ты о чём-то или нет и каковы были причины твоих поступков, — продолжала девушка. — Ты меня больше не интересуешь. — Она сняла с пальца кольцо, по-видимому, подаренное женихом на помолвку, и швырнула в сторону Гарольда. — Вот, можешь отнести его в банк, — с язвительными нотками в голосе произнесла она. — А мне не нужна тряпка. Вот это, — она совершенно неподобающим образом, пальцем, указала на Октавио, — настоящий мужчина. Скажите, — теперь она обратилась непосредственно к агенту, — вы женаты?

— Нет. — Агент явно говорил искренне, подозреваю, что впервые с момента своего появления в этом доме.

— Вот и чудесно. Хотите взять меня в жёны?

Я мысленно поаплодировала девочке. Браво! Замуж за Октавио она, конечно же, не собирается, а вот демонстрация хорошая — и для бывшего жениха, и для всех присутствующих. Отличное выступление, цель которого — показать, что она ничуть не расстроена, что гордость её не уязвлена, а свадьбу девушка отменила просто потому, что Гарольд не соответствует её представлениям об идеальном мужчине.

— Леди! — воскликнул Октавио, прижимая руку к груди. — Ради вас я бы с радостью пошёл на край света.

«…Но брак, к сожалению, находится за краем», — мысленно закончила за него я.

— Однако моя служба не позволяет жениться, не согласовав такое решение со старшим по званию, — по-своему продолжил сказанное агент.

Я хмыкнула. Неплохо вывернулся. Надо будет в перспективе поинтересоваться у Эстли, возражает ли он против женитьбы перспективных сотрудников. Впрочем, нет, не надо. Боюсь, что граф неверно истолкует мой интерес…

— Тем не менее я буду счастлив побеседовать с вами с глазу на глаз, — добавил Октавио, галантно подставив Амалии локоть.

Нарцисс смерил коллегу чрезвычайно выразительным взглядом, но, на счастье Октавио, тут же отвлёкся. Поскольку Гарольд, пробормотав себе под нос что-то в духе «Ну, я, пожалуй, пойду, столько дел, пирожки подгорели и молоко убежало, наверное», бочком двинулся к выходу.

— Торопитесь? — участливо спросил Нарцисс, преграждая бывшему жениху дорогу.

— Так ведь… пора, — неуверенно проговорил тот, уже в принципе понимая, что живым его не выпустят, но всё ещё надеясь на чудо.

— Ну как же так? — поцокал языком Нарцисс. — Вы же почти член семьи, а мы с вами так толком и не посидели, не поговорили, чаю не попили. — При этом он фамильярно положил руку Гарольду на плечо, отчего тот тихо охнул и в очередной раз съёжился.

— Не увлекайся, — широко улыбаясь напоказ, шепнула я Нарциссу на ухо. — Сейчас у него на плече останется отпечаток твоей ладони. А я не уверена, что у Джозефа Кантри такие сильные руки.

Не поручусь, что мои слова возымели должный эффект. По взгляду, коим наградил меня агент, я поняла одно: в течение долгих ночных часов он ничего не жаждал так сильно, как дорваться до этого молодого человека. И теперь, когда это желание наконец-то осуществилось, так просто его не отпустит.

— Простите, господин, простите! — ловко подобрался к нам Октавио. — Но в скором времени сюда прибудет стража, и до тех пор никто не может покинуть дом.

Эти слова заставили Гарольда окончательно впасть в уныние, зато Нарцисса более-менее примирили с реальностью, в которой он не имел возможности незамедлительно расквасить несостоявшемуся зятю физиономию. Сама же я мысленно отметила, что человека, замаравшего руки в торговле сиреневым порошком, пусть даже неудачной, Кэмерон Эстли так просто не выпустит.

Моя «интуиция» оказалась верной: служанка в скором времени вернулась в сопровождении двух стражников. А ещё полчаса спустя дом буквально-таки наводнили служители порядка. Однако и закончилось их нашествие достаточно быстро (значительно быстрее, чем обычно бывает в подобных случаях).

Члены семьи Кантри наконец получили возможность разойтись по своим спальням, чтобы позволить целительному сну худо-бедно уложить в голове события минувшей ночи. Но мать Нарцисса вместо того, чтобы отправиться отдыхать, попросила меня о разговоре с глазу на глаз. Проведя меня в одну из пустовавших комнат, она плотно закрыла дубовую дверь, предложила мне сесть и лишь после этого перешла к делу.

— Госпожа Корбетт… — начала она, нервно сцепив пальцы. Начала было мерить комнату шагами, но, видимо, сочтя такое поведение неподобающим, тоже опустилась в кресло. — Словом, так. — Она на секунду прикрыла глаза и, решившись, заговорила быстрее и увереннее. — Я прекрасно осознаю, что мой сын давно уже вырос, и стараюсь не вмешиваться в его жизнь. Однако это не делает меня слепой. Я отлично понимаю, что Джозеф вовсе не служит в казначействе. — Леана мимолётно улыбнулась, и горечь смешалась в этой улыбке с нежностью, вне всякого сомнения, испытываемой ею к сыну. — Подобное сидение на одном месте не в его характере, да он никогда и не увлекался финансами. Его дела носят совершенно иной характер, и я даже подозреваю, что в сегодняшнем… происшествии он сыграл большую роль, чем может показаться со стороны. Равно как и вы.

Она посмотрела на меня пристально, чуть нахмурив от волнения изогнутые изящными дугами брови, словно надеялась, что этот взгляд не позволит мне увильнуть, уйти от ответа или придумать убедительную ложь. Но, будто вспомнив, что требовать она от меня ничего не вправе, Леана быстро отвела взгляд.

— Я не прошу вас выдавать тайны моего сына и тем более ваши собственные секреты, — снова подняла глаза она. — Просто ответьте мне на один вопрос. То, чем он занимается… Это сильно идёт вразрез с нашими законами?

Я улыбнулась и покачала головой:

— Госпожа Кантри, вы можете быть совершенно спокойны на этот счёт. То, что делает ваш сын, ни в коей мере не противоречит интересам Ристонийского государства.

Сказать, будто Нарцисс кристально чист перед законом, значило бы согрешить против истины. А так я сказала правду, и Леана это почувствовала. Морщинки на её лбу разгладились, линия губ стала мягче. Она кивнула, на пару секунд прикрыв глаза, и слабо улыбнулась в ответ.

— А вы действительно сослуживица Джозефа? — спросила она затем, теперь уже значительно более расслабленно.

— Мм… не совсем, — призналась я. Склонила голову набок, ища подходящие слова. — Скажем так, мы с ним коллеги. Но служим в разных местах.

— Жаль, — искренне сказала Леана.

Я улыбнулась ей в ответ.

Часть четвёртая

Глава 12

В Таврополис, эрталийский городок, расположенный на границе с Эркландией, цирк приехал без предварительного предупреждения, как, впрочем, и всегда бывает с бродячими труппами. Просто в один прекрасный день на центральной городской площади появился большой красочный шатёр. Засновали туда-сюда одетые в непривычные, пёстрые наряды артисты. Зазвучали зычные голоса, призывающие почтеннейшую публику приходить на представления и сообщающие о времени, когда эти самые представления будут проводиться.

Зрители выступлениями остались более чем довольны. Программа бродячего цирка оказалась весьма насыщенной. Был здесь клоун, раскрашенное лицо которого больше напоминало маску и казалось очень грустным до тех пор, пока его обладатель не принимался смеяться, шутить и дурачиться, и братья-акробаты, которые вовсе не являлись братьями, а были похожи исключительно за счёт одинаковых костюмов, плотно облегавших хорошо сбитые мужские тела (одна из причин, по которым на представления столь охотно приходили представительницы женского пола). И девушка, танцующая на шаре и совершающая сложные трюки на протянутом над площадью канате, и усатый фокусник с загадочным взглядом, одетый в чёрный костюм с блёстками. И силач — какой же без силача цирк! — и танцовщики, и виртуозный наездник.

Конечно, всё это не значит, что труппа была необычно многочисленна. Она насчитывала семь человек — недурно для бродячего цирка, но не более того. Просто многие из артистов, как это нередко бывало, исполняли по несколько функций параллельно. Акробат садился верхом на коня, а девушка-канатоходец ассистировала фокуснику.