На крыльях надежды (СИ) - Солдатова Татьяна

— Нет?

— Нет.

— А кто?

То ли разговоры с Любовью Сергеевной способствовали, то ли я сама уже созрела до этого, но сейчас я хотела услышать, кто я для него? Кем в итоге являюсь или буду? Я готова ждать, пока успокоится Саша и хоть немного примет меня в новой роли, но не в подвешенном состоянии. Не прячась по углам.

Ведь если я не любовница, как утверждает он, то… кто тогда?

— Света… Черт! — он выругался и замолчал на некоторое время, практически сканируя меня рентгеновским взглядом.

Между нами повисло напряжение, нарастающее с каждой секундой тишины. Он молчал, а я… я кожей чувствовала разочарование. Оно горчило на губах. Щипало глаза. Сдавливало горло. И я уже пожалела, что подняла этот разговор. Зря… Все зря.

— Илья.

— Света.

Начали мы практически одновременно.

— Подожди, дай сначала скажу я… Ты неправильно истолковала сейчас мое молчание. Просто я хотел не так. Не здесь. Понимаешь?

— Честно? Нет. Не понимаю. Что «не так» и «не здесь» ты хотел? — прошептала, едва сдерживая слезы.

Он ничего пояснять не стал. Оттолкнулся от стены и замер, еще раз внимательно посмотрев, а мое сердце на это его движение-отстранение болезненно сжалось. Сейчас скажет «извини» и уйдет.

Но Илья не ушел, он полез во внутренний карман дубленки, что-то достал, сжав в кулак, а потом, словно решился… Протянул мне руку и на раскрытой ладони оказалась коробочка, такая же, как и та, в которой он дарил мне кулон.

Затаив дыхание, смотрела в его мерцающие в темноте глаза, свет в прихожей мы так и не включили, и ждала… с замиранием сердца ждала дальнейших слов.

Неужели он… решился.

— Я хотел сделать это в Питере, — криво усмехнулся Волков и провел по волосам. — Чтобы было незабываемо. Но по твоим глазам вижу, что ты туда не поедешь, без вот этого, — он покрутил коробочкой у меня перед носом. — А раз так, то… черт с ним, с этим красивым предложением, да?

Я кивнула на автомате, а он прислонился к моему лбу своим и зарылся рукой в волосы. И глядя в глаза, спросил:

— Света, ты выйдешь за меня?

В голове шумело от нахлынувших эмоций, и я не могла произнести ни слова. Словно кто-то сжал горло.

— Све-е-ет, — прошептал Илья и поцеловал уголок губ. — Не молчи, прошу.

— Ты… уверен? — прикрыв глаза, уточнила я.

— Конечно. Я бы не стал заходить с тобой так далеко, — выдохнул он, обдавая горячим дыханием щеку, прокладывая дорожку поцелуев к шее. — И, в конце концов, разве не видно, как я к тебе отношусь?

Зря. Ох, зря я закрыла глаза, пытаясь спрятаться от его эмоций, читаемых в горящем взгляде. Ощущения стали острыми. Практически запредельными. Я сейчас была натянута словно струна, буквально звеня от напряжения. Один сплошной оголенный нерв.

И ведь Волков не делал ничего сногсшибательного, чтобы я так реагировала на него. Ласки были абсолютно невинными. Мы даже не сняли верхнюю одежду, лишь расстегнули ее, и все. Но несмотря ни на что я таяла в его объятиях, млела от ласк.

Свободная рука Ильи медленно проникла под кофту, и кожа тут же покрылась мурашками. Волков это почувствовал. Усмехнувшись, легонько прикусил мочку уха и усилил напор. Продолжая поглаживать спину. Контраст моей горячей кожи и его прохладной ладони, распалял все больше.

Мысли путались, превращаясь в кисель, но я не унималась, с огромным трудом продираясь через туман, стараясь продолжить диалог. Мне было важно выяснить все и сейчас. Окончательно убедиться, чтобы потом не сожалеть, тем более в свете последних событий с Волковым-младшим.

— А Саша? … Что скажет он?

— А что Саша? Свет, он тринадцатилетний пацан, и если я сейчас пойду у него на поводу, то ничем хорошим это не закончится. Я не говорю об игнорировании его потребностей, желаний или просьб. Он мой сын и моя любовь к нему безоговорочна. Но при этом я не могу и не хочу лишать себя личной жизни, — я почувствовала, как тонкое кружево бюстгальтера отодвинули, сжав сосок. — Нормальной. Человеческой. По возможности счастливой. Жизни. С любимой женщиной. Не прячась по углам. Понимаешь? Надоело уже… Мать всегда говорила, что вода камень точит, так стань моей водой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ответить мне не дали. Да и не ждали, собственно, этого ответа. Илья последние слова произносил, касаясь моих губ, а как только высказал свою мысль до конца, накрыл их своими. Причем так, словно я уже согласилась на его предложение.

Хотя о чем это я? Согласилась ведь. Не словами. Своей реакцией на него.

Обняв за шею, притянула Волкова ближе, полностью капитулировав. Он оценил и принял сей факт. Скинул на пол дубленку, ловким движением сдернул с меня шубу. На каком-то бешеном адреналине и возбуждении мы срывали друг с друга одежду. Сейчас контакт кожа к коже казался жизненно важным.

Все отошло на второй план. Лишь этот мужчина рядом. Правильный. Мой. Его руки, не дающие упасть. Дыхание, необходимое как воздух, а может и заменяющее его. Свет янтарных глаз, пьянящих не хуже крепкого алкоголя. Горячие руки, блуждающие по телу, так щедро раздающие грешные обещания. И шепот… его шепот, уносящий последние связные мысли.

Спустя время мы лежали разгоряченные в объятиях друг друга. Дыхание Ильи шевелило мне волосы на виске. Мысли текли вяло, лениво. Дико не хотелось возвращаться на грешную землю.

— Свет.

— М-м-м? — на грани слышимости отозвалась я.

— Ты что… спишь, что ли?! — ошарашено спросил Илья. — Эй! Это, вообще-то, прерогатива мужчин засыпать сразу после секса!

— Так спи, — не стала спорить с этим утверждением, лишь удобнее устроилась на его плече. — Кто тебе не дает?

— Женщина! Совесть имей! — посмеиваясь, воскликнул Волков. — Ты мне так и не ответила.

Пришлось поднять голову и встретится с Ильей взглядом. Я только сейчас заметила, что он в пылу страсти не забыл захватить с собой коробочку.

— Я жду, — в голосе проскочили требовательные нотки, а вот глаза смеялись.

— А можно напомнить вопрос? — и закусила нижнюю губу, чтобы не рассмеяться над его выражением лица. — Сам понимаешь, память девичья.

— Ну хоть не старческий маразм, — не остался в долгу Волков.

— Эй! — пихнула локтем этого наглеца.

— Ладно! Ладно! Сдаюсь, — и мир неожиданно перевернулся. Вот я лежала на его груди и Илья полностью расслаблен. И вдруг каким-то молниеносным образом, буквально за доли секунды, все изменилось. Теперь уже я располагалась на спине, а он прижимал меня к кровати своим крепким, обнаженным телом, не давая возможности пошевелиться и разорвать зрительный контакт. — Ты выйдешь за меня?

Крышка коробочки открылась, позволяя, наконец-то, рассмотреть мне кольцо во всех деталях. Кстати, надо отметить, очень красивое кольцо, но при этом не вычурное. Белое и желтое золото переплетались, и в каждом месте их соприкосновения располагался небольшой фианит. Просто и со вкусом.

— Женщина, своим молчанием ты меня начинаешь нервировать. Надо было повторить вопрос во время секса. Тогда ты была более сговорчива и чаще произносила да.

— Я согласна, — ответила Илье, не став больше его мурыжить.

— То-то же, — с явным облегчением выдал он. Достал колечко и тут же надел мне его на палец.

Коробочка отлетела куда-то в сторону, Илья перевернул мою ладонь и, провокационно глядя в глаза, лизнул запястье, всем своим видом, да и не только им, показывая, что уже полностью отдохнул и готов продолжить наш «диалог». Но вновь погрузиться в пучину страсти нам не дал телефонный звонок. Смартфон голосил на всю квартиру, настойчиво требуя к себе внимания.

Чертыхнувшись под нос, Волков удивительно легко соскочил с кровати и нравился на звук, заставив меня поежиться от холода.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да, — ответ Ильи прозвучал без эмоционально, как будто не он несколько минут назад срывающимся от возбуждения голосом шептал всякие непристойности. — Скоро буду… Конечно, что за глупости… Мам, успокойся. В первый раз, что ли, температура. Не наводи панику… Да, высокая, но… Сейчас буду уже. 

Натянула на себя простынь, съехавшую в ноги, прикрывая наготу. Илья появился в проеме хмурый и тут же потянулся за одеждой.